Волчий уголок - Александр Пискунов

– Не страшно выводки искать? – спросил дядя Петя.

– Никогда ружье не беру. Берешь щенков, несешь, знаешь, рядом он – а не кинется.

– А почему так?

– Умный зверь, – опередил лесника отец. – Себя бережет. Без взрослых дети все равно не жильцы, а так, глядишь, шанс какой никакой выжить семье.

– Не знаю, – сказал лесник. – Не кинется – и все. А что умный – факт. Пройдут стаей – ни один со следа в сторону ногу не сдвинет. Как один прошел. Умный, умный, а все равно зверь. Вот слушайте, как было. Поставил раз капкан. Поставить тоже дело хитрое… Попалась волчица, оторвала капкан и цепочку с кольцом, ушла. Я, так получилось, пошел с топором, без ружья. Гляжу, сидит… Зацепилась кольцом за сук. Вперед рвется – хода нет. Назад не догадается повернуть. Вижу, такое дело, захожу к ней с морды и топором… Увернулась, а топор. возьми, да и выскочи из руки. Так она топор лапой к себе, под себя, чтоб, значит, взять не смог. Что делать?.. Хорошо, сосед на санях ехал, съездил быстренько за ружьем. Сидел час, караулил. Отойди – она еще крутиться начнет, сдернет кольцо. А так – нет…

Лесник снова поправил костер палкой.

– Пойду, засиделся, – он поднялся.

– Чайку с нами попейте, – предложил отец.

– Спасибо, не хочу, молока попил отходя. – Он подозрительно покосился на котелок с брусничным чаем. – Чагу заваривайте, березовый гриб, – он утвердительно закивал головой. – Хороший чай получается, и полезный, доктора говорят, в книжках пишут.

– Что-то нам не попадалась, – сказал отец. – Я приглядывался к березам – одни трутовики на мертвых.

– Он на живых растет. Пойдем, покажу. Тут неподалеку есть одна березка.

Славик двинулся вслед за отцом.

Они прошли вдоль берега и свернули в лес там, где от озера отходила слабо протоптанная тропинка. Нетолстая похилившаяся береза стояла в одиночестве среди сосен. Лесник обошел ее, пальцем колупнул черный, покрытый мелкими трещинами бугорок в продольной расщелине.

– Небольшой, – сказал он. Взял у отца топорик и обухом точно тюкнул в бок бугорка. Черный кусок отлетел от дерева и упал на землю.

– Не такой представлял чагу, – удивленно проговори отец. Он рассматривал место слома – неровную крупитчатую поверхность желтого цвета с коричневыми прожилками. Под пальцем сухая мякоть гриба скрипела и крошилась словно пробка.

– Вот и заваривайте, – сказал лесник.

– Спасибо! – У отца было хорошее торжественное настроение. – Как вас хоть зовут?

– Степан.

– Заходите к нам. Мы еще дней пять будем. Расскажете…

Лесник согласно кивал, улыбался.

До завтрака только и говорили про понравившегося всем лесника. Не спросил даже, какого черта они здесь живут, не повторял суконным голосом, чтоб спички не бросали в лесу. Рассказал, показал чагу и ушел в обход. Отец шутя приписал часть заслуг себе, мол, ошеломил его непрерывными вопросами, но сам же сделал вывод, что дурака вопросами не остановишь – глупостей наделает. Только когда стали пить чай, перестали вспоминать лесника.

Отец последним поставил кружку и громко провозгласил:

– Заготавливать, заготавливать, иначе праздника нам не видать.

– Что именно? – бодро вскочил Славик Он очень хотел, чтобы праздник состоялся.

– Все, все, все, еду, питье, праздничные атрибуты, призы… Мы на необитаемом острове – все, что нам не выбросило море, мы должны создать своими руками.

Они посовещались, и вышло все по-старому. Отец хозяйничает у костра, заготавливает еду: варит уху, компот, печет рыбу. Дядя Петя ловит максимальное количество рыбы. Славик собирает максимальное количество ягод.

У Славика сразу пропал весь азарт. Он вздохнул:

– Хорошо в Африке бананы собирать или кокосы. Попробовали бы они по одной ягодке на элементарный черничный компот насобирать. Все равно, что по зернышку на пшенную кашу.

– Что поделаешь, – развел руками отец, – бананы не растут, изюм делать не из чего. Это настоящий Робинзон, сколько помню, изюмом питался. И козы самой завалящей у нас нет. Придется по крохам собирать насущный хлеб.

Но все же решили, что для начала нужно всем вместе половить рыбу. Хоть мелочи натаскать побольше. Славик повеселел. Рыбачить – это не ягоды собирать. К тому же отец пообещал ближе к вечеру помочь ему собирать чернику.

Славик обулся, взял нож и, пока взрослые не передумали, хотел бежать за ручейниками.

