Атаман - Андрей Посняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впрочем, пижон оказался очень даже увертливым и прыгучим, да и боксировал неплохо… для этого времени неплохо, школа кулачного боя еще не устоялась, правда, удары ногами уже были запрещены, бой-то ведь все же – «кулачный». Вот кулаками и бились. А еще – рычали, ругались, прыгали – оба хорошо знали, чего от них сейчас ждут.
Вввух! Уклонившись, Егор пропустил над головой кулак соперника, ударил прямым в печень. Джаван Руми – судя по всему, откуда-то из Италии… Джованни… Пижон, кривясь от нестерпимой боли – просили же, чтоб все натурально! – выругался и снова перешел в атаку.
О, этот не молотил руками мельницей, как «детинушка» Кызым, вел схватку грамотно и так же грамотно проводил удары – вот хук слева, чистый такой, хороший… Егор закрылся обеими руками, поднырнул, ударил – апперкотом в челюсть… Не сильно так, чтоб случайно не отправить пижонистого черта в нокаут… сам туда должен был отправиться, такой уж уговор.
Удар! Уххх… Хаар-рошая плюха прилетела! Обдумывая, как получше подставиться, Вожников пропустил-таки, схлопотал прямой в челюсть. Отпрыгнул, потряс головой… Ну – и? Чего стоишь-то, Джаван? Бей! Ну, бей же!
Соперник едва заметно мотнул головой, и Егор понял – рано. Как пел Фредди Меркьюри – «шоу маст гоу он!».
Н-на-а-а-а!!! Склонив голову, Вожников снова перешел в контратаку, весьма технично проведя прямой – джеб – в переносицу… Хо! Что такое? Этот чертов пижон все же подставился – эх, как неловко-то! – и удар пришелся по носу, сразу брызнула кровь.
Соперник зарычал… но и подмигнул – явно! – и тотчас, на радость зрителям, брызгая во все стороны кровью, бросился в схватку и, ловко отбив выпад Егора, нанес сокрушительный удар – правой – прямой в челюсть.
Вожникову уже ничего не оставалось, как повалиться в кусты – что он, совсем по-театральному расставив руки, и сделал, да так и остался лежать, покуда подбежавшие служки не привели в чувство побежденного «Эгора Кулаки-Руки».
Зрители выли. Поднявшись, Егор смущенно отводил глаза в сторону – проиграл, что поделать… И все же – хороший был бой! Несмотря на то, что о его исходе материально заинтересованные лица договорились заранее.
Хидаяс-бек гнусно ругался и старательно хмурил брови:
– Велю его сегодня бить! Стегать плетьми, покуда не слезет кожа.
– Эй, эй, уважаемый Хидаяс-ага, смотри, не забей насмерть своего бойца, не лишай нас веселого зрелища.
Зрители не спеша расходились, прощаясь с гостеприимным хозяином – устроителем зрелища, как понял Вожников – все с тем же Хидаяс-беком. Дюжие носильщики подняли паланкины… выскользнула из-под шелкового полога тонкая женская рука – к ногам проходившего мимо Джавана Руми упала роза. Мгновенно ее подобрав, боец обернулся, встретившись глазами с Егором… и снова подмигнул, вполне доброжелательно, как тогда, во время поединка.
– Рад был знакомству, – шепнул Капитан Удача.
– Я тоже очень рад.
– Итальяно? Фрязин? Или грек, румиец?
– Рязанские мы, – неожиданно улыбнулся Джаван. – В детстве Иванкой кликали… потом угнали в Орду, с тех пор вот тут обретаюсь.
Кто-то позвал его, не дал состояться беседе, а, видно было, рязанец хотел еще что-то сказать, да не успел, лишь только, уходя, молвил:
– Харчевня «У рыбы» – запомни.
Егор кивнул – что тут запоминать-то? Как в домино – рыба.
– Эй, Кызым, дружище, хочешь, в домино тебя играть научу?
– В до-ми… – «Детинушка» потряс головой. – Это как это?
– Да просто – плоские такие костяшки с дырочками: «шесть-пять», «два-четыре», «пусто-пусто».
– А-а-а! – Кызым ухмыльнулся. – Костяшки гонять я не хуже тебя умею. Еще посмотрим, кто кого учить будет. На что играем? По денежке?
– Да нет у меня пока никаких денежек!
– Тогда на желание. Кто проиграет – по всему саду бегает и бараном блеет!
Вожников проблеял четыре круга подряд, а Кызым – только два, видать, мухлевал, собака! Впрочем, Егор чувствовал, что отыгрался бы, кабы не козлобородый домоправитель Ураз-кызы, явившийся, как всегда, не вовремя и, как всегда, неслышно.
– Господин требует Эгора Кулаки-Руки к себе!
– О! – обрадовался Кызым. – Сейчас наш хозяин тебя наградит, и мы уже на деньги играть будем. Готовь дирхемы, дружище Эгор!
– Всегда готов, – усмехнулся Капитан Удача.
