Хроника времён царя Бориса - Олег Попцов

Просчет Явлинского заключался в том, что он предпочел остаться теоретиком. Претворять идеи труднее, чем их выдумывать. Так полагают практики, потому как в придумывании слабы. У молодых теоретиков своя беда они мыслят отлаженными моделями, опробованными вне пределов России. Они специалисты не по пошиву костюмов. Они специалисты по их закупке.

Хасбулатов заметил разобщенность среди экономистов и решил подбросить им идею согласия. Оставил дверь к Президенту открытой, вместо безоглядного отрицания курса реформ выдвинул тезис о необходимости коррекции курса. Получалась некая полупопулистская смесь. Изменение налоговой политики, отказ от либерализации цен на энергоносители и, наконец, регулирование цен на ряд товаров первой необходимости. Сочувствие к пострадавшим - вот ключ к диалогу. Реформы раздавили образование, науку, культуру - спикер делился состраданием.

Где-то подспудно Хасбулатов высказывает идею создания теневого кабинета, который в критический момент будет предложен Президенту и который он готов возглавить сам.

На личных встречах с Президентом Хасбулатов дважды дает понять, что мог бы занять пост премьер-министра. Следуя здоровой логике, это странный шаг. Но он и делается в расчете на отказ. Совершая его, Хасбулатов как бы самоутверждается. Осмысливает себя в ином государственном качестве, переживает иную, воображаемую жизнь. И за счет этого фокуса, как ему кажется, становится опытнее и ещё более государственно значимым.

И все-таки действительно ли Хасбулатов считает пост премьера реальным для себя? Публично, в своих интервью на российском телевидении, он отверг подобную возможность. Впрочем, для Хасбулатова разнотолкование своих взглядов достаточно характерно. Отрицание чего-либо сегодня не исключает согласия вчера или завтра.

Мы все помним, что Хасбулатов предлагал свою кандидатуру на пост вице-президента. Это не было случайностью. Хасбулатов до конца не верил, что Россия примет чеченца как главу законодательного органа. Крайне трудные выборы подтвердили его опасения. Предлагая себя на пост вице-президента, он рассчитывал быть ближе к Ельцину. И тогда уж наверняка связка Ельцин Хасбулатов в общественном сознании станет реальным фактом. Но это фрагменты высшей материи. Было в этих шагах и чисто человеческое. Хасбулатов устал заниматься нудной законодательной деятельностью, ему надоели изнуряющие взаимоотношения с парламентом.

Ельцин ответил отказом, хотя и мягким, почетным, но все-таки отказом. А как же парламент? В то время Ельцин искренне был убежден, что Хасбулатов наиболее приемлемая фигура на этом посту. Однако новый виток политических событий изменил президентские настроения.

18 апреля Хасбулатов избирается Председателем Верховного Совета. Только теперь это случилось уже не благодаря поддержке Ельцина, а, скорее, вопреки его молчаливому нежеланию видеть на этом посту своего бывшего первого заместителя. К этому времени окружение Ельцина сумело создать плотный заслон вокруг Президента. Встречи Президента с главой парламента перестают быть очевидной нормой отношений.

Вынужденный искать поддержку вне демократических сил, Хасбулатов начинает свой скрытый рейд. Сначала в сторону центристов, затем... Впрочем, об этом говорить ещё рано, что будет затем. Есть два очевидных вектора движения - либо вправо, либо попытка восстановить свои отношения с демократами, к которым предрасположен Президент.

Обстановка на съезде менялась на глазах. К моменту решающего голосования консервативное крыло съезда: аграрии, промышленники, - начало склоняться в сторону Хасбулатова. Своей фигуры, способной не только обеспечить их интересы (поначалу им таким человеком представлялся Бабурин), но и держать в руках парламент, у них не оказалось. Они без сожаления сдали Бабурина. Внушительная часть консервативного крыла отдала свои голоса за будущего главу Верховного Совета.

Главный просчет окружения Ельцина, и прежде всего Геннадия Бурбулиса, - это уверенность, что политическая судьба Руслана Хасбулатова в руках демократов. Они не рискнули даже предположить, как быстро Хасбулатов сторгуется со своими бывшими противниками. Подталкивая демократическое крыло съезда к демаршу против Хасбулатова, Бурбулис в большей степени услаждал свое оскорбленное тщеславие, чем творил большую политику. Скрытое стало явным, и на той злополучной пресс-конференции, созванной внезапно, Хасбулатов обозначил полный разрыв отношений. Сделал это не выбирая выражений, в беспардонной и агрессивной форме.

