Привилегия (СИ) - Крис Бетани

Потому что как она посмела прикоснуться к Лючии?

Как она посмела.

Ренцо схватил мать за горло и прижал ее к стене. Грохот эхом отозвался в тихом коридоре. Он даже не дал своей матери шанса заговорить, прежде чем крепко сжал ее горло в своей ладони и наклонился так близко, что все, что эта сука могла видеть, было то, что он приближается к ней.

— Никогда больше не смей трогать ее своими грязными руками, — сказал он.

Дикие глаза Кармен встретились с его глазами.

Он знал, что она нетрезва.

Так сильно под кайфом.

Она почти не слышала его, но то немногое, что она расслышала, заставляло ее дыхание учащаться, будто она вдыхала кислород, и просто не могла им насытиться. Черт возьми, на чем она сидела? Обычно она не была настолько сильно под кайфом, но изо всех сил боролась с его хваткой, проводя ногтями по его рукам, которые удерживали ее прижатой к стене, и обнажая зубы на него, словно это могло напугать его.

На самом деле, это просто выводило его из себя.

И делало чертовски грустным.

— Отпусти меня, — прохрипела мать.

Нет, не сейчас.

Ренцо хотел ей кое-что сказать. Он хотел, чтобы это дерьмо было очень ясным, чтобы никогда не было следующего раза, когда она вернется. Еще лучше, если это прозвучит достаточно понятно, чтобы она никогда больше не показывала здесь свою жалкую задницу. Не то чтобы они нуждались в ней. Она ничего для них не делала.

Никогда.

— Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, — прошептал Ренцо, снова приблизившись к лицу матери, — Я позабочусь, чтобы ты больше никогда не вздохнула, Кармен. Не смотри на нее, мать твою. Не думай о ней. Если ты снова придешь сюда, я заставлю тебя желать смерти, потому что это будет легче, чем то, что я сделаю с тобой. Ты меня поняла?

Кармен стиснула зубы, а затем без предупреждения плюнула в него. Ренцо даже не моргнул, когда слюна ударила ему в лицо. Ох, он хотел стереть ее. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы она плюнула ему в лицо, но он не двинулся с места. Он просто держал руку на ее горле, и ему пришлось заставить себя не сжимать ее до тех пор, пока сука не посинела и не упала замертво на пол.

— Надо было сделать аборт, когда у меня была такая возможность, — прошипела она.

Ренцо рассмеялся.

Это должно было причинить боль?

Но этого не произошло.

— Ты говоришь мне это всю мою жизнь. Дай что-нибудь еще, мам.

Может, ему не следовало этого говорить. Возможно, не следовало поощрять ее или провоцировать. Очевидно, его мать не в лучшем положении, учитывая все обстоятельства.

Взгляд Кармен метнулся в сторону — к двери. На Диего.

— Ты так сильно любишь его, правда? — спросила она почти насмешливо. — Больше, чем я. Даже больше, чем ее. Больше, чем весь мир, Рен. Так было всегда. Ты отдаешь ему все, а сам остаёшься ни с чем. Что, если я его заберу, а? Что бы ты тогда делал?

У него не было причин бояться слов матери. Как могла эта женщина — наркоманка, насильница, сука — забрать у него Диего? По закону она действительно не могла этого сделать, пока не станет чистой, трезвой и не позаботится о своей жизни и работе. Этого никогда не произойдёт.

И все же, несмотря на то, что ее угроза казалась совершенно пустой, он не мог не отреагировать на свой самый большой страх, брошенный ему в лицо. Опасение обвилось вокруг его сердца, как крепко сжатый кулак. Оно ощущалось так, словно в его вены влили ледяную воду.

Кто-нибудь может забрать у него Диего.

И что он сможет сделать?

— Ты можешь попытаться, — выдавил из себя Ренцо, — Но никто и никогда не отнимет его у меня.

Кармен улыбнулась — горько, холодно и гнило. У нее почти не было зубов, а рот представлял собой отвратительную смесь черного, красного и желтого.

— Но я могу, Рен. Твои руки у меня на горле. Я знаю, чем ты зарабатываешь на жизнь. Знаю, где держишь свой пистолет. Знаю все, что нужно сказать, чтобы они забрали его у тебя и отдали кому-то другому. Я сделаю это.

