Жизнь проста. Как бритва Оккама освободила науку и стала ключом к познанию тайн Вселенной - Джонджо МакФадден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЧУДО-РЫБА И ВОЕННЫЕ ПОРАЖЕНИЯ
После смерти Галена около 216 года его рациональная методология была во многом утеряна, однако рецепты магических снадобий и сомнительные способы лечения, сохранившиеся в древних текстах, попали в арабский мир, а оттуда в страны Западной Европы. В сочетании с магическими представлениями язычества и христианства они стали питательной средой для появления причудливых методов врачевания оккультной медицины.
Рис. 24. Эхенеис – рыба, наделенная магической силой
Один из диковинных методов связан еще с одной загадочной рыбой под названием эхенеис или ремора. Плиний пишет, что эта «маленькая рыбешка», которая присасывается к килю корабля, способна остановить его ход, «не прикладывая для этого никаких усилий, не толкая судно и не совершая каких-либо других движений, а лишь прилипнув к днищу». Эту рыбу считают виновницей поражения Марка Антония в сражении при Акциуме, когда его флагманский корабль потерял ход и маневренность из-за присосавшихся к днищу «прилипал» и стал легкой добычей для Октавиана Августа. В культуре Средневековья, куда проникли многочисленные легенды об этой мифической рыбе, она наряду с электрическим скатом входила в состав магических зелий и снадобий. Альберт Великий, учитель Фомы Аквинского, писал, что рыба, «способная останавливать корабли», была желанной добычей для многих лекарей и алхимиков, занимавшихся приготовлением приворотных зелий и амулетов. Впрочем, никто никогда не видел чудо-рыбу, что неудивительно, поскольку ее не существует.
Гуманисты эпохи Ренессанса охотно приняли в наследство от Античности предметы оккультной магии, такие как магнетит, янтарь и чудо-рыбу, и использовали их как в качестве лекарств, так и для подтверждения существования сверхъестественных сил в природе. Марсилио Фичино, представитель флорентийского платонизма и переводчик «Герметического корпуса», пишет: «Морской скат вдруг вызывает мгновенное онемение руки, прикоснувшейся к нему или даже на расстоянии, через удилище». Другой философ-гуманист Юлий Цезарь Скалигер (1484–1558) в сочинении «Экзотерические упражнения» (лат. Exercitationes exotericae), изданной в 1557 году, приводит в пример свойство электрического ската «вызывать онемение рук» как доказательство существования сверхъестественных сил и критикует тех, кто «думает, что все можно свести к известным и очевидным свойствам».
Таким образом, идеальное по рациональности и простоте уравнение «самопроизвольное движение = жизнь» обрастало, с легкой руки мистиков, магическими дополнениями. Аналогичную тенденцию мы уже наблюдали в других областях науки: добавление эпициклов в астрономии, флогистон в химии – всякий раз, когда модель не подтверждается фактами, ее усложняют. Безусловно, были и те, кто скептически относился к этому безудержному полету фантазии. Например, Мишель де Монтень (1533–1592), представитель французского гуманизма и современник Шекспира, с горечью отмечал:
Какое прихотливое и неосновательное орудие – человеческий разум. Постоянно приходится мне наблюдать, что, когда людей знакомишь с чем-либо, они задумываются не над тем, насколько это само по себе верно, а забавляются отыскиванием его основы: они пренебрегают вещами и увлекаются рассуждениями о причинах… Обычно они начинают так: «Как это происходит?» А следовало бы выяснить: «Да происходит ли это на самом деле?» Ум наш способен выдумать сотни других миров, изыскать их начала и способ их устройства… Следуя такому обыкновению, мы и узнаем основы и причины вещей, никогда не существовавших. Так и спорит весь мир по поводу тысячи вещей, коих все за и против одинаково ложны[336],[337].
Эти «тысячи вещей, никогда не существовавших» есть не что иное, как сущности, которые не следует множить без необходимости. Мишель де Монтень – безусловный номиналист и поборник идей «нового пути»[338] – знал цену бритве Оккама в создании простых моделей.
ОХОТНИКИ ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ
За 54 года до того, как Александр фон Гумбольдт отправился на ловлю электрических угрей в равнинах льянос, апрельским днем 1746 года группа из двухсот послушников картезианского монастыря в Париже в белых одеждах выстроилась в шеренгу длиной почти два километра. Каждый монах был связан со своим соседом железной проволокой длиной 25 футов (7,6 м). Цепочку замыкал аббат Жан-Антуан Нолле. Когда все было готово, аббат подключил невзрачную стеклянную банку, наполненную таинственным электрическим флюидом, к проволоке в руках первого монаха. Как только возник разряд, все двести монахов одновременно подпрыгнули.
Аббата Нолле можно по праву назвать «придворным электриком», хотя такое занятие вряд ли можно считать уместным для середины XVIII века, и, разумеется, в обязанности аббата не входила замена электрических лампочек в королевских покоях, к тому же они тогда еще не были изобретены. Впрочем, первый шаг на пути к изучению электричества был сделан – была изобретена лейденская банка. Именно ей было суждено стать гвоздем программы с подпрыгивающими монахами, поскольку она создавала электрический разряд, который, как и разряд электрического ската, действовал на расстоянии. Аббат Нолле назвал ее в честь города в Нидерландах, где она была изобретена несколькими десятилетиями ранее как своеобразная ловушка для электрической магии.
История опыта с электрической банкой аббата Нолле начинается с английского медика Уильяма Гильберта (1544–1603), который обратил внимание на то, что магнит способен притягивать и отталкивать железо, а кусочек янтаря может притягивать самые разные материалы, такие как сухие травинки и солому, шерстинки и перья. Он также обнаружил, что если потереть шелком или шерстью стекло, драгоценные камни, эбонит, канифоль и сургуч, то они заряжаются магической силой и, подобно янтарю, способны двигать предметы на расстоянии. Кроме того, эти материалы иногда дают искру – таким свойством, как заметил Гильберт, магнит не обладает. Он дал этим материалам название «электрики» (греч. ήλεκτρον – янтарь), то есть подобные янтарю, от чего впоследствии появилось слово «электрический».
Обнаруженная способность предметов с электрическими свойствами передавать свою магическую силу привела к возникновению теории о том, что эта сила существует в виде особой жидкости – тонкого флюида. Это, в свою очередь, вдохновило любителей механики в XVII веке на создание разнообразных электростатических или фрикционных машин, способных накапливать магический флюид. В одной из таких машин использовался вращающийся серный шар, который в результате трения о янтарь или стеклянные палочки аккумулировал достаточное количество электрического флюида и электризовал перья, а также создавал искру,