Суть проигрыша правительственных лоббистов в парламенте из числа "Демократической России" была не в разжигании страстей вокруг Хасбулатова, не в истериках по поводу его грубости, не в давлении на Ельцина, не в намеках, что уже якобы существует союз Хасбулатова с Руцким (еще один поспешно придуманный миф), просчет оказался более глубоким. Его следует квалифицировать как психологическую ошибку. Действия демократов и противостояние этим действиям самого Хасбулатова убедили спикера в том, что он может выигрывать, не опираясь на Ельцина, не прибегая к его помощи. Для меня было совершенно ясно, что с этого момента комплекс всевластия у Хасбулатова начнет прогрессировать. Он утверждается в мысли своего полного равенства в политической значимости с Президентом. То, к чему он стремился, гонимый собственным тщеславием, как бы свершилось. У него в руках съезд, который Президенту не перебороть. Их рейтинг по-прежнему несопоставим, и все-таки он сам обрел власть, она может и помочь, и неизмеримо помешать Ельцину.

Бурбулис и Шахрай обязаны были сориентировать Президента на изменившуюся ситуацию. Этого не случилось. Никаких своих просчетов, напротив - упрямое тиражирование ими же созданной "опасности": "Хасбулатов есть зло главное, против него надо бороться". В России появилась новая плеяда политиков вне практики, точнее сказать, заявивших себя скорее в театральном действии, нежели в труде государственном. Именно таким действием была предвыборная кампания, где аттестующим был практически единственный навык, навык отрицания. В мир большой политики эти "новобранцы" властного Олимпа принесли опыт и страсти малых пространств, где раньше вершили свою биографию: кафедр, институтов, отделов, лабораторий и академических секторов. Масштаб власти, ими обретенной, громаден, а привычки малообъемны. Скорее всего, это одна из очевидных слабостей политиков переходного периода. Ельцин, показавший достаточное умение избегать открытых конфликтов, и на этот раз отодвинул от себя малоприятную ситуацию - дал понять, что действия Бурбулиса - это его личная инициатива, а Президент обязан находить общий язык с парламентом.

Затем был V съезд, давший Президенту дополнительные полномочия, на котором Хасбулатов в целом поддержал линию Президента. V съезд шел на фоне пусть затухающего, но все-таки эха августовских событий. Мы ссылались на август, мы мерили себя августом. Это был самый короткий съезд. И хотя, как отметили политологи, момент в значительной мере был упущен - съезд надо было проводить в сентябре 1991 года, однако затянувшаяся эйфория (демократия одержала, по существу, первую внушительную победу), необъятные глубины и просторы обретенной власти, оказавшиеся под рукой - кому кто теперь подчиняется, - и полная растерянность и незнание, что с этой властью делать, если не оправдали, то хоть как-то объясняли затянувшуюся паузу. В театре под названием "эпоха Горбачева" опустили занавес.

V съезд был непростым по ситуационной новизне. Ельцин ещё раз использовал домашнюю заготовку. Кульминацией съезда оказались два момента: дополнительные полномочия Президента и кандидатура на пост премьера. Предупредив депутатов, что он намерен начать незамедлительно, Ельцин ошарашил съезд сообщением о своем намерении самому возглавить правительство. Как правило, самые неожиданные ходы Ельцин делал в конце съездов. Тактически это было оправдано: сказывалась усталость, депутаты не желали втягиваться в очередной круг дискуссий, и поэтому вопросы, поставленные в конце съезда, как правило, проходили менее болезненно. Не вдаваясь в детали, о V съезде можно сказать просто - он расширил поле надежд. К тому же ещё один этаж демократического здания был достроен: съезд избрал Конституционный суд.

Я спрашивал себя: когда был потерян Хасбулатов? Если рассматривать эту проблему во временных пределах, то где-то между V и VI съездами.

КТО-ТО ТЕРЯЕТ, КТО-ТО НАХОДИТ

Конечно, совмещая посты Президента и премьера, Ельцин делал рискованный шаг. Он ставил на карту свой авторитет. С другой стороны, он прекращал череду бесконечных притязаний на этот пост, что для неустойчивого политического равновесия в обществе было бесспорным благом. Фракции, партии, движения лишались объекта штурма. Своим самоназначением Ельцин решал и вторую, очень сложную задачу. Отныне он принимал критический огонь на себя, но...