Звезда для Наполеона - Жюльетта Бенцони

– Вернитесь, милочка! Мне необходимо знать, из чего состоит ваш гардероб! У нас бывает четыре званых обеда в неделю, и мы принимаем почти каждый вечер, не говоря уж о приближающемся Рождестве. Я не могу рисковать, что вы окажетесь не на высоте вашего положения.

Марианна побагровела. Кокетливые одежды, купленные в Бресте у м-м Легильвинек, казались ей до сих пор очень элегантными, но, оказавшись в этом княжеском доме, она поняла, насколько они безыскусны.

– У меня только то, что на мне, ваше сиятельство, и две перемены платьев: одно из черного бархата, другое – зеленое, шерстяное…

– Совершенно недостаточно! И к тому же это платье своими цветами напоминает ливрею одного из отелей… Пойдемте в мою комнату.

Опершись на плечо Марианны, одновременно смущенной и польщенной этой неожиданной фамильярностью, княгиня торжественно прошествовала в примыкавшее к купальне помещение. В этой просторной комнате, словно в розово-золотом храме красоты, парили изображения лебедя: в позолоченной бронзе, в мебели, в аллегорических картинах… Главное место занимала великолепная кровать с балдахином и громадное трюмо в золотой раме. Всюду лежали бесчисленные картонки всех цветов, открытые и закрытые, среди которых расположились четыре новых персонажа. Из трех женщин две были определенно модистками из магазина, третья – мощная особа, затянутая в зеленую душегрейку, с золотыми шнурами.

Четвертым был кругленький человечек, прыгавший, как воробей, но, желая придать себе важный вид, надувшийся, как индюк. Лицо его было нарумянено и напудрено, голова украшалась громадным коком, очевидно, чтобы казаться выше. Реверанс, которым он приветствовал входящую княгиню, возмутил бы любого учителя танцев, и при виде этого стремительного антраша Марианна едва не расхохоталась. Но княгиня, отпустив ее плечо, направилась к забавному человечку с протянутыми руками.

– Ах, дорогой Леруа… Вы пришли! В такую отвратительную погоду! Ах, как отблагодарить вас!

– Я должен был сам принести ее сиятельству эти праздничные одеяния. Смею утверждать, что мы сотворили чудо.

С ловкостью фокусника он стал извлекать из коробок сверкающие платья, кашемировые шали, всевозможные пояса и шарфы, в то время как дама в зеленом, которая была не кто иная, как м-ль Минетт, знаменитая белошвейка, заставила порхать в воздухе тончайшие рубашки, кружевные юбки, газовые накидки и… вдруг Марианна забыла о своих переживаниях. Эта выставленная напоказ роскошь пробудила в девушке естественные женские эмоции. К тому же Леруа был таким забавным!

На какое-то время м-м де Талейран оставила в покое свою лектрису, приветствуя маленького человечка с необычайной любезностью, кстати вполне заслуженной, ибо содержимое картонок было действительно чудом. У ослепленной Марианны разбежались глаза. Еще не зная, что перед ней великий Леруа, портной Императрицы, у которого весь двор и вся наполеоновская Европа на вес золота вырывали друг у друга его творения, она поразилась, что существо такой внешности способно создавать подобные произведения искусства. Особенно привлекательным было платье из атласа фисташкового цвета, расшитое жемчугом, буквально очаровавшее ее. Казалось, что оно покрыто сверкающей росой, и девушка погрузилась в мечты. Как было бы чудесно стать обладательницей подобного платья! Она робко коснулась переливающейся всеми цветами радуги ткани, как вдруг негодующий крик портного заставил ее вздрогнуть:

– Ее сиятельство желает, чтобы ее лектрису одел я? Я, Леруа? О… Мадам!..

Но Марианна не успела обидеться на маленького человечка. Две решительных руки заставили ее повернуться кругом, завязки ее плаща оказались развязанными, а сам он полетел в угол комнаты. Девушки из магазина бросились на помощь, а м-м де Талейран вскричала с не меньшим негодованием, чем Леруа:

– Это «моя» лектриса, Леруа, и она стоит всех ваших маршалов, герцогинь и графинь от прилавка! Вы только посмотрите на нее! Я уверена, что ее красоту оценят по достоинству. Она еще и меня затмит.

Высокомерный взгляд приблизившегося к девушке портного стал задумчивым. Обходя медленными шагами вокруг нее, словно вокруг памятника, он присматривался к мельчайшим изгибам ее фигуры. Затем распорядился:

– Уберите прочь это ужасное платье! От него на лье несет провинцией!

Марианна ахнуть не успела, как оказалась в нижней юбке и рубашке. Инстинктивно она прикрыла руками обнажившуюся грудь, но сухая ладошка Леруа заставила ее опуститься.

– Такие груди, как у вас, мадемуазель, не только не прячут, а наоборот, показывают, выставляют, оправляют драгоценными камнями! Ее сиятельство права: вы вызываете восхищение, хотя еще чувствуется незавершенность. Но я предсказываю, что вы станете более чем прекрасной… Какие линии! Какая шевелюра! Какие ножки! Ах, ножки значат так много в современной моде! Платья раскрывают их линии просто нескромным образом… Кстати, знает ли г-жа княгиня, что маркиза Висконти, считая, что ее ляжки слишком объемисты, заказала у Круто футляры со шнуровкой, которые она надевает на ноги как корсет? Подлинное безумие! Будет похоже, что она на ходулях. Но это самая упрямая из всех известных мне женщин.

Портной и княгиня окунулись в привычный мир сплетен, в то время как м-ль Минетт развернула и разложила на кресле домашнее платье, украшенное английской вышивкой, с тесьмой цвета лаванды. Но Леруа не терял даром время и болтая. Он старательно снимал мерку с Марианны и между сплетнями выкрикивал цифры, которые одна из модисток с важным видом заносила в записную книжку. Когда с этим было покончено, он разрешил оглушенной его болтовней девушке одеться, затем спросил:

– Что должен я сделать для мадемуазель?

– Полностью приданое… и вы тоже, м-м Минетт. У нее нет ничего! К тому же я хочу, чтобы вы приготовили что-нибудь на сегодняшний вечер. Будет обед и прием.

Леруа молитвенно воздел руки к небу.

– На сегодняшний вечер? Но это невозможно!

– Я думала, что слова «невозможно» нет в вашем лексиконе, Леруа!

– Конечно, г-жа княгиня, безусловно! Но если бы ваше сиятельство соблаговолили знать, что я завален заказами и что…

– Платье на вечер!..

Марианне показалось, что портной готов заплакать, но одна из его девушек нагнулась к нему и что-то прошептала на ухо. Лицо его прояснилось.

– Да, да, возможно! М-ль Пальмира напомнила мне, что у нас есть белое платье, очень простое, но очаровательное, заказанное г-жой герцогиней де Ровиго, которое может быть…

– Пришлите это платье, – властно оборвала его княгиня. – Я думаю, вы не станете выбирать между этой женщиной и мною! А теперь посмотрим ваши новые образцы. Фанни, проводите м-ль Марианну к себе.