Человек-Судьба (СИ) - Широков Даниил

— Я подарила тебе отсрочку, — криво ухмыльнулась женщина, тряхнув рыжими волосами. — Почему люди должны так страдать, Ганс? Я не понимаю этого… И всё равно — я должна показывать им красивую картинку, как свет для мотыльков. Потому что я есть Судьба. Таково моё предназначение. Проводить людей через страдание ради того, что они желают. Через натуральный ад, Ганс!

— Хватит, — помотал я головой. — Ты ведь сама сказала, что даёшь выбор. А кто делает его? Ты? Нет. Люди, которые выбирают идти на жертвы, опускаться по горло в кровь, лишь бы достичь то, что ты им показала. Да, в меру своего предназначения, ты показываешь лишь две точки — А и Бэ. Начало и конец. То, что между, окутано мраком.

— Я ослепляю людей, — дрожавшим голосом сказала Судьба. — Кому как не мне знать себя на все сто процентов? Я делаю так, потому что я Судьба. Потому что такова моя роль в Системе, Ганс. И я хочу кое-что сказать, как часть Системы. Если цена счастья в этом мире выше самого счастья, то оно того просто не стоит!

— Выбор, Судьба, — кашлянул я, поднимаясь. — Ты обязана давать выбор: идти или не идти.

— Я хочу, чтобы люди могли забирать счастье даром, Ганс, — в отчаянии хихикнула Судьба, вставая вслед за мной. — Я так этого хочу… Чтобы вот оно — сделай шаг — и забери! Всё, чего пожелаешь! Всё, о чём мечтаешь! Никаких жертв… Никаких страданий. Но…

— В текущей Системе это невозможно, — кивнул я женщине в белом платье в горошек. — И не в наших силах что-то менять. У каждого свой путь… У богов, у людей. Когда-то мы сражались за это, Судьба. Когда-то мы все, кто бился тогда, поменяли правила игры. Боги не используют людей, люди оставляют за собой право выбирать, кому служить, куда идти, за кого жить и за кого умирать. Мы можем изменить мнение, но не предназначение. Возьми за образец то, о чём ты говорила. Как относиться к счастью, к сокровищу, что ты показала? Рассчитывать риски, размышлять о том, что придётся выдержать на пути… Вот это меняется. Предназначение — нет. Ты даёшь выбор, люди — выбирают.

— И это не изменить, — кивнула Судьба мне. — Просто я не желаю давать выбор. Больше — не хочу. Вот такая я богиня.

— Потерпи, это пройдёт, — улыбнулся я. — Сомнения — нормальная вещь. Просто не придавай им такое серьёзное значение.

— Постараюсь.

Я отвернулся к валуну, закрывая глаза. Медленно, осторожно обхватил камень невидимыми руками через Телекинезис, одно из тех редких заклинаний, что не требовали слов для активации. Попутно пришлось схватить ещё добрую часть горы, чтобы не дать ей обвалиться. Потихоньку, с неизбежным грохотом валун начал выходить из своей зоны комфорта, тут же поднимаясь в воздух. Мелкие камешки посыпались с него, и взвесь повисла в воздухе, заставив чувствительную Судьбу чихнуть. Отодвинув камень в сторону, я продолжил держать его, передвигая сперва до уровня своей головы, а затем ещё дальше, за край горной плоскости, на которой мы с богиней стояли. Через десять метров, когда гигантский камешек не смог бы задеть даже подножие горы, я отпустил его. Через мгновение вновь раздался грохот, а посмотрев вниз, мы увидели, какую ямку образовало препятствие на пути в скрытую пещеру.

Та, кстати, смотрела на нас тёмным безмолвным зевом. Хорошо, никто оттуда не вылез, не зарычал и не зашипел. Здорово! Меньше проблем, проще для дела. Запустив пару Фей Света в широкий и высокий проход, мы вошли внутрь, не решаясь звать Хель. Если бабуля здесь, то ей явно очень, очень хреново. Иначе проход бы скрывала иллюзия, никак не огромный валун. Вполне вероятно, что Хельга где-то прячется, пытаясь восстановиться после ранения. Учитывая, насколько искусен был иной я, он мог сделать что-то эдакое с бедным пожилым человеком. Фу! И не стыдно ведь ему было, я уверен. Какое-то движение привлекло мой взгляд, и с подлётом сотканной из чистого света малютки я сумел разглядеть, что именно.

