Возвращение в Тооредаан 2 (СИ) - Егор Чекрыгин

— Кстати о порте, судари. — Я, подумав, что уже достаточно поговорил на тему "Как у вас тут вообще…?", решил перейти к более конкретным делам. — Когда вы сможете принять мой груз и подписать соответствующие бумаги? А то сюда, вероятно в любой момент может подойти несколько кораблей нашей эскадры, с которыми мне и моим людям хотелось бы отправиться далее. Ибо, сами понимаете — долг зовет!

— Тут, признаться…. — Полковник оу Дассиак, несколько смешался. — Есть небольшие затруднения. Как я уже сказал, этот постоянный обстрел не прекращающийся даже ночью, доставляет нам серьезное беспокойство. А как я понял, немалую часть вашего груза составляет порох. Очень, знаете ли, не хочется заниматься перетаскиванием пороха, под непрерывным обстрелом.

— А мне еще меньше хочется сидеть на этих бочках с порохом, под непрерывным обстрелом. — Довольно резко ответил ему на это я. — Меня, знаете ли, заверяли, что между генералом оу Дарээка и благородным оу Лоодиигом был заключен весьма недвусмысленный уговор, нарушение которого, весьма неприятно скажется на репутации Сатрапии среди ее союзников. Мы ведь этого не хотим?!

…Честно говоря, я по большей части импровизировал, ибо про заключенный договор только слышал от своего капитана, а о чем там говорилось конкретно, конечно же не знал. Да и про репутацию среди союзников, это тоже были исключительно мои фантазии, почерпнутые из болтовни в кают — компании, а то и в матросских кубриках. Однако — сработало!

— Да — да, сударь. — Поспешно ответил комендант. — Мы получили четкие инструкции о сотрудничестве. Только вот, как бы это сказать — наличествуют чисто технические затруднения….

— Возможно. — Бросился на подмогу начальству капитан оу Лииэка. — Стоит перегнать галеры нашего гостя на восточную часть гавани, где они будут под прикрытием мыса Верблюжий горб. Туда уж точно, ни одна бомба не залетит. Груз же, можно пока оставить на месте, ибо, как сказал благородный оу Рж*коов, сами галеры ему не нужны. Можно будет разблокировать малые ворота, и понемногу разгружая галеры, переносить груз в крепость через них….Ваших людей, оу Рж*коов, можно перевести жить в казармы береговой стражи, благо сейчас, они стоят наполовину пустые. Роскоши конечно не обещаю. Но все же, полагаю там будет посвободнее чем в матросском кубрике, да и, — капитан усмехнулся. — пища намного лучше. А груз мы можем принять и так, проведя лишь выборочную проверку образцов пороха или продовольствия, и прикинув на глазок соответствие указанного в товарных накладных количества, реальному положению дел. У нас ведь имеются превосходные таможенные офицеры, весьма поднаторевшие в подобных делах.

— Да. — Согласно кивнул полковник. — Пожалуй это будет разумно….Проклятые мортиры, этот постоянный грохот, словно бы выбивает у меня все мысли из головы. Я — старый солдат, мне привычно стоять под пулями, встречать врага штыком, доводилось даже идти грудью на картечь, но это полное бессилье ужасно раздражает. Хочется что‑то сделать, но — увы!

— Можно выкопать окопы — щели в тех местах, где неизбежно скопление людей, и куда часто падают бомбы. Даже сделать перекрытия над щелями, это убережет ваших людей от осколков и взрывной волны. — Решил подсказать я, видя что полковник почти что уже впал в отчаяние. — Поставить наблюдателей на стены. Когда мортира стреляет, — пусть подают сигнал, например горном. Все, по этой команде, должны нырнуть в ближайшую щель. Надо осмотреть дома, разобрать те, что выглядят недостаточно крепкими чтобы выдержать удар бомбы. А полученными материалами укрепить казармы и дома находящиеся вне зоны поражения снарядов. Перевести людей туда….Полагаю, пожарные команды из гражданского населения у вас уже сформированны? — Ну вот, и прекрасно. А еще — вы не пытались сделать вылазку и подорвать мортиры?

— Трижды. — Ответил мне полковник. — Увы, удихи берегут свои чудо — пушки, как зеницу ока. Последний раз я выслал целый батальон — вернулась только половина, так и не добившись результата.

— Ну да, наверное там надо действовать по — другому.

— И вы знаете как? — В глазах полковника читалось недоверие пополам с надеждой. — Служили в армии? Мне кажется вы говорите со знанием дела!

— Да, служил, там у себя на родине. Нам приходилось сталкиваться с чем‑то подобным…., раньше. Не мне лично, но подобные действия прописаны в нашем Уставе….Насчет вылазки — пока не знаю. Надо бы посмотреть своими глазами как расположены артиллерийские позиции, тогда может быть чего и подскажу. Но сначала, давайте закончим наши дела, в первую очередь, я должен исполнить приказы своих непосредственных начальников. Вы должны это понимать.

После торжественного обеда началась беготня, первым делом сдал в крепостной лазарет своих раненных, где и был презрительно обфыркан местными эскулапами, резко преисполнившимися важности, едва только они узнали, что все мое медицинское образование базируется на менее чем полугоде обучения в университете Мооскаа. Впрочем, первичный осмотр наиболее тяжелых пациентов, серьезных косяков с моей стороны не выявил, благодаря чему видимо, меня и не изгнали из сей обители доброты и сострадания пинками и плевками в спину, а позволили ретироваться сохраняя видимость достоинства.

Потом мы очистили опостылевшие галеры, оставив там лишь по полудюжине часовых. Пленных я сдал под ответственность гарнизона крепости. А своих бойцов разместил в отведенных нам казармах, да и сам, отвергнув предложенные комендантом порта "покои получше", устроился там же — рановато было оставлять мой, еще толком не сформированный отряд без присмотра….Как объяснил капитан оу Лииэка, большую часть береговой стражи, раньше квартирующуюся в прикрывающих порт фортах, после того как флот Сатрапии отогнал удихов от гавани, перевели вместе с их пушками в крепость, посчитав что там от них теперь будет больше пользы. Так что нам выделили в личное пользование почти целый форт на восточной стороне бухты. Помимо нас там размещалась всего одна рота береговой стражи, а рассчитан форт был на пребывание там целого полка, так что места хватало. Помещения казарм, конечно и впрямь, были далеко не шикарные, по меркам суши — тесные и сырые, но после крохотных кубриков и кают на корабле, где спать приходилось буквально на головах друг у дражки, любая хижина — царские хоромы. Тем более что бывшим гребцам, чуть больше недели как откованным от невольничьей скамьи, точно было не до жалоб на отсутствие пуховых перин. Они еще и к простым набитым соломой тюфякам толком не привыкли. А если еще и добавить нормальную кухню, с большими котлами и печами, и почти неограниченный доступ к дровам — это вообще рай для моряка. В кои‑то веки нам светила нормальная горячая пища, а не та бурда что изрыгает корабельный камбуз.