Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне? - Николай Стариков

Когда мы оцениваем Колчака как государственного деятеля, мы должны помнить, сколь короткий период занимал он высшее властное место России. Посчитать легко: верховным правителем он стал 18 ноября 1918 года, отрекся от власти 5 января 1920. Реальную же власть Колчак потерял уже в ноябре 1919-го, когда вся белая государственность в Сибири рухнула под тяжестью военных неудач и тылового эсеровского предательства. У власти стоял адмирал всего год.

И почти сразу он начал демонстрировать своим английским друзьям независимость и упрямый нрав. Вслед за генералом Ноксом в Сибирь пожаловали и другие представители «союзников». Для связи с армией адмирала Колчака Франция направила генерала Жанена. Посетив верховного правителя России, Жанен сообщил ему о своих полномочиях принять командование не только всеми силами Антанты на этом театре, но и всеми белыми армиями в Сибири. Иными словами, французский генерал потребовал у главы русского государства полного подчинения. В свое время и Деникин, и другие руководители Белого движения признали Колчака Верховным правителем России, то есть фактически диктатором страны. «Союзники» его не признали, но на тот момент не признали они и Ленина. К тому же Колчак не просто глава страны, но еще и глава вооруженных сил – Верховный главнокомандующий. Все белые армии формально подчиняются именно ему. Благодаря подчиненности адмиралу всех остальных белогвардейцев французы фактически подминали иод себя все Белое движение.

Отныне приказы русским патриотам должны были приходить из Парижа. Это – полная потеря национальной независимости. Такая подчиненность убивала идею русского патриотизма, потому что Колчака можно было называть «шпионом Антанты» в ответ на обвинения Ленина и Троцкого в пособничестве немцам.

Колчак отвергает предложение Жанена. Через два дня француз приходит снова. О чем он говорил с Колчаком, доподлинно неизвестно, но консенсус удалось найти: «Колчак в качестве Верховного правителя России является командующим русской армией, а генерал Жанен всеми иностранными войсками, в том числе и чехословацким корпусом. Кроме того, Колчак поручает Жанену замещать его на фронте и быть его помощником».

Когда за твоей спиной стоят такие «верные помощники», твое поражение и гибель лишь вопрос времени. Своеобразно вели себя интервенты, якобы пришедшие помогать русским навести у себя порядок. Американцы, например, установили такие «добрососедские отношения» с красными партизанами, что сильно поспособствовали их усилению и дезорганизации тыла Колчака. Дело зашло так далеко, что адмирал даже поднимал вопрос об удалении американских войск. Сотрудник колчаков- ской администрации Сукин сообщал в телеграмме бывшему министру иностранных дел царской России Сазонову, что «отозвание американских войск является единственным средством для сохранения дружественных отношений с Соединенными Штатами»[285]. Борьба с большевиками в планы «интервентов» не входила. За 1 год и 8 месяцев «интервенции» американцы из примерно 12 тыс. своих солдат потеряли 353 человека, из них в боях – лишь 180 (!) человек. Остальные умерли от болезней, несчастных случаев и в результате самоубийств. Кстати, потери такого смехотворного порядка очень часто встречаются в статистике интервенции. О какой же реальной борьбе с большевиками можно говорить?

Хотя внешне американцы проводили полезную для белого правительства работу[286]. Они всерьез занялись проблемой Транссибирской магистрали, направив на поддержание ее нормального функционирования 285 железнодорожных инженеров и механиков, а во Владивостоке ими был развернут завод по производству вагонов. Однако такая трогательная забота вызвана отнюдь не желанием быстрее восстановить Россию и наладить перевозки внутри страны. Забота о русских железных дорогах необходима самим американцам. Именно по ним будут вывозить за рубеж значительную часть русского золотого запаса и множество других материальных ценностей. Чтобы делать это было сподручнее, «союзники» заключают с Колчаком соглашение. Отныне охрана и функционирование всей Транссибирской магистрали становится делом чехов, поляков и американцев. Они ее чинят, они обеспечивают работу. Они же ее охраняют и борются с партизанами. Казалось бы, белые войска высвобождаются и могут быть отправлены па фронт. Это так, только в Гражданской войне тыл иногда становится важнее фронта.

