Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного - Ева Кофей

Ричард появился в тот миг, когда я оказалась в опасности.

Как романтично.

Даже подташнивать начинает…

Мой образ мыслей, мой юмор, который честнее назвать придурковатостью — это то, в чём мы с Викторией совершенно не похожи.

Там, где она горит ненавистью, я трясусь от… смеха.

И так и останется.

Ричард не меня повёл в беседку, не мне сломал жизнь. Он — всего лишь дракон, который даже не знает моего имени. Мы не знакомы до сих пор, потому что знакомство подразумевает обоюдность, а у нас её нет и не будет.

Так что нечего страдать и обижаться.

Нужно делать дела!

В этот момент, когда я вновь полна сил, в комнату врывается Гарольд с лекарем и служанками.

— Ах, принцесса, как же так!

— Ох, какой ужас…

— О где же принц Ричард, как он мог покинуть свою истинную!

Ор такой поднимается, словно я вновь пришла к подруге на чай с тортиком в коммуналку.

А ведь это всего лишь порезанная ладонь…

Глава 12

Кофе с рогами

Было страшновато, что этот порез на всю ладонь может грозить мне чем-то действительно опасным, чего я не подозреваю. Но на самом деле нет. Это просто рана, просто кровь, просто впечатлительные слуги, для которых мой вид — событие на несколько поколений вперёд.

Я думаю, Гарольд сможет хорошо продать свой платок с моей кровью, и кто-то положит его под стекло… Может быть, тогда конфисковать его и продать самой? А что, деньги лишними не бывают…

Иронизируя мысленно, внешне я спокойна, как удав. Лекарь перекрывает глубокий порез жёлтой тряпочкой, пропитанной мазью и перевязывает ладонь тугими бинтами.

— На столе настойка, Ваше Высочество, — произносит мужчина, с опаской рассматривая моё лицо, — выпейте её и за несколько часов рана затянется. Позвольте напомнить на всякий случай — вам захочется спать, поэтому после того, как выпьете, оставайтесь в постели до вечера. В семь я приду и освобожу вашу прекрасную руку от бинта.

Я киваю машинально и бросаю на Гарольда требовательный взгляд, когда все уходят.

— Мне идти можно, моя принцесса? — спрашивает он дрожащим голосом.

Качаю головой.

— Ты подготовил костюм для меня?

У бедняги перевязана голова, насколько я знаю, ничего страшного, он её поцарапал, неудачно упав от стресса. Едва ли можно так хорошо играть славного малого… Я чувствую, как мой взгляд теплеет. Всё-таки этот мужчина — первый человек, которого я встретила в новом мире. Уже успела к нему привязаться. Мне хочется доверять ему, хочется доверять хоть кому-нибудь здесь…

— Ваше Высочество, а как же постельный режим?

— Я не такая уж и хрупкая, Гарольд. Мне не нужно, чтобы ладонь зажила тут же. Выпить это ведь можно и ночью, к чему мне терять день?

— Но как же так? Вам же… — у него дрожит нижняя полная губа, — б-больно, принцесса…

Я легко посмеиваюсь.

— Бывало и хуже… Прости, что напугала тебя. Я просто задумалась. Из-за истинности я сама не своя. Думала о Ричарде…

В его взгляде появляется понимание. Кажется, я только что отвела от себя подозрение в собственной невменяемости.

— Позвольте сказать… — шепчет, — он больше никогда вас не обидит.

— О, я это знаю, спасибо, — улыбаюсь.

Он осмеливается подойти на шаг ближе ко мне, всматривается в меня и вдруг с восторгом произносит:

— На вас несколько отметок истинности! И я их вижу! Принцесса Виктория, это такая честь!

Я замираю. Да, точно… Только самые близкие, те, кому дозволено, могут видеть звёздную россыпь на телах истинных.

— Зачем же вам в мужском обличии посещать деревню? — видимо, поняв, что теперь является моим доверенным слугой, Гарольд решает то ли утолить своё любопытство, то ли унять волнение.

— Это государственная тайна, — хмурюсь я.

Кутюрье кладёт руку на грудь, где за жилеткой и рёбрами бьётся сердце.

— Клянусь молчать! Виктория, принцесса, я хочу вам помочь…

— Ну хорошо, дорогой. Демоны. Они поселились возле нашей главной деревни на холме. Танцуют там, горланят, по словам одной девочки, местных распугивают. Мне это не нравится. Я хочу выяснить, что происходит. А под мужской личиной, чтобы не пугать раньше времени народ. Чтобы не спровоцировать их любопытство. Если принцесса второй раз туда идёт, то обязательно пойдут и все файвуллотцы, понимаешь?

— Да, но… нет, — Гарольд проводит пальцами по усам. — Почему бы не послать разбираться управляющего? И как странно всё же, что демоны на поверхности… Никогда о таком не слышал.

— Вот именно, что сделает управляющей, в носу поковыряет? Знаю я его управление… Мы в минусе по самые уши.

— Тогда нужно сообщить короне!

— О, нет, это ведь мои земли, — как можно терпеливее стараюсь объяснить я. — Я должна попробовать справиться сама. Но если действительно понадобится помощь — отправим прошение в столицу. Но Гарольд, ты пойми, управление дальними землями и передаётся за тем, чтобы не дёргать лишний раз наших правителей.

Он на несколько мгновений задумывается.

— Да, я вас понял, Ваше Высочество.

Я, разумеется, далеко не обо всех своих мотивах рассказала. Меня настораживает ещё и то, что демоны появились в моих владениях в тот же промежуток времени, что упала в тело Виктории я. Одновременно с открытием истинной связи, посланной богиней, будь она неладна. Одновременно с Ночью Золотого Рога.

Разве это может быть совпадением?

Вокруг меня будто разворачивается тучей магический заговор — и чёрта с два я буду сидеть в своих покоях, сложив лапки, ожидая, когда же разразится гром.

Дай бог мне ошибаться. Но перепроверить, выяснить хоть что-нибудь — стоит.

— Ваши брюки, ваш китель, принцесса, — достаёт он одежду из чехла. — Теперь вы генеральский сын Евпатий…

Я закусываю щёку изнутри, чтобы не заржать как лошадь.

Блин, кажется, Гарольд перестарался с моим образом.

Гарольд оказался мужчиной крайне непреклонным. Раньше, когда я была принцессой, а он — слугой, это было не так заметно из-за подобострастия, трепета перед короной. Теперь же мы с ним подельники, и он довольно стойко стоит, прости господи за тавтологию, на своём…

— А кем ещё нужно быть, чтобы посещать деревню без подозрений? Военные иногда заходят во всякие стратегически важные деревеньки, перетряхивают сено в поисках врага… Вон тот бугай там же есть — его проверить нужно!

Я смеюсь, разглядывая себя