Летний лагерь свингеров (ЛП) - Сципио Ник

Ее подстриженные лобковые волосы были влажными от жидкости, а половые губы были покрыты соками. Я снова вдохнул ее, смакуя мускусный запах ее возбуждения, и высунул язык вперед. Я лизал ее щелку и она вздрогнула. Вкус не был похож ни на что, что я когда-либо пробывал. Он был острый и сладкий, с металлическим намеком, и я решил, что он мне нравится. Мне он очень понравилась. Я хотел большего.

Я прижался лицом к ее влажным локонам и облизал всю ее щель по длинне. Мой нос был вдавлен в ее лобковые волосы и они щекотали меня, но мне было все равно. Я был потерян в тот момент, я был очень возбужден.

Я лизнул ее клитор и поймал мясистую ягодку кончиком. Она снова вздрогнула и застонала. Раздвинула ляжки руками и оттянула рот назад. Я вспомнил, чему меня научила Стейси. Казалось, что это было много лет назад, но на самом деле было днем раньше. Я услышала ее голос в голове и нежно поцеловала складку между маминой ляжкой и киской.

Она вздрогнула и ахнула, выгнув спину и подняв бедра. Я поцеловал все вокруг ее киски, потирая щеки против нее, слушая, как она отдышалась, когда я коснулся ее клитора. Я снова зарылся лицом в ее киску, бросив язык внутрь складок ее половых губ.

Она застонала и я начал лизать ее не на шутку. Я медленно вставил один палец в ее ножны и обвел ее клитор с капюшоном своим языком. Я действительно не знал, что я делаю, но я наслаждался этим. Слова Стейси отозвались эхом в моей голове, и я попытался обратить внимание на каждую часть киски мамы сразу.

Я поймал себя на панике, думая, что ей не понравится то, что я делаю, и замедлился. Я сделал глубокий вдох и снова стал сосать ее клитор. Ее мягкие лобковые волосы касались моего лица, когда я двигал губами из стороны в сторону, лаская ее чувствительные места языком.

Я просунул палец дальше в нее и почувствовал, как она содрогнулась, когда я поднял кончик. Она начала поднимать свои бедра против меня, когда я начал медленно засовывать палец в нее и из нее. Она должна была скоро кончить, и я хотел заставить ее это сделать. Ее клитор появился из—под защитного капюшона, и я лизал его по кругу языком.

Соскользнув вторым пальцем внутри нее, я почувствовал, как она содрогнулась, когда я расширил ее. Я подвернул кончики пальцев, а она прислонилась бедрами ко мне. Ее ноги прижимались к моим плечам, когда она напряглась, и я знал, что ее оргазм приближался очень быстро.

Я начал еще сильнее лизать ее клитор, при этом двигая пальцами внутри ее киски. Она начала сильно постанывать. Я продолжал усиленно лизать ее клитор.

Она напряглась подо мной, и ее киска сжималась вокруг моих пальцев. Они были охвачены ее судорожными мышцами, когда я продолжал лизать на ее клитор. Она сильно уперлась бедрами в меня и испустила низкий, протяжный стон.

Ее стон поднялся почти до вопля, когда она кончила, звук дождя снаружи заглушал возможность услышать что-либо. Ее клитор внезапно исчез под капюшоном (Пр.Пер. Я хз о чем тут), и я перестал лизать, а просто поцеловал ее скользкие и распростертые губы.

Она, наконец, расслабилась, когда последние муки ее оргазма утихли, и я услышал ее дыхание. Я поднял голову и посмотрел на нее. Ее руки были широко распахнуты в стороны, и ее грудь поднималась и пускалась. Ее бедра все еще дергались, когда я медленно целовал ее клитор. Я прикоснулся к основанию ее клитора, и она начала подрагивать.

Я приподнялся на корточках и прополз вперед. Мои бедра прижались к ее, и я с удивлением посмотрел вниз, когда она лежала передо мной. Я почувствовал прилив адреналина, когда понял, что я только что заставил ее кончить. Она была покрыта тонким слоем пота и ее грудь вздымалась, и она была самым красивым созданием, которое я когда-либо видел.

Я еще немного проскочил вперед и схватил свой пенис за основание. Я потер кончик о ее гладкие губы, стараясь избегать ее чувствительного клитора. Когда головка моего члена была хорошо смазанной, я просунул его внутрь. Она застонала, когда мой член погрузился в глубь ее киски.

