Волчий уголок - Александр Пискунов

Он замолчал. Молчал и Славик.

На стоянке отец вспомнил о желудевом кофе.

– Мы же забыли просушить, – спохватился Славик.

– Вытащил я их утром из воды, – отец принес кусок бересты с разложенными на нем желудями.

Он высыпал подсохшие половинки в котелок и поставил его на угли. Очень скоро они начали потрескивать, отец стал помешивать их. Ждал треска, чтобы затем прервать его ложкой…

Следующую партию не вымоченных он жарил дольше. С желудей уже шел дымок, некоторые щелкали так звонко, что он отдергивал руку с ложкой, но все равно не снимал котелок с огня. Эти стали темно-коричневыми, кончики у некоторых почернели.

– Пошли на мельницу, – бодро позвал он Славика.

Упрашивать того не надо было, хотя он и не представлял, как отец собирается молоть желуди.

Недалеко от Золотого Ключа лежал на берегу большой плоский валун. Славик любил сидеть на нем и маленькими глотками тянуть ледяную родниковую воду.

Отец сел на краешек и начал ощупывать слабое углубление недалеко от края камня.

– Годится, – решил он. – Вымой его тщательно песочком, осочкой. А я для жернова подходящий камень поищу.

– Да тут чисто, – сказал Славик.

– Рукой попробуй, – отец потер углубление пальцем. – Здесь и песок, и земля, и лишайники завелись. Хорошенько протри и ополосни, иначе кофе плесенью будет отдавать, и песок захрустит на зубах.

Когда отец вернулся с массивным округлым камнем, Славик драил валун мочалкой из свернутой клубком длинной зеленой плети плауна, подсыпал озерного песка, не жалея воды, смывал его.

– Молодчина, – похвалил отец, – как заправский матрос палубу. И швабра у тебя подходящая. Но плаун, или дерезу, больше не рви. Это растение древнее, редкое, красивое, растет медленно. Раньше из него похоронные венки делали. Теперь не сделаешь – не найдешь столько. Осокой тоже неплохо драить…

– Ей еще руки порежешь, а эта мягонькая, – Славик ласково потрогал пальцем свою самодельную мочалку.

Краем мешочка они вытерли остатки влаги и решили подождать минут двадцать, чтобы в углублении подсохло окончательно.

Отец остался у родника. Славик попил воды и пошел вдоль берега.

Волны, когда в ветер били о берег, оставили свои следы на светлом песочке дна – маленькие пологие барханчики. Ровная бороздка тянулась по песку, на конце ее черным зубом торчала верхушка зарывшейся перловицы. Славик не заходя в воду дотянулся и вытащил раковину.

Неподвижная, похожая на камушек перловица лежала не просто так. Она раскрыла створки, высунула светло-оранжевого цвета мякоть и спокойно цедила прозрачную воду, добывая из нее и пищу, и строительный материал на свой непробиваемый панцирь. Теперь, потревоженная, она довольно быстро втянулась в раковину и закрыла створки с такой силой, что Славик с трудом вытащил обратно палочку, которую успел сунуть в щель. Он сразу вспомнил вычитанные легенды, как гигантские морские раковины намертво защемляли руку или ногу неосторожного ныряльщика за жемчугом. Того моллюска, величиной с добрый тазик, нельзя было ни оторвать, ни поднять потом на поверхность.

– Вот бы у нас были раковины с жемчугом, – вернувшись, сказал он отцу.

– Зачем? – сразу осадил его отец.

– Ну… добывали бы драгоценности.

Перерыли бы все озеро, собрали все раковины, на тысячу уничтоженных попалась бы одна перламутровая горошина – и все. Возьми вон пустую половинку, выточи из нее кружок, повесь на шею Дешево, красиво, оригинально – и никакого ущерба природе.

– Японцы же выращивают жемчуг, – попытался оправдаться Славик.

– То-то же. Выращивают. Даже в бескрайних морях и океанах не хватает моллюсков, если их губят ради жемчужин. Выращивать – другое дело.

Славик закинул находку далеко в озеро.

– Ты знаешь, – хитро начал отец, – в твоей раковине, которую уже не достанешь с глубины, вполне могла быть жемчужина.

Славик и слушать не хотел.

– Существуют пресноводные моллюски – жемчужницы, из которых раньше добывали речной жемчуг. Эта скорее всего не той породы, но не исключено… Мы же не разбираемся. И пяти процентов животных и растений не знаем в лицо… Ладно, давай делом заниматься.

Он высыпал в углубление желуди и начал несильно стучать по ним массивным голышом. Желуди затрещали, осколки начали брызгать во все стороны. Тогда отец стал тереть их камнем. Все равно ему приходилось быть осторожным, чтобы не разбросать драгоценную горсточку крупных крошек.