Колчак старался добиться признания Запада. Ему, приехавшему в Россию с подачи англичан и французов, казалось невероятным отсутствие их официальной поддержки. А она все время откладывалась. Постоянно обещалась и так никогда и не случилась. Надо было быть еще более «демократичным» и менее «реакционным». Хотя Колчак и так согласился на:

• созыв Учредительного собрания, как только возьмет Москву;

• отказ от восстановления режима, уничтоженного революцией;

• признание независимости Польши;

• признание всех внешних долгов России.

Но Ленин и большевики всегда были еще более уступчивыми и более сговорчивыми. В марте 1919 года Колчак отверг предложение начать с большевиками мирные переговоры. Он вновь и вновь демонстрировал эмиссарам Запада, что интересы России для него превыше всего. Отказался от попытки поделить Россию и Деникин. И тогда англичане, французы и американцы окончательно решают сделать ставку на большевиков. Именно с марта 1919 года Запад берет курс на окончательную ликвидацию Белого движения.

А ведь именно весной 1919 года казалось, что белая победа уже близка. Красный фронт вот-вот рухнет окончательно. Великий князь Александр Михайлович Романов в своих мемуарах пишет: «Таким образом, большевики находились под угрозой с северо-запада, юга и с востока. Красная армия была еще в зародыше, и сам Троцкий сомневался в ее боеспособности. Можно смело признать, что появление тысячи тяжелых орудий и двух сотен танков на одном из трех фронтов спасло бы весь мир от постоянной угрозы»[287].

Надо только немного помочь белым армиям, совсем чуть-чуть, и кровавый кошмар закончится. Боевые действия идут масштабные, потому требуют большого количества боеприпасов. Война – это прорва, сжирающая в огромных количествах ресурсы, людей и деньги. Это как огромная тонка паровоза, куда надо кидать, кидать, кидать. Иначе – никуда не поедешь. Вот вам еще одна загадка. Оказали ли «союзники» помощь Колчаку в этот решительный момент? Подкинули ли «уголька» в его военную топку? Не мучайтесь в раздумьях – вот ответ из мемуаров все того же Александра Михайловича Романова: «Но затем произошло что-то странное. Вместо того чтобы следовать советам своих экспертов, главы союзных государств повели политику, которая заставила русских офицеров и солдат испытать величайшие разочарования в наших бывших союзниках и даже признать, что Красная армия защищает целость России от поползновений иностранцев»[288].

Отвлечемся на минуту и вновь вспомним, что азарт наступления в 1919 году поразил и Деникина, и Юденича, и Колчака. У всех у них армии не сформированы до конца, не обучены и не вооружены. И все же белые упрямо идут вперед навстречу своей гибели. Удивительно. Словно затмение какое-то нашло на них всех. Белые собираются брать Москву, но только наступают на нее не одновременно, а в разные сроки, по очереди. Это и позволит Троцкому разбить их по частям.

«Положение большевиков весной 1919 года было таково, что только чудо могло спасти их. Оно и случилось в виде принятия в Сибири самого абсурдного плана действий»[289], – пишет в своих мемуарах «Катастрофа Белого движения в Сибири» профессор академии Генштаба Д. В. Филатьев, бывший у Колчака помощником главнокомандующего по части снабжения. Вновь повеяло на нас чудесами. В нашей истории они неизменно связаны с деятельностью британской разведки. Если посмотреть, под чьим давлением принимались военные планы Колчака, то нам станет совершенно ясно, кто и па этот раз стоял за кулисами русской смуты.

Весной 1919 года у верховного правителя России было два варианта действий. Их замечательно описал Д. В. Филатьев

Стоять на месте и, пользуясь полной пассивностью противника, закончить формирование, сколачивание и снабжение своей армии, а также непременно связаться с Деникиным, чтобы условиться о совместных действиях.

Немедленно действовать активно, чтобы не давать красным передышки.

«Осторожность и военная наука требовали принять первый план, чтобы идти к цели хотя и медленно, но верно»[290], – пишет генерал Филатьев. Адмирал Колчак выбирает наступление. Наступать тоже можно в двух направлениях.

Выставив заслон в сторону Вятки и Казани, главные силы направить на Самару и Царицын, чтобы там соединиться с армией Деникина и уж потом совместно с ним двинуться на Москву. (На такое же решение безуспешно пытался получить санкцию Деникина барон Врангель.)