Она говорила правду, понял он.

Сколько необходимо времени, чтобы кто-то, глядя на Ренцо, понял, что он не на нужном уровне в уходе за ребёнком? Если за ним приедет служба защиты детей, ему крышка. Не потому, что Диего не любили и не заботились о нем. Не потому, что он ушёл — он никогда этого не делал. Но просто потому, что жизнь Ренцо в конце концов была не лучше, чем у его матери.

Никакого высшего образования.

Никаких записей о работе.

Наркоторговец.

Дерьмовая квартира.

Одна вещь за другой..

Это будет накапливаться.

— Да, ты знаешь, — сказала Кармен слишком радостно.

В ответ на слова матери и почти ничего больше, Ренцо сжал ее горло так сильно, что сука больше не могла говорить. Он не хотел слышать, как она говорит ему правду. Что он недостаточно хорош. Что, несмотря ни на что, он никогда не будет достаточно хорош для Диего в глазах других.

Что для них он будет таким же, как она.

— Эй, эй!

Хлопки в ладоши и крики вывели Ренцо из оцепенения. Он был в двух чертовых секундах от того, чтобы свернуть шею Кармен прямо здесь и сейчас с Лючией, Диего и гребаным Богом, чтобы посмотреть, как он это сделает. Но крика хозяина было достаточно, чтобы на секунду задержать его.

— Отпусти ее, Ренцо!

Он отпустил, и Кармен воспользовалась этим шансом, чтобы убежать от сына, все еще держась за горло. К счастью, она, спотыкаясь, побрела по коридору в противоположную сторону от того места, где Диего теперь прижимался к ногам Лючии, которая прислонилась к стене. Если бы в эти минуты она подошла к его младшему брату, он не смог бы себя контролировать.

Ренцо повернулся к хозяину, готовый извиниться. Мужчина не выглядел так, словно хотел этого, и его следующие слова только подтвердили эту мысль.

— Хватит с меня этого дерьма! Все эти беспорядки и жалобы, — сплюнул мужчина, качая своей головой. — Она появляется здесь, устраивает скандал, и я старался не обращать на это внимания. Я пытался, Рен. Я знаю, что ты чертовски молод и делаешь все, что в твоих силах, но я просто не могу больше этого терпеть. Ты должен съехать отсюда к концу месяца. Ты меня понял? Конец месяца!

Ренцо словно оцепенел.

Как будто он наблюдал за собой сверху.

Мертвый внутри.

Хозяин еще раз покачал головой, бросил жалостливый взгляд в сторону Лючии и Диего и снова исчез на лестнице. Ренцо повернулся, чтобы послать мать куда-нибудь подальше — желательно в какую-нибудь дыру, — но сука уже ушла. Она вышла через другую дверь в конце коридора.

— Рен, — начала было Лючия.

Он поднял руку, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы успокоить ее на секунду. Ему просто нужно подумать. План. Что-то.

— Просто.. не сейчас, пожалуйста.

— Все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем с квартирой, и..

Он издал жесткий, горький смешок.

— Это не поможет. Это не остановит ее.

— Что?

Лючия ничего не понимала.

Ренцо не винил ее за это.

— Кармен, — резко сказал он, поворачиваясь, чтобы схватить ключи от своей квартиры, которые были забыты на полу.

Он быстро отпер квартиру и проскользнул внутрь. Лючия последовала за ним, крепко сжимая руку Диего, который все еще был тихим и испуганным.

— Эта сука.. она чертовски мстительна, Лючия. Если она думает, что может причинить мне боль, она сделает это.

И Кармен пообещала причинить ему боль через Диего. У него не было причин думать, что его мать не выполнит свою угрозу. Именно это она и сделает. Так что, черт возьми, он не собирался давать ей шанс навредить ему, используя Диего вообще. Ох, конечно, эта сука может попытаться, но сначала она должна найти его.

Это будет не так просто, как она думала.

Лючия издала тихий звук позади него, но Ренцо был слишком занят, открывая маленький шкаф в прихожей. Он вытащил две сумки — одну для себя, другую для Диего. Две черные сумки подойдут на некоторое время, но не более того. Кроме того, это все, что он мог унести в данный момент.