Аромат невинности. Дар - Франциска Вудворт

От таких новостей сердце сжалось. Тётя показала мне ещё две фотографии матери. На одной ей было лет двенадцать, а на второй, она ещё меньше держала на руках младенца. Наверное, как раз свою сестру.

— Вы знали о моём существовании? — задала я трудный вопрос.

— Матери говорили, что Лизку с животом в городе видели, а потом всё. По срокам ты раньше времени родилась, семимесячная. Мы думали, что ты не выжила. И кто из знакомых её видел после этого, говорили, что она смурная ходила.

Я ужаснулась безразличию родных людей. Никто из них не сделал попытки найти мою мать, помочь, узнать как дела. Думали, что у той умер ребёнок, но никто не приехал посочувствовать, поддержать. Собирали новости от чужих людей, а сами и с места не сдвинулись. Как можно быть такими?!

Вернулась Анжела и села напротив меня на диван, рядом с высокородным. Тётя начала что-то накладывать мне в тарелку, а я сидела, как замороженная.

— А ты в детдоме выросла или тебя усыновили? — полюбопытствовала тётя.

— В детдоме.

— Почему никто не взял? Или ты болеешь чем-то?

— В детстве часто болела. — Увидев, как у женщины загорелись любопытством глаза, пояснила: — Простудой. Постоянно сопливая ходила. Потом переросла, но взрослых не любят брать.

— Тем лучше! Тебе же квартиру дали?

— Да, — кратко ответила я, не став уточнять ни район, ни состояние этой самой квартиры.

— Ты там живёшь? — спросила Анжела, стрельнув взглядом на высокородного.

— Нет. Там никто не живёт. Я уехала оттуда и снимаю.

— Так надо сдавать! — подал голос хозяин дома. Он уже выпил рюмку и чувствовал себя свободнее.

— Я не стала этим заниматься.

— Ты чего?! Хочешь, мы поможем? — Все оживились и в ожидании посмотрели на меня.

Я не знала, что ответить, растерявшись от их напора. Ситуацию спас дейгасс. Или ещё более усугубил…

— Девушка, вы перепутали моё колено со своим. Перестаньте его гладить, — ледяным тоном произнёс высокородный.

Я потрясённо посмотрела на свою двоюродную сестру, а у неё хватило совести смутиться и потупить глаза, пискнув: «Простите!»

— А давайте выпьем за встречу! — решил спасти ситуацию хозяин дома. — Людочка, вам беленькой или вина?

Меня перекривило от этой «Людочки» и от перспективы пить.

— Я не пью! — поспешила отказаться я.

— Беременная? — тут же спросила меня тётя и опустила взгляд на мой живот. — А ты замужем?

Второй вопрос был лишним, так как она прекрасно видела, что у меня нет обручального кольца. Наверное, хотела уязвить и хоть как-то реабилитировать поведение дочери. По её взгляду я увидела, что она уже проводит параллели с моей матерью.

Мне стало тошно от всей этой ситуации, от тех новостей, что я узнала, от поведения моей двоюродной сестры, которая стелилась перед дейгассом.

— На оба вопроса — «нет!» — ответила я и встала. — Простите, но нам пора. Высокородный поднялся следом за мной. Все всполошились:

— Что же вы… даже ничего не поели, — всплеснула руками женщина.

— Мы недавно из-за стола. Спасибо за всё. Вы не против, если я возьму фотографии мамы?

— Да. Бери. Что же так быстро? Ты даже ничего о себе не рассказала.

— Да нечего рассказывать, пока учусь.

— Людочка, спасибо! Такие дорогие подарки, — подал голос её муж и перевёл взгляд на высокородного, кивая ему. Я восхитилась, как он умудрился никого не обидеть: словами благодарил меня, а жестами дейгасса.

— Это такие стипендии большие? — ехидно спросила меня Анжела.

— Нет, хорошие чаевые. Я подрабатывала в ресторане.

— Может ты и нашу туда устроишь? — оживилась тётя. — Она заканчивает в этом году.

— Людочка, а что насчёт квартиры? — напомнил хозяин дома.

Я почувствовала, что мне не хватает воздуха и меня сейчас стошнит, и была благодарна высокородному, который взял ситуацию в свои руки:

— Думаю, все эти вопросы можно решить в другой раз, — отрезал он, и все смолкли, замороженные властностью тона. Его аура как будто заполнила всю квартиру, давя на меня и вытесняя остальных. Они это почувствовали. В глазах людей я увидела страх. В этот момент они осознали, что дейгасс хоть и похож на нас, но не человек. — Меня ждут дела.

Провожать нас пошли всем семейством на улицу. Стоило мне выйти из подъезда, как я тут же расстегнула клатч и, порывшись в нём, извлекла тёмные очки. Мне было плевать, что на улице смеркается, смотреть в глаза этим людям я больше не могла. Сама не знаю, зачем взяла их, когда перекладывала вещи из сумки, а пригодились.

— Людочка, а зачем очки? — удивилась тётя.

— Светобоязнь, — нагло соврала я.

— А-а-а… Значит, всё же больная, — с удовлетворением заключила она.

— Вы приезжайте к нам! — пригласила Анжела, а я отметила её «вы», а не «ты».

— Днай Астарт аль Саргатанс очень занятой. Я больше не осмелюсь отрывать его от дел, и так воспользовалась сегодня его добротой и положением, — развеяла её надежды, разочаровав ответом.

— Тётя, а ты ещё приедешь? — дёрнул меня за рукав мальчик, привлекая внимание.

Я присела перед ним и посмотрела в чистое лицо ребёнка. Стальной обруч, сжимавший сердце, немного отпустил. Я подняла очки и сказала:

— Слушайся родителей и не обижай девочек, и тогда я подарю тебе на день рождения всё, что ты захочешь.

— А мне? — тут же спросила средняя девочка, которая промолчала весь вечер, изучая планшет.

— Тебе тоже, — пообещала с улыбкой ей, вставая и вновь надевая очки.

Я держала на лице улыбку, благодаря всех за встречу, выражая радость от знакомства, и испытывала облегчение, что они не видят моих глаз.

— Людочка, звони! — сказал муж тёти. — Ведь можно и по телефону все вопросы решить.

— А какой у тебя номер? — спросила меня тётя.

Я замялась с ответом, так как мой телефон отобрали и я понятия не имела вернут ли, или надо будет покупать потом новый. Симка же была левая и мне её не восстановить.

— Время! — бросил мой спутник, и это оборвало все вопросы.

Мы сели в ожидающий флайт. Причём мне дверь открыл высокородный, а ему Маркангасс, который потом обошёл по кругу флайт и сел на своё место впереди.

Мы взлетели. Родственники махали руками, а я, смотря на их удаляющиеся фигуры, ощущала в душе пустоту.

— Вы быстро. Девочка, я о тебе много нового сейчас узнал, — шутливо произнёс Маркангасс.

— Что?

— Оказывается, ты так поспешила с отъездом, потому что побоялась, что Анжела уведёт у тебя твоего кавалера. Это твоя тётя мужу сказала.

— Не трогай её! — сказал высокородный на своём языке и что-то нажал, поднимая перегородку. Я же сжалась и отвернулась к окну, не находя слов.