Ведьмоспас - Евгений Лобачев

Любу сопровождала свита из шести стриженных наголо субъектов, одетых в одинаковые костюмы. Двоих Миша узнал. Первый огрел по макушке Гиллигилла, когда нагрянул Чертопрыщенко. Второго гонял по двору Йорик. Эти двое возвышались над остальными как корабельные сосны над хилым подлеском.

Вся компания что-то оживленно обсуждала.

— Секьюрити, блин, — пробормотал милиционер, бросив беспокойный взгляд на информационное табло. Горящая красным надпись сообщила, что регистрация почти закончена и рейс на Ташкент вот-вот улетит.

Из-за плеча послышался голос Плетнева:

— Есть билеты на Бишкек через два часа. И завтра — на Душанбе и…

— А Ташкент?

— На тот, что улетает сейчас, уже не продают. Следующий — завтра. Нужен именно Ташкент?

— Угу, — Миша указал на Любу со товарищи. — Мне надо вон с теми.

Вовка выпятил губу.

— Ух, какая фройляйн! Миха, а ты точно невесту спасать, или за пирсингованной красоткой ухлестываешь?

Милиционер поморщился. Из-за таких вот шуточек они и подрались с Плетневым на школьном выпускном.

Вовка взглянул на табло.

— Что делать будешь, Орфей? Самолет вот-вот отчалит.

Миша затравленно огляделся. Без билетов на рейс не попасть. Можно, конечно, улететь завтра, но где гарантия, что он найдет подручных Чертопрыщенко в чужой стране, в незнакомом городе?

Очередь в окошко регистрации двигалась быстро. Вот уже кусанный Йориком громила взгромоздил на транспортерную ленту вагоноподобный чемодан с колесиками. Приемщик крякнул, глянув на багаж, но покорно выдал громиле квитанцию. Тотчас вся компания, не переставая совещаться, двинулась к терминалу. Миша проводил счастливчиков полным отчаянья взглядом.

— Смотри, смотри! — Плетнев вдруг дернул милиционера за рукав. — Глянь, и сладкая парочка туда же!

Милиционер повернул голову.

К стремительно укорачивающейся очереди на всех парах летела давешняя богиня. Волосы развевались как буйное золотое пламя. Глаза метали молнии, достойные самого Зевса.

Следом, движимый не столько собственными ногами, сколько энергией, запасенной рюкзаком, мчался курносый паренек. На его лице застыло безысходное отчаянье человека, которому всю оставшуюся жизнь предстоит провести в зиндане с клопами, без солнца и телевизора.

— Пропал человек, — констатировал Плетнев. — Не тот калибр выбрал. Всю жизнь мучиться будет.

— А я его спасу, — воскликнул вдруг Миша.

— Как это?

— Грубо и безжалостно, — ответил милиционер и, выудил из кармана видавшее виды удостоверение. — Эх, пропадай моя головушка!

— Растяпа ты, Жорка! — раздраженно шипела девушка. — Тюфяк, мешок с трухой. Из-за тебя чуть не опоздали!

Жорка в ответ краснел, сопел и молчал.

— Молодой человек, — донеслось вдруг сзади. Парень обернулся и уткнулся носом в белый прямоугольник с фотографией, печатью и надписью «Министерство внутренних дел». За прямоугольником маячил светловолосый молодой мужчина в штатском.

— Молодой человек, — повторил мужчина, — пройдемте, я должен задать вам несколько вопросов.

— Вы что, сдурели?! — закричала Жорина спутница. — Мы на самолет опаздываем!

— Всего несколько минут, — отрезал милиционер. — Я вам помогу.

Он ухватил синий рюкзак и вместе с владельцем поволок к приемному окошку, тыча удостоверение в нос возмущающимся пассажирам. Следом, ругаясь и причитая, семенила девица.

Когда добрались до цели, Миша взгромоздил рюкзак на весы и, бросив девушке: «Оформляйте, мы скоро», подтолкнул Жорика к укромному уголку за информационным табло.

— Что стряслось? — почти всхлипнул парень. Ростом он едва доставал милиционеру до подбородка. — Я ничего не сделал. Вы меня с кем-то путаете.

Милиционер молчал.

— Да что случилось-то? — заканючил Жорик. — Говорите скорей, а то самолет улетит!

— Уверен? — поинтересовался Миша.

Парень сокрушенно кивнул.

— Слушай, а ты сам-то хочешь лететь? — строго спросил милиционер. — Только честно. Положа руку на сердце.

Жорик мотнул головой.

— Так я и знал, — деловито сообщил милиционер. — У меня к вам дело, гражданин. Я выполняю секретное задание и должен инкогнито попасть на самолет. Мне нужен ваш билет.

Через минуту Миша вернулся к Плетневу, улыбаясь и похлопывая себя по нагрудному карману. В это время Жорик уже садился в такси, размышляя, действительна ли милицейская расписка о конфискации, накарябанная карандашом на клочке бумаги, вырванном из блокнота. Впрочем, это Жору почти не беспокоило. Главное, он не отправится в этот дикий, безумный, полный опасностей поход. Пусть Нинка ищет себе другого носильщика.

— Вот, есть у тебя билет, — Вовка потер переносицу, — и что? Может, у тебя и паспорт есть на имя Георгия Андреича Гаврикова? Как ты контроль собираешься прохо… Ух, вот это скорости!

Миша проследил за взглядом Плетнева. В сторону терминала выступала Жорикова подружка, лукаво поглядывая на низенького чернявого мужичка, семенившего рядом.

— Придется тебе пересаживаться, — сообщил Вовка. — Место занято. Да и длинноват ты для нее, похоже.

Объявили посадку. Сгрудившись в стальной кишке терминала, пассажиры с тоской глазели на диковинную конструкцию, состоявшую из рамки металлоискателя, рентгеновской машинки для проверки сумок и четырех хамоватых операторов. Счастливчики, протиснувшиеся сквозь узкую щель паспортного контроля, спешили дальше и терялись во мгле.

— Билет, — в свинцовых глазах обширной контролерши любой желающий мог без помощи гадалки увидеть и дальнюю дорогу, и казенный дом.

Миша полез в карман.

— Паспорт, — подбодрила дама чугунным голосом. — Что вы мне удостоверение суете? Ну и что, что МВД? Загранпаспорт предъявите. Не надо здесь рыться в карманах. Отойдите и ищите. За вами очередь, молодой человек. Не задерживайте. Следующий!

— Да отойди ты. Ишь, встал, охламон! — пискнула сморщенная старушенция, сжимавшая подмышкой потертую сумочку времен Парижской Коммуны. — На, милая, билетик.

Миша понуро отошел от стойки. Огляделся.

У входа в терминал маячила озабоченная физиономия Вовки Плетнева. Тот не желал уходить, пока не отправит приятеля в путь.

Справа, в беленой стене виднелась железная дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен». Дверь была приоткрыта. За ней тихонько мурлыкало радио, слышались негромкие голоса, и время от времени что-то загадочно брякало.

— Готовься, — прошептал милиционер, похлопав болоньевый бок спортивной сумки. — Эх, была — не была. Не умереть мне своей смертью.