Дом Аида - Рик Риордан

«О, отлично, – подумал Перси. – Добавим воды».

И вообразил, как ее нос и горло заполняются ее собственными слезами.

Ахлис начала давиться.

– Я…

Первая волна яда коснулась ее ног, шипя, как расплавленное железо. Богиня завизжала и отскочила назад.

– Перси! – крикнула Аннабет.

Она успела отойти на безопасное расстояние к самому обрыву, хотя ядовитые потоки ей и не угрожали. Ее голос звенел от ужаса. У Перси ушла целая секунда, чтобы сообразить: она была в ужасе от него.

– Хватит… – сипло попросила она.

Останавливаться ему не хотелось. Он хотел удушить эту богиню. Увидеть, как она утонет в собственном яде. Узнать, сколько страданий может вытерпеть Страдание.

– Перси, пожалуйста… – Лицо Аннабет все еще было бледным и мертвым, но глаза стали прежними. Отразившаяся в них боль потушила злость Перси.

Он повернулся к богине и приказал яду отступить и ручейком вылиться через обрыв.

– Пошла прочь! – рявкнул он.

Несмотря на истощенное тельце, Ахлис, если ей того хотелось, могла бегать очень быстро. По пути она споткнулась, рухнула лицом в пыль, но тут же вскочила и, поскуливая, скрылась во мгле.

Стоило ей исчезнуть, и оставшиеся лужицы яда испарились. Цветы обратились в пепел, который тут же сдуло ветром.

Аннабет направилась к нему. Она все еще напоминала труп, обмотанный дымкой, но, когда она схватила его за руки, ее прикосновение было очень даже плотным.

– Перси, умоляю, больше никогда… – ее слова оборвал всхлип. – Некоторыми вещами нельзя управлять. Я прошу тебя…

Все его тело покалывало от внутренней силы, но ярость уже отступала. Разбитые осколки внутри начали потихоньку собираться вместе.

– Да… – отозвался он. – Да, хорошо.

– Нужно убраться с этого обрыва, – сказала Аннабет. – Если Ахлис привела нас сюда в качестве жертвоприношения…

Перси постарался собраться с мыслями. Он уже мог неплохо управлять Смертельным Туманом. Сейчас юноша чувствовал себя куда более плотным и похожим на самого себя, чем вначале. Но мозги пока недалеко ушли от ваты.

– Она сказала что-то насчет того, что хочет отдать нас в пищу ночи, – вспомнил он. – Что это может значить?

Температура резко упала. Бездна под ними будто протяжно вздохнула.

Перси схватил Аннабет и успел оттащить от кромки обрыва, когда из пустоты возникло нечто – настолько огромное и темное, что ему невольно подумалось: похоже, он теперь знает истинное значение слова «тьма».

– Полагаю, – произнесла тьма женским голосом, мягким, как обивка гроба, – что она имела в виду «Ночь» с заглавной буквы «Н». В конце концов, других, кроме меня, нет.

XLIX. Лео

Насколько Лео мог судить, он куда больше времени провел в падениях, чем в полете.

Если бы существовал клуб падающих, то он бы точно стал его почетным членом.

Он пришел в себя, когда уже в режиме свободного падения несся сквозь облака. В памяти осталось смутное воспоминание о ехидном голосе Хионы сразу перед тем, как его запульнуло в небо. Видеть он ее не видел, но голос этой снежной ведьмы никогда не забудет. Лео не знал, как долго набирал высоту, но ее явно оказалось достаточно, чтобы холод и недостаток кислорода заставили его потерять сознание. И теперь он несся вниз, навстречу самому грандиозному падению в своей жизни.

Облака расступились. Он увидел поблескивающее море далеко, очень далеко внизу. Ни намека на «Арго-II». Как и на береговую линию, знакомую или нет, за исключением маленького острова у самого горизонта.

Лео не умел летать. У него осталась пара минут – максимум, перед тем как он ударится об воду и разобьется всмятку.

Юноша подумал, что подобного конца Великой Баллады о Лео он не желает.

В руках он все еще сжимал архимедову сферу, что было неудивительно. В сознании или без, он бы никогда не выпустил свою самую главную ценность. Немного барахтаний, и он смог извлечь из своего пояса для инструментов герметизирующую ленту и привязать сферу к груди. Теперь Лео походил на малобюджетного Железного Человека, но хотя бы обе руки были свободны. И он погрузился в работу, с ожесточением барабаня по сфере и вытаскивая из своего волшебного пояса все, что могло бы ему помочь: защитный чехол, металлические расширители, немного ниток и прокладочные кольца.