Вслед за расторопным управителем молодой человек вошел на мужскую половину дома, оставшись ждать в большой и гулкой зале, посреди которой бил – явно не к месту – фонтан, а по стенам тянулись разнокалиберные трубы, как видно, «освоенные» или «распиленные» ушлым хозяином.
Стоять пришлось недолго: отворив тяжелые двери, домоправитель важно тряхнул бородой:
– Господин ждет тебя, входи же да не забудь преклонить колени.
Ага, забудешь тут, как же!
Войдя, Вожников на колени и встал – хорошо хоть ковер оказался мягким. Правда, дело-то вовсе не в ковре, а в унижении – каждому сантехнику кланяться! Пусть не сантехнику, а ответственному за ЖКХ в городской мэрии – примерно так звучала на современный лад должность Хидаяс-бека. О, наши-то чиновнички тоже бы небось не отказались от собственных гладиаторов и наложниц! Да ведь и не отказываются, есть у них уже и те и другие.
– Ну-у-у, – потеребив вислые «запорожские» усы, промычал Хидаяс-бек. – Поднимись, раб, ты все сделал как надо, и получишь награду – ведь я хозяин своему слову, даже для самого последнего раба.
Всю эту тираду бойко перевел домоправитель. Ишь ты, тоже русский знает, гнида позорная, видать, в молодости побывал в набегах. Да все их сучьи города на русской крови выстроены! Погодите еще… погодите… И тебе, коммунальщик гнусный, тоже не хило достанется, ишь, заладил – «раб», «раб», будто слов других нет.
– Господин наградит тебя, – перешел на более вольный перевод козлобородый Ураз-кызы. – Но не дирхемами, как еще совсем недавно хотел, а… Его старшая жена, трижды благословенная госпожа Айшаль, подсказала. О, подарок тебе понравится, раб! Без сомнения, ты будешь доволен, и пусть никто не говорит, что наш досточтимый хозяин, да продлит годы его жизни Аллах, милосердный и всемилостивейший, плохо заботится о своих невольниках. Сейчас тебя проведут в сарай, Эгор Кулаки-Руки. Отныне будешь там жить… не один, ха-ха… впрочем, сам все увидишь. Все! Ну что стоишь? Благодари за милость – кланяйся, целуй хозяину руки…
Пришлось благодарить – а куда деваться прикажете?
Сарай, куда привел Вожникова все тот же домоправитель, оказался весьма просторным – десять на пятнадцать шагов (впрочем, по местным меркам – клетушка) – и достаточно прохладным помещением с саманными стенами и крытой соломой крышей. Солому же здесь, похоже, и хранили, правда, нынче притащили узкое ложе и даже небольшой низенький столик со светильником на треноге – правда, сейчас еще было достаточно светло – солнечные лучи проникали в небольшое – над самой дверью, оконце. Еще бы принесли вина – да не принесут, все-таки мусульмане. Да! Надо спросить у домоправителя чего-нибудь попить, хотя б воды.
– Эй, коз… уважаемый Ураз-кызы, хорошо бы водички.
Никто не ответил. Только чуть шевельнулась дверь… наверное, от ветра. Нет, не от ветра! Вот, скрипнув, распахнулась створка… опять закрылась, точнее, кто-то ее заботливо закрыл. Закрыла… Женщина в темной, до самой земли, накидке!
– Здрав будь, Эгор.
Егор удивленно моргнул – зрение его не обмануло.
– И тебе не хворать. Ты кто?
– Хозяйский подарок. Бери и благодари нашего господина!
– Уже поблагода… Ого!
Нежданная гостья скинула покрывала, представ перед изумленным парнем обнаженной, если не считать узенькой серебряной цепочки на бедрах. Но вовсе не это удивило и потрясло Егора – он узнал женщину… девушку… ту самую девчонку, златовласую красавицу с синими, как васильки, глазами!
Глава 14
Места здесь неспокойные…
– Что смотришь, ты не рад мне? – без всякого смущения девчонка уселась на ложе рядом с Егором.
Вожникова передернуло, и сердце забилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди и заживет собственной жизнью.
– Ты – Эгор?
– Егор…
– А я…
– Я знаю. Елена.
Не может такого быть, просто не может!
– Я нынче – подарок, – насмешливо промолвила гостья. – Хозяин решил отдать меня рабам… Проклятая корова Айшаль… И эта горбунья… зря я ее недооценила.
Последние фразы Елена произнесла шепотом, как бы про себя, но Вожников все равно услышал.
– Какая еще горбунья?
– А у тебя хороший слух. Беги, доложи хозяину!
Молодой человек потупился:
– Ну что ты!
– Тогда что ты сидишь?
Девушка облизала губы… О, как она была хороша, нагая красавица-златовласка с синими, как небо, глазами.
– Послушай, я ничего с тобой не сделаю, честное слово, – волнуясь, зачастил Егор. – Пальцем даже не притронусь.
– Что? – Елена вдруг дернулась, отскочила. – Я что, так уродлива? Вот и ты… ты тоже…
По щеке ее явственно прокатилась слеза.
