Ветер с Юга. Книга 1. Часть вторая - Ример Людмила

В путь они отправились рано утром на тринадцатый день. Лабус, суеверный, как почти все лекари, долго что-то шептал себе под нос и несколько раз даже плюнул через левое плечо, надеясь, что все злые духи, увязавшиеся за ними, тут же отстанут. Увидев исполненный лекарем магический ритуал, Хайрел захохотал, а Бирюк криво ухмыльнулся. Лея попыталась весело улыбнуться, но от страха неизвестности, застывшего в её душе ледяным комком, улыбка вышла совсем уж вымученной.

– Наш могучий Лабус своими плевками разогнал всех местных демонов! И теперь хоть ори, хоть заорись, ни один из них даже не отзовётся! О-хо-хо-о-о! Эге-ей! – Хайрел громко крикнул, встревожив коней.

– На твоём месте я бы не был так самоуверен. – Медведь, ехавший впереди на низкорослой лошадке, похожей больше на застрявшего у него между ног пони, обернулся и окинул молодого мужчину недовольным взглядом. – Демоны – они злопамятны.

От этих слов радостное настроение, охватившее небольшой отряд в начале пути, мгновенно испарилось, и они несколько часов ехали молча, настороженно поглядывая по сторонам.

Местность в этом краю была гористой, и едва заметная тропа, по которой уверенно ехал проводник, то карабкалась вверх по почти лишённым растительности скалам, то ныряла в ущелья со стремительно несущимися по дну горными ручьями. Кони Хайрела и его спутников, привыкшие к сумасшедшим скачкам по широким равнинам, волновались и упрямились на петляющей тропе, заставляя седоков успокаивать их.

Несмотря на мрачное предупреждение, день прошёл спокойно. И у вечернего костра, взбодрившись вином из привезённых Жумаром припасов, беглецы снова развеселились. Хайрел принялся смешить девушек рассказом об очередной дворцовой охоте и почти добрался до самого интересного места, как вдруг в той стороне ущелья, откуда они пришли, раздался жуткий вой.

Девушки испуганно вскрикнули, лошади в страхе забились на привязи. Мужчины вскочили, хватаясь за висевшие на поясах мечи. Только Медведь, который сидел поодаль и с философским видом наблюдал за бурлившей у его ног водой, не шелохнулся. Вой прокатился по ущелью, отражаясь от скал, и затих.

– Что это? – Голос Хайрела предательски дрогнул.

– Пандора. Горная кошка. Размерами она намного больше самой огромной собаки, но куда как быстрей и проворней. Хитра что дьявол. – И, видя, как бледнеют и вытягиваются лица слушателей, проводник добавил: – Сейчас она сытая, вот и воет. Голодная, она просто нападает. Бесшумно и безжалостно.

Спали беспокойно, ворочаясь и прислушиваясь. И когда солнце первыми лучами рассеяло лёгкий туман, все уже были на ногах. Пока варилась каша, мужчины собрали и увязали нехитрую поклажу, оседлали и накормили коней. Медведь предупредил – идти придётся быстро, чтобы, выбравшись из ущелья и обогнув по краю небольшую долину, перевалить через хребет и заночевать в большой пещере на той стороне.

Долина, внезапно открывшаяся за поворотом, почти сплошь заросла высокими раскидистыми деревьями, среди которых приткнулись несколько домов небольшой деревушки. Её жители, по словам Медведя, граждане в общем и целом законопослушные, не брезговали при случае разным не совсем честным промыслом, грабя зазевавшихся путников или одиноких старателей, на свой страх и риск ищущих по горам золотишко и камни.

С опаской поглядывая на видневшиеся вдалеке строения, Лея спросила у необыкновенно разговорчивого сегодня проводника:

– А лангракс? Он разве не знает, чем они тут занимаются?

Медведь насмешливо покосился на взволнованную девушку и скорчил зверскую рожу:

– Может, и знает. Только… вряд ли найдётся хоть один живой свидетель, желающий вывести их на чистую воду. Ну, а с мертвяков какой спрос…

Лея поёжилась. Проведя всю свою жизнь во дворце, она даже не подозревала, что в Нумерии есть такие глухие места, населённые людьми, столь вольно обращающимися с законом.

