Возвращение в Тооредаан 2 (СИ) - Егор Чекрыгин

Крепость Баазеерт, оказалась сооружением достаточно серьезным. Идти на позицию пришлось километра три, не меньше. Сама крепость — могучий каменный шестиугольник, как мне пояснил словоохотливый капитан оу Лииэка, была строением очень древним, построенным еще в доартиллерийскую эпоху, и потом неоднократно перестраиваемую. Ее высокие вертикальные стены, увы, не слишком хорошо могли сопротивляться воздействию ядер, и потому перед ними отсыпали земляной скос, укрепленный камнем, — по такой "подушке" вражеская артиллерия могла лупить годами без всякого результата. А сама крепость была окружена дополнительными укреплениями — земляными валами в форме не то звезды не то снежинки, с невысокой, в рост человека каменной оградой с бойницами поверху — так называемыми люнетами, а по углам образуемого ими сильно изломанного многоугольника возвышались форты, на которых, если я что‑то понимаю в фортификации, должны были стоять пушечные батареи, способные простреливать картечью пространство вдоль люнетов. А сами форты, были дополнительно укреплены еще одной линией валов, и довольно глубоким рвом. С какой бы стороны противник не атаковал крепость, он неизбежно попадет в убойные ловушки, где простреливается каждый квадратный сантиметр площади, и негде укрыться. А если даже ему, ценой огромных потерь, и удастся перевалить через валы, — в дополнение к пальбе с фортов, подключатся и пушки крепости. В общем — не хотел бы я быть на месте штурмующих крепость Баазеерт удихов.

Восточный бастион, был одной из самых дальних точек обороны крепости, а вернее даже — обороны одного из прикрывающих крепость фортов. И как я понял, именно отсюда было ближе всего до позиций проклятых мортир….Если честно, — пока что ни единой стоящей мысли, как избавить крепость от нависшей над ней напастью у меня не было. В конце концов, я не диверсант — профи, мне в училище, конечно, некоторые представления об этом деле давали, но…, кто бы мне еще дал пластиковую взрывчатку, или хотя бы динамит. А еще детонаторы, радиовзрыватель, взрыв машинку с проводом, или хотя бы бикфордов шнур. Еще можно помечтать о снайперской винтовке, пулемете, да чего там мелочиться — батарее "градов". Помечтать можно о многом, а действовать придется тем что есть. А из "есть", у меня фактически ничего и нет, кроме того же самого пороха, и вечно затухающих фитилей, которые приходится раздувать перед каждым выстрелом. А раз "нет" то и мыслей на это счет быть не может. Посмотрю на артиллерийскую позицию удихов собственными глазами, авось какая‑нибудь идея и появится, все‑таки за мной стоят дополнительных лет этак двести — триста ведения боевых действий в моем мире.

Когда мы с капитаном подошли ближе к нашей цели, мое сердечко выпускника снайперских курсов, невольно екнуло, увидев живописнейшею картину. — Словно на полотне какого‑нибудь художника — баталиста, полковник оу Рассиак картинно стоял на валу в своем ярком красно — желтом мундире, в окружении столь же пестро одетых офицеров, и сквозь подзорную трубу сверлил глазами даль….Все мое волнение как рукой сняло. — Сия сцена настолько не вязалось с моими представлениями о правилах выживания на передовой линии, что я невольно сказал себе — "Игорек — чего ты волнуешься? Это же дремучее средневековье, а за тобой стоит опыт одной из лучших армий твоего мира. Пробьемся!". Тем более, (это я недавно сообразил), что от меня, в общем‑то, местное начальство может требовать только совета, а не личного участия в операции — я ему ни с какого бока не подчиняюсь. Даже если не брать во внимание что официально я не являюсь подданным Сатрапии, а служу и вовсе под другим флагом, то даже в этом случае — прохожу по другому ведомству. Даже по двум другим, — крепость обороняет армия, а я — либо флотский, либо из Бюро всеобщего блага, приказы полковника мне не указ!

— Пришли? — Так, вместо обычного "здрасьте", поприветствовал меня полковник Рассиак, что, между нами говоря, при других обстоятельствах, могло бы стать поводом для дуэли. Но сейчас я не стал лезть в бутылку, — понятное дело, человек нервничает, да и мне нарываться нет резона, вдруг этот любящий семьянин, еще и крутым фехтовальщиком окажется? — Проткнет за милую душу, и пойдет с доченьками в куклы играть. Поэтому я честно признался, что — "Да, пришел".

