Возвращение в Тооредаан 2 (СИ) - Егор Чекрыгин

— Ну, как тут у вас дела, Кальмар? — Поинтересовался я у своего заместителя, вернувшись в форт. — Занимаетесь?

— Ага, сам видишь, Доктор Мушкет. — Кивнул он мне на плац, где наши бойцы отрабатывали приемы строевой подготовки, и экзерциции с мушкетом и протазаном, которыми я начал их грузить еще на галерах. Кальмар — молодой еще в принципе парнишка, пытался изображать солидность, в пиратском понимании этого слова, но додержать марку до конца не смог. — Гоняем народ до седьмого пота, как ты и велел. — Весело осклабившись, заявил он. — …И чего вы, начальство, никогда простому человеку спокойно пожить дать не можете?

— Ты теперь тоже начальство. — Оборвал его я. — Так что запомни, — от грязи, у доверенного твоему попечению личного состава, заводятся клопы, а от безделья — проблемы! И что самое обидное — клопы у них, а проблемы у тебя. Так что пусть подчиненные вкалывают так, чтобы времени и силы на дурь, у них не оставалось, — и тебе спокойнее, и делу польза. Понял?

— Эк ты…. Завернул кучеряво. — С уважением глядя на меня, ответил Кальмар. — Сразу видно — ученый человек! А чего там в крепости‑то? Где пропадал целый день? Когда нас отсюда заберут?

— Заберут — когда наши вернутся. А пропадал…, нашел я тут возможность слегка подработать. Дело опасное, но коли выгорит, участникам хороший куш обломится, да и остальным доля перепадет, по заведенному обычаю пахарей моря.

— Тогда я в деле. — Сразу зажегся Кальмар. — А то скучно на берегу сидеть. Особенно тут — ни в кабак не сходить, не по бабам. Загнали нас в этот форт как в клетку…. Как бы насчет отпустить народ в крепость, пар выпустить?

— Там сейчас не до пара. — Усмехнулся я, прислушиваясь к грохоту очередного взрыва. — Там скорее тебе кишки выпустят. — Слышишь как гремит?

— Да мне бы только на бабу взобраться, а уж никакие громы помехой не станут. — Заржал Кальмар. — Так чё там с делом‑то?

— Тебе — скорее всего "ни чё". — Обломал его я. — Ты будешь за отрядом присматривать. Не кукусись, — я бы и сам остался, но…, без меня там никак. Позови‑ка мне командира первого капральства, разговор к нему есть. Сам потом тоже сядешь послушать, но в разговор без крайней надобности не встревай. Понял? Выполнять!

Я пристально посмотрел на явившегося по моему вызову Нааля Фор — гхеса, пытаясь понять какие аргументы скорее убедят его пойти на смертельный риск. Риск, не просто лишиться жизни. Если нас поймают, то повесят как шпионов. А эта казнь считается позорной для солдата. — Молод, примерно мой ровесник. Не особо высок, но довольно плотен, характерные кривые ноги человека, севшего на лошадь раньше, чем научился ходить. Не знаю, сам в это не лез, но кажется при разделе добытых на галере шмоток, ему отдали наиболее приличные вещи, однако все равно смотрится бывший тысячник сущим оборванцем. Сам это понимает, и видимо слегка комплексует по этому поводу. Эк, спину выпрямил, щас хрустнет от напряжения. А может это оттого, что занимает сейчас подчиненное положение, и не знает чего от меня ждать? Особенно после рабской скамьи на галере. Да, пожалуй с этого и начнем.

— Я хочу поговорить с вами оу Фор — гхеса, не как командир с подчиненным, а как один благородный человек, с другим благородным человеком.

О! Кажись сработало. И напряжение в позвоночнике пропало, и в глазах что‑то такое изменилось. Взгляд стал таким…, кажется сейчас я рискую приобрести самого преданного друга в этом мире. Этот тысячник, водивший в бой отнюдь не малый, по меркам этого мира отряд, сейчас словно пес, которого обижали злые и равнодушные хозяева, внезапно столкнувшийся с лаской и заботой. — Еще есть некоторое неверие подобному счастью, но хвост уже ходит ходуном, а глаза полны обещания отплатить самой искренней верностью и дружбой. Мне даже неловко стало. — Сын своего циничного времени, я среди этих наивных средневековых людей, как зрячий в стране слепых. Вон, в Мооскаа, даже особо не напрягаясь, водил за нос одну из самых лучших спецслужб этого мира. Комендант крепости, по нашим, да и любым другим меркам — крупный воинский начальник, истолковал мою попытку отмазаться от опасного задания, как проявление благородства. А уж с простыми людьми, обученный всяческим психологическим штучкам, я и вовсе, кажусь себе каким‑то высшим существом. Надо бы с этим как‑то того…, — поосторожнее.

— Я слушаю вас, оу Рж*коов…, — Фор — гхеса, справился со своим волнением, и сейчас пытался изображать едва ли не равнодушие. — …Только, у нас не принято говорить "оу" перед именем благородного человека. Ведь на имперском наречии, это означает "всадник", а у нас даже дети самого нищего пастуха, садятся на коня или верблюда, едва научившись ходить. А рода знати, все и так знают наперечет, нас не так уж много.

— Спасибо. Я этого не знал. — Поблагодарил я собеседника, и решив больше не разводить лишних церемоний, сразу перешел к делу. — И именно подобные знания, будут весьма полезны в том деле, ради которого я вас и вызвал. — Хочу предпринять некую операцию против удихов. Очень опасную и…, не совсем вписывающуюся в рамки обычных военных операций. Вам, как человеку благородному, я решил первому предложить принять в ней участие. Не буду скрывать, для вас это будет не только шансом проявить себя, что позволит мне продвинуть вас на более высокие должности, но и получить вознаграждение из казны Мооскаавской Сатрапии, которое позволит вам…, вести более достойный вашего положения образ жизни, сударь.

— Я готов. — Сходу ответил он, не задавая вопросов. — Мстить удихам — мой долг перед родными и павшими товарищами. Располагайте мной!

— Сначала, сударь, послушайте о чем идет речь…. — Недовольно буркнул я, слегка напуганный таким энтузиазмом. Энтузиасты хороши при рытье канав или разгрузке вагонов с углем, а в задуманном мной деле, я бы предпочел, чтобы спину мне прикрывали думающие профи. И потому решил сразу немножко "полечить" подчиненного. — Такое рвение пристало скорее простому солдату. Тем же, кому выпал жребий вести солдат в бой, надлежит обдумывать каждый свой шаг. Выслушайте меня, и хорошенько подумайте, способны ли вы принять в нем участие, или, может стоит подобрать кого‑нибудь другого. И я кратко изложил ему суть своего плана.

— Хм…. — Задумчиво хмыкнул Фор — гхеса. — Однажды мы пытались сделать нечто подобное. К сожалению, у нас ничего не вышло. Все сразу пошло как‑то не так. Один из отрядов заблудился в темноте, и нарвался на караул противника. Потом еще и фитили отсырели от ночной росы, и мы потратили слишком много времени, чтобы добыть огонь. В конечном итоге нам удалось поджечь возы с продовольствием, но к тому времени удихи уже переполошились и сумели быстро отогнать нас от обоза, пользуясь своим превосходством в численности. А дерево возов и крупа, горели не очень хорошо, и удихи быстро их погасили. В результате, ценой гибели почти трех десятков человек, нам удалось уничтожить лишь несколько возов сена. В ту ночь, я и сам чудом унес ноги, а многие мои товарищи так и не смогли.