– Мы, Слава, с тобой на речку сходим, соберем по пути, – остановил его дядя Петя. – Днем все равно на озере плохо клюет, а там хоть уклейка или пескарь будут насадку дергать.

Славик окончательно приободрился. Действительно, на речке интереснее. На озере рыбалка слишком серьезная. Насадку нужно забрасывать на большую глубину, поклевку приходится ждать не одну минуту.

Он схватил свое удилище. Давно не брал его в руки. Оно подсохло – стало намного легче. Он помахал им – гнулось хорошо. Подержал одной рукой – нормально, держать можно долго. Он привязал леску с берестяным поплавком, крошечной дробинкой и под стать ей крючком-проглотышем.

Дядя Петя тоже снарядил себе легкую удочку.

– Стоп! – вдруг закричал отец.

– Что? – насторожился Славик. Так и предчувствовал он, что будет какая-нибудь заминка.

– Постираем сначала. Чтобы за день высохло.

Славик ждал худшего, поэтому огорчился не сильно.

Он на ходу стянул рубашку. Майку вынес из шалаша. Днем в ней было жарко, а спать без нее холодно.

– Дядя Петя, а вы?

Он не чета нам, уже не раз стирку устраивал, – сказал отец. – Пойдем.

Они подошли к озеру и побросали одежду в воду. Славику не терпелось. Опасался, что дядя Петя не дождется его и расхочет идти на речку.

– Мыла у нас в обрез, – заговорил отец, – поэтому будем стирать, как бабки наши стирали. – Он выловил свою рубашку, немного намылил, сложил комом на камень у воды и начал лупить каким-то поленом.

– Поленом? – удивился Славик.

– Обижаешь, – довольно хмыкнул отец. – Вальком, а не поленом. Почти настоящим.

Валек гулко чмокал по мокрой рубашке.

– Дай и мне, – не вытерпел Славик.

Сначала он рассмотрел валек. Отец стесал бока березовой чурке, сделал ее квадратной в сечении и с одного конца заострил в виде ручки.

– Настоящий валек несколько не такой по форме, – начал рассказывать отец. – Сделан в виде изогнутой плахи с ручкой. Но и этот прикладистый. Хорошо можно поколотить. Раньше с разных сторон нашего озера слышно было, как бабы вальками стучат. Очень эффектно этот простой инструмент грязь выбивает, почище стиральной доски. Опять же, процесс экологически чист.

Славик смутно представлял ребристую стиральную доску, но уточнять не стал.

Они поколотили все белье, вволю пополоскали его подальше от берега и развесили на шатком Славиковом сооружении у костра. Они так и не удосужились сделать основательную подставку для сушки разных вещей.

Через несколько минут они с дядей Петей наконец отошли от стоянки.

У ручья Славик зацепился рукой за ольху, чтоб не свалиться в воду, наклонился и осторожно вытащил ивовую ветку с почерневшими листьями. Ее он сунул здесь давно. Над низкой травкой он тряхнул ветку: черные палочки-домики ручейников вместе с множеством серебристых капель посыпались на землю. С первой ветки собрали пятнадцать штук, с других – поменьше. Дядя Петя тут же сделал маленький лубок из ольховой коры и они заполнили его слабо шевелящимися домиками удивительных червячков.

Славик в который раз стал рассматривать странное сооружение. Как только умудрился червячок склеить из мельчайших песчинок трубочку-чехольчик и прикрепить ее к двум полусгнившим черным палочкам. Сам забрался вовнутрь, отверстие сзади заделал почти полностью, а через переднее выбирается, чтобы ползти по дну и тащить за собой домик. Чуть что – попятился назад и нет его, лежит себе черная палочка, которыми усеяно все вокруг.

– Не повредит ли запах свежей коры ручейникам? – засомневался дядя Петя.

– Целы они будут, не подохнут, – заверил его Славик, будто знал на самом деле.

– Я не про то, – усмехнулся дядя Петя, – боюсь, наберутся запаха, потеряют вкус – рыба будет отворачиваться.

Славик задумался.

– Не будет, – не совсем уверенно высказал он предположение. – Ольха растет почти в воде иногда – рыба к ее запаху привыкла. От нее же не дустом и не мазутом воняет.

На том и порешили.

К ручейникам добавили пяток толстых белых короедов, которых дядя Петя мимоходом снял из-под коры могучего гнилого пня. Эти должны были привлечь самую сытую и привередливую рыбу. Это не то что ловить на катышек хлеба, постоянно срывающийся с крючка. Ловить на хлеб они не могли себе позволить. Дядя Петя пробовал ловить на зеленый водяной шелк, но успеха не имел. Еще бы, такого шелка полно на каждой коряге. Совсем надо рыбе сойти с ума, чтобы искать его на крючке. Другое дело – ручейник. До него рыбе трудно добраться, потому и рада обнаружить лакомого червячка без доспехов.