Они почти оставили позади долину, когда из-за ближайших деревьев на дорогу вдруг выехала троица вооружённых мужчин. Заняв середину тропы, они молча наблюдали за приближающимся отрядом. Затем старший, сутулый мужик лет сорока с притороченным к седлу арбалетом, узнал ехавшего первым Медведя и громко заорал:

– Вот так встреча! Медведь! Когда я нынче утром садился срать, то даже и подумать не мог, что тебя встречу!

– А это всё потому, что ты всегда жопой думаешь, Щербатый!

Щербатый громко заржал, демонстрируя всем отсутствующие передние зубы – следствие бурно проведённой молодости. За его спиной покатывались со смеху два его хорошо вооружённых товарища.

– Я гляжу, ты не один! Решил с господами прошвырнуться по нашим убогим местам? А чё, зашибись, какая получится прогулочка! Только, я чево-то не припомню, чтоб такие важные гуси тута ошивались. Вай-вай-вай, а крали у тебя какие! Везёт же некоторым! – Мужик восхищённо зацокал языком.

– Вот живёшь ты, Щербатый, живёшь, а совсем не меняешься! Ты бы язык свой длинный-то попридержал! Я сопровождаю господ по личному приказу лангракса! И не твоего вовсе ума дело, кто они и куда едут.

Мгновенно перестав смеяться, Щербатый цепко оглядел всех членов отряда. От него не укрылись богатые одежды Хайрела, драгоценности женщин, а при взгляде на лошадей в прищуренных глазах явственно заметалась жадность. Но вид пятерых вооружённых мужчин, неласково разглядывавших хозяев, быстренько придушил мелькнувшую в его голове шальную мысль.

– Ха, любишь же ты, Медведь, сказочки рассказывать! Какие такие дела могут быть у нежных и сочных дамочек в нашей-то дыре? Неужели решили сами алмазики для своих колечек из горы повыковыривать? – Щербатый ловко сплюнул. – Да таким мужики чево хошь приволокут, успевай только ножки раздвигать!

Побледневший Хайрел схватился за меч, чтобы немедленно разобраться с наглецом, но Медведь резко вскинул вверх левую руку:

– Хватит трепаться! Ты меня знаешь, Щербатый! Не люблю я таких разговоров! И терплю их от тебя только потому, что отец твой когда-то спас жизнь моему отцу. Но смотри, и моему безграничному терпению может прийти конец…

Мужик насупился и уже открыл рот, чтобы выдать очередную порцию своих умозаключений о женской половине человечества вообще и о присутствующих здесь бабах в частности, но, встретившись с тяжёлым взглядом Медведя, криво ухмыльнулся и милостиво разрешил:

– Ладно, чево уж там! Ехайте себе куда надо! Мы люди тихие и мирные, мухи не обидим. Во, и дружки мои это подтвердят! Ланграксу пламенный привет!

И, провожаемый смешками и придирчивыми взглядами отъехавших в сторонку мужчин, отряд двинулся дальше. Хайрел просто кипел от негодования, и только брошенный на него суровый взгляд Медведя удержал молодого человека от нападения на обидчиков. Отъехав настолько, чтобы их уже не могли услышать, Медведь повернулся к Хайрелу и жёстко выговорил:

– Пора вам отвыкать от дворцовых привычек, господин хороший! Здесь глухие места и страшные люди. А эти – ещё самые безобидные. Но даже их не стоило дразнить выставленным напоказ богатством. И красотой. – Последние слова были явно адресованы Лее, чьи щёки ярко пылали от возмущения. – И если вы хотите добраться живыми до берега Устаки, не советую при каждом слове хвататься за меч. Было бы из-за чего…

Едва только долина осталась позади, как дорога резко пошла вверх, и Лее стало не до обдумывания неприятных слов разбойника, прикинувшегося их проводником (да по его роже видно, что он разбойник!). Лошади упрямились, оступались на узкой каменистой тропе, и всадникам частенько приходилось спешиваться, чтобы перевести их через опасный участок.

Когда тяжёлый подъём закончился и они вышли на большую и ровную площадку, все были вымотаны донельзя. Медведь зажёг вытащенный из сумки смолистый факел и первым двинулся к пещере. Он несколько мгновений постоял у входа, к чему-то прислушиваясь, и смело шагнул внутрь. Через полчаса там уже ярко горел огонь, распространяя вокруг блаженное тепло. Снаружи быстро сгущались сумерки, и горный воздух, остывая, щедро отдавал скалам припасённое за день тепло. Весна уже давно вступила в свои права, балуя долины по-летнему жаркими днями, но здесь, в горах, ночи были ещё очень холодными.