Что-либо делать во время падения было практически невозможно. Ветер ревел в ушах и вырывал из рук инструменты, шурупы и брезент, но все же Лео как-то удалось закончить каркас. Он открыл в сфере заслонку, вытянул два кабеля и соединил их с поперечиной своего творения.

Сколько еще до удара? Может, минута?

Он провернул круг на сфере, и та, включившись, зажужжала. Из шара вырвались еще несколько проводов, сфера словно поняла, чего хочет Лео. Брезент защитного чехла стянули шнуры, каркас начал сам собой расширяться. Лео извлек из пояса банку с керосином и резиновую трубку и сунул их в собирающийся сам собой под действием сферы двигатель.

В конце он обмотался веревкой и привязал крестообразный каркас к спине. Поблескивающее море все приближалось – раскрытые объятия прихлопну-тебя-как-муху смерти.

Он издал боевой клич и щелкнул тумблером переключения сферы.

Двигатель закашлял. Самодельный винт закрутился. Брезентовые лопасти завращались, но слишком медленно. Лео несся к морю головой вниз – до удара оставалось, может, секунд тридцать.

«Ну хотя бы здесь никого нет, – горько подумал он, – иначе стал бы притчей во языцех среди полубогов до скончания времен. Что поразило Лео больше всего? Средиземноморье».

Неожиданно сфера на груди потеплела. Лопасти завращались быстрее. Двигатель кашлянул, и Лео повело в сторону и вверх.

– ДА! – завопил он.

Ему удалось построить самый опасный в мире персональный вертолет.

Он направился к далекому острову, но он все еще падал, причем слишком быстро. Лопасти дрожали. Брезент скрипел.

До пляжа оставалось всего двести ярдов, когда сфера накалилась и вертолет взорвался. Во все стороны полетели обломки. Если бы не иммунитет к огню, Лео бы точно поджарился. Но взрыв в воздухе, можно сказать, оказался спасительным. Ударная волна снесла Лео в сторону, пока груда полыхающих остатков его изобретения на полной скорости и с оглушительным «БАБАХ!» ударилась об берег.

Лео открыл глаза, удивленный, что все еще жив. Он сидел на дне кратера размером с ванну, пробитом прямо в песке. В нескольких ярдах в стороне из кратера куда больших размеров в небо закручивался столб густого черного дыма. Весь пляж в округе был усыпан мелкими обломками, на которых продолжали плясать язычки пламени.

– Моя сфера! – Лео в ужасе захлопал себя по груди. Сферы не было. От ленты и веревки ничего не осталось.

Он с трудом поднялся на ноги. Похоже, все кости были целы, что было хорошей новостью, но сейчас его куда больше волновала архимедова сфера. Если его затея с созданием огнеопасного вертолета, не продержавшегося и тридцати секунд, закончилась уничтожением бесценного артефакта, он не успокоится, пока не найдет эту тупую снежную богиню Хиону и не врежет ей разводным ключом.

Он заковылял по берегу, гадая, почему здесь нет ни намека на туристов, отели или хотя бы лодки. Остров казался идеальным местом для отдыха, голубое море и чистый белый песочек. А может, он не значился на картах? Но разве в современном мире хоть где-нибудь остались неотмеченные острова? Но вдруг Хиона забросила его за пределы Средиземного моря? По его ощущениям он вполне мог находиться где-нибудь на Бора-Бора.

Большой кратер оказался футов восемь в глубину. Лопасти на дне все еще пытались вращаться. Из двигателя валил дым. Винт был искорежен, как труп раздавленной лягушки, но черт побери – в столь экстремальной ситуации у него вышло соорудить нечто по-настоящему достойное.

Вертолет явно во что-то врезался. Кратер был усеян обломками деревянной мебели, разбитыми фарфоровыми тарелками, наполовину расплавленными оловянными кубками и догорающими салфетками. Лео смутно мог представить, как все это оказалось посреди пустынного пляжа, но хотя бы теперь он знал, что это место было все же обитаемым.

Наконец он заметил архимедову сферу – дымящуюся и закопченную, в самом центре груды обломков, но явно неповрежденную, судя по грустному щелканью.

– Сфера! – воскликнул он. – Иди к папочке!

Он спрыгнул на дно кратера и схватил сферу. Затем сел, скрестив ноги, и любовно прижал прибор к груди. Бронзовая поверхность обжигала, но Лео было все равно. Она была целой, а значит, он мог продолжать ею пользоваться.

Осталось лишь понять, где он и как ему вернуться к друзьям…

Он начал составлять в голове список инструментов, которые ему могут понадобиться, когда девичий голос прервал его мысли:

– Ты что наделал?! Ты уничтожил мой обеденный стол!

Лео тут же подумал: «Ой-ей».