Там, у чёрной стены пещеры, на меня смотрел облезлый мертвец, состоявший из чистых, гладких костей. Только на черепе виднелись остатки плоти. Один из тех, что разорвали другого Ганса на куски. Я вздрогнул, продолжая путь. А мертвец, что-то прохрипев, продолжил глядеть пустыми, полыми глазницами мне вслед. Кажется, шизофрения окончательно вышла из-под контроля. Я знал, что моя "победа" над искажением Мира Времени является просто катализатором для окончательной поломки бедной моей головы. И конечно же, я понимал, что все эти мертвецы — не более чем пустышка, иллюзия больного разума. Моего разума. Ну и разума иного Ганса, он же тоже шизик. В итоге выходит весьма неприятная ситуация, о которой и поговорить-то особо не с кем…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как и я, то искажение было проклято с самого появления Системы. Проклятье, де факто, являлось ничем иным, как прописанной заранее судьбой. Не Судьбой. Самой Системой, выбравшей из нескольких миллиардов людей одного, обязанного умереть жуткой, ужасной смертью. Того, чья душа будет гнить заживо всё то время, что он живёт. В нас не было потенциала, в нас не было великой силы некого предназначения. Мы не были избранными, обязанными стать величайшими героями и всё в этом духе. Мы просто должны были помереть в канаве. Судьба как-то шутила про то, что это эдакая жертва, чтобы изменить материю и суть вещей. Система же не абы как припёрлась, она припёрлась со всем причитающимся подобной вещи пафосом — с появлением интерфейса, шкалы здоровья, маны и запаса сил. Ну и сообщений, красивым серебристым шрифтом вставших пред глазами. А чтобы всё это стало возможно, нужно было забрать энергию… Откуда-то. Выбрали меня, вроде как. Почему? Было ли это случайностью? А хрен его знает.

Таким образом, мы оба медленно умирали. А после тех смертей, что принесли в таких разных и таких похожих войнах, мы слегка спятили. Я и иной я. Только благодаря разнице в отношении к тому, что мы совершили, мне удалось победить. Клин клином. Одной шизофрении на двоих оказалось многовато, поэтому кому-то пришлось умереть. То, что я, по сути, сражался с самим собой, подтверждает и отсутствие системного сообщения об уничтожении и получении опыта. Эх…

И я знаю, что мне осталось не так много. Теперь, когда я вижу мертвецов даже наяву, становится даже слегка страшно. Умирать, имею в виду. Спасибо богине Судьбы, что подарила хоть какую-то отсрочку, как она сама это назвала. Когда-то я пообещал ей, что сделаю этот мир лучше. Что потрачу время, которого у меня не должно было быть, на нечто хорошее. Правильно. Справедливое. Как показывает время, трачу. Вот прямо сейчас…

— Хель! — вскричал я, через шаг перемещаясь к бабуле, хрипло и тяжело дышавшей. Её тело было странным образом выкрученным, словно престарелый член лиги Отступников решил поиграть в твистер. Очень плохой твистер, с приколами. — Ты чего ж порталом-то не ушла…

— Ганс… — замерла рядом Судьба, ошарашенно глядя на бабулю. Та, приоткрыв полные слёз тёмно-алые глаза, ткнула взглядом сперва в меня, а затем в богиню, стоявшую рядом. — С её душой… Посмотри на её душу, прошу.

— У меня нет этого заклинания, — отрезал я, создавая Подушку из похожей на резину голубой воды. Подложив её под голову Хель, я прищурился. А затем прошептал, надеясь, что бабуля меня не услышит. — Вскрытие Статуса…

Хельга, Пережившая Богов, лига Отступников.

Уровень: 96249.

Так, это всё фигня, мне не интересная в текущий момент… Ниже, ниже, ниже. Да где он! А, вот. Текущий статус! Прости, Хельга. Но так просто мне его было не посмотреть, а узнать твоё состояние было жизненно необходимо. Ха-ха, каламбур! Ну, типо, от этого зависела её жизнь, поэтому это жизненно необходимо… Да? Ладно, затыкаюсь…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Текущий статус:

Игрок на пороге смерти.

Дебаффы:

Ментальное истощение(полное): -90 % к максимальному Здоровью/Мане/Запасу Сил. Длительность: до снятия эффекта.

Пролом души: невозможность возрождения после гибели. Длительность: до снятия эффекта.