Век воли не видать - Василий Головачев

«Мы собираемся…» – начал Даныбай.

«Знаю уже, эта мысль сидит у тебя в черепе как гвоздь. Не будешь возражать, если я тобой покомандую?»

«Мы и сами… с усами».

«Ты хороший стрелок, но никакой рукопашник, а впереди у нас прямой физический контакт с противником».

Даныбай заколебался.

«Получается, я буду присутствовать при этом в качестве лошади? А ты будешь всадником?»

«Чем тебе не нравятся лошади? Казах ты или где?»

«Наполовину».

«Решай быстрей, мы оба будем в одной упряжке, как говорится, то есть в твоём теле. Если понадобится твоё умение метко стрелять, я дам тебе волю».

«Ты не царь… а я не твой крепостной».

«Снайпер, уймись! – заговорил Саблин-2. – Мы делаем общее дело, но кое-что мы делаем лучше, чем ты».

Даныбай помедлил – больше для форсу, потом сдался.

«Хрен с вами, пользуйтесь моим развитым мышечным каркасом, кстати, без единой жировой складки. Прошу вернуть в целости и сохранности».

Оба «родственника» рассмеялись, оценив юмористические способности Даныбая.

– Что они говорят? – догадался Прохор о внутреннем диалоге приятеля «с самим собой».

– Всё в порядке, – сказал Данимир губами Даныбая, подчиняя его сознание. – Просьба точно выполнять наши… мои команды.

Прохор хмуро скривился.

– Я не служу рядовым в вашей бригаде.

– Ещё один строптивец, – покачал головой Данимир-Даныбай. – Жить хочешь?

– При чём тут…

– Если хочешь – делай то, что я скажу! Павлина, извини за резкость, но это и тебя касается.

– Я… понимаю, – торопливо проговорила женщина.

– Выходим. Я впереди, вы за мной. Не оглядывайтесь, делайте вид, что воркуете о своём.

Делегация покинула номер, в котором отсиживалась уже почти сутки, прошла вдоль борта корпуса до лестничного узла, встретив лишь одну метиску-толстушку, и спустилась на блок-лифте – с одними перилами, без стенок – на самый нижний ярус отеля.

Этот уровень представлял собой круглый пузырь с прозрачными стенами, через которые можно было любоваться морской жизнью приповерхностного слоя воды. Перед стенами стояли ряды кресел, предназначенные для наиболее спокойных отдыхающих; беспокойные на одном месте сидеть не любили.

Из холла-пузыря расходились в три стороны коридоры – по числу корпусов отеля, а из центра вниз, к эллингу с подлодкой, вела винтовая лестница.

Здесь слонялся Тихий, делая вид, что занят разглядыванием морских обитателей.

Миранды нигде видно не было.

Заметив делегацию Даныбая, Тихий качнул головой, поднял к глазам два пальца, одним почесал подбородок.

Это означало, что Миранда находится в эллинге, и вместе с ним там же тусуется пара новых отдыхающих, проявивших интерес к подводным путешествиям. План действий надо было менять, и Данимир-Даныбай повернул обратно, к медленно идущей вдоль прозрачной стены «влюблённой паре»: Прохор и Павлина шли, обнявшись.

– Садитесь слева от спуска в эллинг.

Не дожидаясь ответа, Даныбай направился к лестнице, указал на ходу Тихому на подопечных. Женя понял, что должен присматривать за ними, кивнул.

Даныбай сбежал по лестнице вниз, ещё не приняв решения, что делать дальше. Возвращаться назад было уже поздно, а наличие парней из «косоглазого» спецназа в корне меняло ситуацию. Их надо было нейтрализовать до того, как они сами начнут действовать сообразно со своими замыслами.

По эллингу вокруг элегантного корпуса мини-подлодки, напоминающего НЛО, прогуливались несколько человек: индус в традиционном костюме и чалме, несмотря на жару, словно он собирался на шоу с показом индийской моды, девушка-индианка в полупрозрачном сари, пожилой негр с буйной растительностью на голове, толстяк-европеец с не менее буйной растительностью на груди, Миранда и два крепких узкоглазых парня, похожих не то на чайназийцев, не то на джепонцев, с коротко стриженными волосами, увитые мускулами, широкоплечие и очень внушительные с виду. На обоих красовались синие шорты, один носил просторную хламиду цвета хаки с какими-то иероглифами, второй – зеленоватую безрукавку со множеством карманчиков, напоминающую спецназовскую «разгрузку».

Первый держал в руке бутылочку глюйса, второй замысловатой формы видеокамеру.

Оба казались невооружёнными, но и Даныбай, и его «родичи» Саблины знали, что в нынешние времена оружие легко можно замаскировать под любой знакомый предмет, поэтому и камера в руке корейца, и даже пластиковая бутылка с тоником могли оказаться оружием скрытого ношения. Но самым страшным оружием в этой ситуации был эргион, который позволял человеку, владеющему формотрансом, изменять форму вещей и живых существ, а его можно было спрятать где угодно, в любом кармашке, в любой складке одежды.

Даныбай замедлил шаг. Ему показалось странным, что возле лодки не стоит моряк – член экипажа, а люк в рубку управления закрыт.

Откликнулся Данимир:

«Я тебя понял, дружище, теперь не мешай, будем работать мы».

Даныбай неуверенно оглядел прогуливающихся, спросил на английском языке:

– Это все сюда? Кто последний на прогулку?

Отреагировал толстяк с мохнатой грудью:

– Записан я с друзьями, сейчас они подойдут. Ждём экипаж.

Накачанные смуглолицые парни в шортах переглянулись.

– Мы тоже записаны, – сказал один из них с характерным восточноазиатским акцентом.

Подошла индийская пара:

– И мы записаны.

– Вот незадача, – огорчился Даныбай, – мы вечером уезжаем, а так хотелось прогуляться под водой напоследок.

Узкоглазые атлеты снова обменялись быстрыми взглядами.

– Можем уступить очередь.

– Правда? – обрадовался Даныбай. – Вот спасибо! Тогда я сейчас схожу за своими друзьями.

Не оглядываясь, но чувствуя в спине гвозди взглядов (профессионально смотрят молодчики, разведке не обучены, скорее всего боевики, заточенные на спецоперации), он метнулся к лестнице и взлетел в центральный холл пленэра, где должны были ждать его возвращения Прохор и Павлина.

Они ждали. Но с ними беседовали те самые полицейские, которые высадились на «Солюс» с катера.

Тихий фланировал вокруг них со скучающим видом, ничего не предпринимая, ждал, чем закончится беседа сианезийцев в песочного цвета мундирах (шорты, рубашка, костюм с погончиками, кобура на боку, фуражка) с русски-белросскими туристами.

Беседа явно переходила в стадию конфликта.

Прохор вёл себя сдержанно, искоса бросая взгляды на Тихого, Павлина говорила больше (по-английски), пытаясь выглядеть игриво-беспечной.

Но один полицейский потянулся к кобуре, и Саблины в голове Даныбая поняли, что мирно контакт представителей местной власти с туристами не закончится.

– В чём дело, господа? – подошёл Даныбай к полицейским, изображая широкую улыбку. – У вас проблемы?