Отец долго работал своим жерновом. Пробовал и Славик тереть, но у него получалось хуже: никак не мог крепко ухватить толстый камень.

В конце концов они ссыпали на дно кружки горку коричнево-серой пыли. Да, наверное, столько же осталось размазанной по камню.

К вечеру небо очистилось. Выглянуло остывающее солнце. Лес, закрытый тенью горы, потемнел.

Славик увязался с дядей Петей ставить жерлицы в северной стороне озера. Там было глубоко у самого берега. Дядя Петя подвешивал жерлицу к недлинному шестику и привязывал его к кривым болотным сосенкам и березкам, корни которых спускались прямо в воду.

Здесь гора не закрывала запад. Над низенькими деревцами болота золотилось закатное небо и оставшийся краешек уходящего солнца. Сначала Славик рот раскрыл от удивления и, не находя слов, стал махать рукой – показывать дяде Пете. Тот, занявшись живцом, ничего не видел. За несколько секунд Славик разобрался, что он обнаружил и стал любоваться пока в одиночку, уже не торопясь звать дядю Петю.

На зеленовато-сером небе, чуть повыше зари зависла настоящая летающая тарелка – ярко-желтая, светящаяся, абсолютно правильная горизонтально вытянутая линза…

В первый миг Славик совершенно не сомневался, что видит корабль пришельцев из космоса. Такой идеально сделанный неподвижный светящийся предмет не походил ни на что земное. Он потому и замахал дяде Пете… И сразу увидел немного в стороне еще два «объекта», похожих на первый. Эти были тоже желтыми, светящимися, но каждый был в виде самого заурядного продолговатого облачка. Этакие клочки желтой ваты.

И «летающая тарелка» была ни чем иным, как облаком, только почему-то правильной геометрической формы.

Все же пришлось крикнуть, позвать дядю Петю:

– Смотрите, дядя Петя. Скорей!..

Дядя Петя успел увидеть.

Хотя не ощущалось никакого движения, правильная чечевица облака начала искривляться, затем на ней появилась щербинка и наконец от строгих очертаний ничего не осталось. Третье обычное облако, напоминающее клок ваты, висело на небе.

– Красиво! – только и сказал дядя Петя.

Отец без особого воодушевления выслушал их рассказ о «летающей тарелке». Сказал равнодушно:

– Вот так и появляются очевидцы неопознанных летающих объектов. Хорошо, – он обратился к Славику, – ты сначала удостоверился, а потом побежал рассказывать, Нервы у тебя крепкие, – несколько иронично польстил он Славику. – Другие увидят такое и сразу с места срываются – сообщать. Потом появляются легенды.

– Ты не веришь в инопланетян? – с сомнением в голосе спросил Славик.

– Верю, верю, но знаю – пока их никто не видел. Событие это вселенского масштаба и, случись, миллионы станут свидетелями, а не один единственный подвыпивший мужичок, в страхе возвращавшийся к суровой жене.

У Славика замерзли босые ноги. Да и комары-одиночки все норовили усесться на незащищенную белую кожу. Он хотел надеть так и не высохшие на ногах ботинки, но отец остановил его. Принес из шалаша запасные теплые носки.

– Посиди пока в носках. Только не ходи лишнего, а то нацепляешь иглицы – не выковыряешь потом.

Ботинки отец туго набил сухой травой, хранившейся на чердачке и поставил на просушку на дрова.

Дядя Петя сказал:

– Да, облака принимают самую разнообразную форму. Однажды я шел с рыбалки… Вышел из леса на горку. Впереди далеко видно: солнце садится, облака его заслонить пытаются. Чувствую, как-то мне не по себе стало… Небо какое-то мрачное, облака фиолетовые, тяжелые… И тут разобрался. Все отдельные тучки собрались и образовали гигантскую лягушку на полнеба, которая и закрыла солнце. «Лягушка» сидит и на меня таращится. Вот-вот прыгнет и слизнет языком, как комара. До того была похожа. Как и сегодня – существовала несколько секунд, потом перекосилась и потерялась.

– А я раз, – вспомнил радостно Славик, – вечером, когда солнце зашло, видел облако на парашютиста похожее. Как будто большой парашют опускается.

– А я, – подозрительно важно начал отец, – видел облако, похожее на рояль. – И добавил еще торжественнее: – Случайно оказавшийся в кустах. Я даже об этом событии в книжечку записал.

Дядя Петя рассмеялся.

Славик ничего не понял.

– Это он Чехова по-своему процитировал, – объяснил дядя Петя. – Сам не посмотрит лишний раз на небо, хотя бы с целью предсказания погоды. Готов на корзину свою ненаглядную часами любоваться и ничего не видит вокруг.