Я нежился в шелковистом ощущении стенок ее влагалища, сжимащего меня, как теплую перчатку. Я вытащил его и снова медленно погрузился в нее. Я только начал медленно толкаться к ней, когда ее глаза открылись, и она посмотрела на меня.

—Пол!—она воскликнула, с паникой в голосе.

Я толкнул свой член внутрь, и ее глаза дрогнули и закрылись.

—О, Боже, — вздохнула она, когда я скользнул в нее.

Я вытащил и снова всунул в нее, и она застонала, очевидно, наслаждаясь чувством, что мой член наполняет ее. Я удалился, готовый снова окунуться в нее, и ее глаза снова открылись. Она посмотрела на меня, глаза наполнились слезами.

—Пол, Милый. Я так рада. Стоп, — сказала она срочно. —Мы не можем—. Она почти снова зарыдала.

Я посмотрел на нее в замешательстве и не двигал бедрами.

Ее глаза смягчились, и она моргнула слезами. —Мы не можем заниматься сексом, дорогой. Мы не можем, — тихо сказала она.

—Но...—Мои глаза горели, и я смотрел на нее в непонимании.

Она положила руку мне на живот и покачала головой. —Мне очень жаль, Пол. Мне очень жаль.—

—Но...—

—Мы не можем.—

Ее глаза умоляли.

Я видел ее лицо, когда погружался в нее. Я чувствовал, что она не против меня. Я знал, что если я снова погрузился в нее, она не могла сопротивляться мне. Она не сопротивлялась мне. Она наслаждалась этим так же, как и я, и единственное, что поддерживало ее сопротивление сейчас, было то, что мой член был едва внутри нее. Все, что мне нужно было сделать, это погрузить мою длину в ее киску, и она не сказала бы «нет».

Один быстрый толчок бедрами, и я получу все, что захочу. Когда я смотрел в ее отчаянные глаза, полные страха и тревоги, я знал, что если она позволит мне. И я знал, что она никогда не простит себя. Я не знаю, как я узнал, но я это сделал. Это была уверенность внутри меня, такая же прочная и осязаемая, как мое собственное желание к ней.

За всю свою жизнь я никогда не принимал более трудного решения. Я хотел ее. Я хотел ее больше, чем чего-либо в своей жизни. И я знал, что если возьму ее, то никогда не буду прежним. Я бы потерял ту часть своей матери, которую любил больше всего.

Глава 67

Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Ее рука дрожала на моем животе, мой член все еще был внутри ее киски. Я чувствовал тепло и влагу ее киски, манящей меня. Это была песня сирены, которой я не хотел сопротивляться.

Я вдруг почувствовал дождь на крыше кабины и ощущение прохладного, влажного воздуха вокруг меня. Я сосредоточилась на текстуре простыней под коленями, гладкой коже ее бедер, расстеленной передо мной.

Мой разум вернулся к мыслям о ней, и я смаковал несколько толчков, в течение которых я был похоронен в ней. Чувство было осязаемым; оно было настолько реальным, что было больно думать о том, чтобы отказаться от него. Я сделал еще один вдох, мои глаза все еще зажаты.

Я хотел ее, несмотря на последствия.

Вздохнув, я принял решение.

Я пошевелил бедрами, и с неслышным стоном, я сел на спину, и мой член выскользнул из ее киски.

Когда я откинулся на спинку стула, ее рука упала с моего живота, и она глубоко вздрогнула. Я опустил голову, разочаровался, и в некотором роде, гордился собой. Я знал, что сделал правильный выбор. Но мне это не нравится. Я закрыл глаза и почувствовал, как прохладный воздух омывает мою горячую эрекцию.

Я слышал, как она двигалась, шелест простыней, но не хотела открывать глаза. Я переживал ощущение того, что внутри нее, наслаждаясь каждым нюансом, когда я вспоминал, как скользил в ее киску.

Для начала я почувствовал ее руки на своей эрекции. Я открыла глаза, и обнаружил, что она сидит и смотрит на меня, а ее глаза блестели от слез. Она подарила мне улыбку, полную благодарности и любви. Я хмуро улыбнулся в ответ.

—Пол?—

Я неохотно поднял глаза и посмотрел на нее.

— Спасибо, — сказала она тихо и эмоционально.