— Что скажете, сударь? — На этот раз голос полковника звучал значительно дружелюбнее, и мне даже показалось, что там промелькнули извиняющиеся нотки, — видимо полковник осознал, что несколько перегнул палку.

— Пока нечего говорить, полковник. Сначала мне надо хорошенько рассмотреть, с чем мы имеем дело. Вы позволите?

Полковник "позволил", хотя, видимо толком и не понял что именно. А я подозвал Одоссиака, забрал у него подзорную трубу, и минут пять рассматривал вражеские позиции, причем не только позицию мортир, но и вообще, по всему фронту. Потом потребовал у денщика портфель, достал оттуда чистый лист и карандаш, и…. И тут опять начались проблемы с этикетом и понтами. Рисовать стоя, используя спину денщика в качестве подставки под письменные принадлежности? — Не слишком то удобно. Сесть при всем честном офицерстве на землю, как какое‑то простонародное быдло? А не допущу ли я при этом урон своей чести, или чести окружающих? …Смешно? — А вот и нефига! Когда правила этикета не вписаны на подкорку с детства, а вызубрены за год — другой обучения, такие проблемы выскакивают постоянно. А местоположение твоей задницы относительно чужих задниц — это дело нешуточное, даже у нас. — Попробуйте, зайдя в кабинет высокого начальства, усесться без разрешения, — даже если сразу не огребете люлей за подобную вольность, то нехорошее впечатление о себе, все равно создадите. Законы стаи — вы сидите — он стоит, сразу становится понятно, кто начальник, а кто дурак. И это при наших демократиях, а в этом сословном обществе, к подобным вещам относятся еще более серьезно….Но видно полковник догадался о моих затруднениях, и что‑то негромко рявкнул в сторону ближайших солдатиков, а те живенько притащили два бочонка из под пороха. И…, что характерно, на один из них полковник сначала уселся сам, и только потом предложил второй мне. А вы говорите — "фигня"!

Я начал набрасывать кроки местности, время от времени посматривая в подзорную трубу, и стараясь разглядеть побольше деталей. Видно было достаточно хорошо. Местность тут была достаточно плоская, и наш вал возвышался над ней метров на десять — пятнадцать. Позиция мортир находилась от нас примерно так в полутора километрах. Плюс еще где‑то километр с лишним до крепости — для средневековой артиллерии, вполне приличная дальнобойность, но и пороха напихать в ствол надо прилично, чтобы закинуть тяжелый чугунный шар в такую даль, а значит и пороховые запасы, должны храниться где‑то рядом. Рвануть их? — Можно конечно, но вот повредит ли это мортирам? Уверен, местные не дураки, и подстраховались на случай случайного или преднамеренного взрыва. Порох хранится в достаточном отдалении и подвозиться к орудиям небольшими партиями….Напихать пороха в стволы и рвануть? Это не дело пяти минут, а удихи не дураки, чтобы дать нам развлекаться со своими бесценными вундервафлями. Охраняют они их очень даже основательно. — Четырехугольный редут, выкопанный по всем правилам полевой фортификации, достаточно высокий и со рвом перед ним. Сами мортиры находящиеся внутри редута видно не очень хорошо, по средневековым меркам — работают с закрытых позиций. Так что даже если и притащить сюда из форта десяток стволов приличного калибра — расстреляешь только кучу земли, а сами мортиры — невысокие толстые ступки, останутся невредимыми. Метрах в двухстах перед редутом что‑то вроде гуляй — городка — повозки со щитами, за которыми прячется пехота. А перед ним еще одни ров, вал, и рогатки поверху. Полезешь этакое атаковать в лоб — огребешь весьма конкретно, тем более что…, ага, вон, если я что‑то понимаю в жизни, там по флангам от редута, удихи соорудили настоящие средневековые дзоты, — замаскированные батареи для пушек ведущих фланкирующий огонь вдоль обращенного к фронту фаса редута. Поскольку от крепости эти пушки прикрыты земляным валом, подавить их огнем из форта не получится, а учитывая что тут принято воевать вытянувшись шеренгой вдоль фронта, атаковать позицию мортир в лоб, это чистое самоубийство. Тут полк запросто положишь, а не то что батальон, который полковник послал прошлый раз. Да и обойти эту позицию с флангов, тоже будет не просто. Идти придется под огнем с редута и из дзотов, а подмога стоит буквально в двух шагах. Один — два эскадрона конницы, которая, как я слышал у удихов — кочевников весьма на высоте, и…, короче не фиг и пытаться действовать чисто армейскими методами, тут нужна какая‑то подляна.