Новый Мир ( № 1 2007) - Новый Мир Новый Мир

Изучение дела, по которому Бродский И. А. признан тунеядцем и выселен из гор. Ленинграда, ознакомление в управлении КГБ с оперативными материалами в отношении Бродского И. А. и проведенные беседы с рядом лиц позволяют сделать вывод, что достаточных законных оснований применения к Бродскому И. А. Указа „Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими паразитический образ жизни” не имелось.

Народный суд свое решение от 13 марта st1:metricconverter productid="1964 г" 1964 г /st1:metricconverter . о признании Бродского И. А. лицом, не занимающимся общественно полезным трудом и ведущим антиобщественный, паразитический образ жизни, обосновал следующим:

а) Бродский с 1956 года по 1964 год (т. е. с 16-летнего возраста до 23-х ле­т) на предприятиях гор. Ленинграда в общей сложности проработал 2 года 8 месяцев. С октября 1963 года нигде не работал и не учился. Отделом милиции Дзержинского исполкома районного Совета депутатов трудящихся преду­преждался о трудоустройстве 19 июля 1962 года, 17 декабря 1963 года и 18 января 1964 года, но мер к трудоустройству не принял.

Бродский в судебном заседании объяснил, что, имея стремление к литературной деятельности (писал стихи с юношеских лет), часто менял работу потому, что хотел узнать жизнь, изучить людей. С октября 1962 года занимался только литературной деятельностью: по договорам с Гослитиздатом от 22 октября 1962 года, от 17 августа 1963 года и 10 сентября st1:metricconverter productid="1963 г" 1963 г /st1:metricconverter . переводил стихи иностранных поэтов для сборников „Заря над Кубой”, „Романсеро”, „Поэзия Гаучо”, „Голоса друзей”. Кроме того, для журнала „Костер” написал детские стихи, очерк „Победители без медали” и „Баллада о маленьком буксире”. По договору от 18 мая 1963 года с Ленинградской студией телевидения написал сценарий для кинофильма „Баллада о маленьком буксире”. Сценарий одобрен и принят к постановке.

Объяснения Бродского о его литературной деятельности с октября 1962 года подтверждены имеющимися в деле документами.

Суд литературную деятельность Бродского не признал общественно полезным трудом по мотивам, что „имеющиеся единичные случаи заработка (Бродский по договорам получил авансом 127 руб. 90 коп.) не свидетельствуют о выполнении им важнейшей конституционной обязанности честно трудиться на благо Родины и обеспечения личного благосостояния”, что Брод­ский по справке, выданной от имени комиссии по работе с молодыми авторами при Ленинградском отделении Союза писателей РСФСР, не является ни профессиональным поэтом, ни профессиональным литератором.

Из показаний Бродского видно, что он в 1962 — 1963 гг. самостоятельно изучал иностранные языки — польский, английский, сербский. Стихи ино­странных поэтов переводил при помощи подстрочников, в связи с чем гонорар ему оплачивался в меньшей сумме.

В судебном заседании свидетели члены Союза советских писателей РСФСР — писательница Грудинина Н. И., доцент Института имени Герцена Эткинд Е. Г., профессор Красный Адмони Вольф показали, что перевод стихов иностранных поэтов требует большого труда, что Бродским переведены стихи талантливо, эта работа является общественно полезной и он не может быть признан тунеядцем.

По справке главного редактора политической редакции Ленинградской студии телевидения, принятый ими для документального фильма сценарий — поэма Бродского «Баллада о маленьком буксире» поэтично и глубоко рассказывает о жизни и работе коммунистов и комсомольцев маленького коллектива буксира Ленинградского морского порта.

В деле отсутствуют доказательства, опровергающие указанную оценку труда Бродского по договорам с Гослитиздатом, Ленинградской студией телевидения и без договоров для журнала „Костер”.

При указанных обстоятельствах выводы суда, что Бродский с 1956 года — периодически, а с октября 1963 года вообще нигде не работал и не учился, не соответствуют фактическим обстоятельствам и опровергаются документами и показаниями свидетелей.

б) Антиобщественный, паразитический образ жизни Бродского суд усмот­рел в том, что Бродский в 1960 году, в связи с его участием в издании нелегального сборника „Синтаксис”, органами КГБ предупреждался о необходимости изменить образ жизни и свое отношение к труду. В дальнейшем Бродский писал „ущербные и упаднические стихи”, которые с помощью своих друзей распространял среди молодежи гор. Ленинграда и гор. Москвы. Организовывал литературные вечера, на которых пытался противопоставить себя как поэта нашей советской действительности.

Эти выводы суда основаны главным образом на справке зам. начальника 2 отдела УКГБ при СМ СССР по Ленинградской области тов. Волкова, составленной 11 июля st1:metricconverter productid="1962 г" 1962 г /st1:metricconverter . В ней приведены данные об антиобщественном поведении Бродского в период 1960 — 1962 гг. и, в частности, о его связях в 1960 году с Гинзбургом А. А., осужденным за мошенничество в связи с изданием нелегального литературного сборника „Синтаксис”, а также о связи в st1:metricconverter productid="1961 г" 1961 г /st1:metricconverter . с Уманским А. А. и Шахматовым О. И., осужденными в мае st1:metricconverter productid="1962 г" 1962 г /st1:metricconverter . за антисоветскую агитацию по ч. 1 ст. 70 УК РСФСР к 5 годам лишения свободы каждый. О встречах Бродского в марте 1962 года со стажером США в Ленинградском университете Ральфом Блюмом, от которого Бродский получил какую-то книгу.

Эта справка, а также изъятые в связи с делом Уманского и Шахматова у Бродского в январе 1962 года стихи и дневник послужили материалом для фельетона „Окололитературный трутень”, опубликованного 29 ноября 1963 года в газете „Вечерний Ленинград”, а также для представления, внесенного 12 декабря 1963 года прокурором Дзержинского района гор. Ленинграда тов. Костаковым А. С. суду общественности Союза писателей.

Во всех этих и иных документах, имеющихся в деле, отсутствуют какие-либо данные, подтверждающие факты антиобщественного поведения Брод­ского со второй половины 1962 года до момента рассмотрения его дела в суде (март st1:metricconverter productid="1964 г" 1964 г /st1:metricconverter .). Не установлено и фактов написания им идеологически невыдержанных, антисоветских стихов, относящихся к концу 1962 года и к 1963 году. Выдержки стихов Бродского, приведенные в указанном фельетоне, относятся к 1960 — 1961 гг. („Шествие”, „Самоанализ в августе st1:metricconverter productid="1960 г" 1960 г /st1:metricconverter .” и другие).

В суде по ходатайству штаба добровольных народных дружин Дзержин­ского района допрошено шесть свидетелей: Смирнов Н. Н., Лагунов Ф. О., Денисов П. Н., Николаева А. А., Ромашова Р. Г. и Воеводин Е. В. Показания этих свидетелей сводились к утверждению, что стихи Бродского вредно влияют на молодежь. Установлено, что никто из этих свидетелей, кроме Вое­водина, не знал Бродского и стихов его не читал. Свидетель Воеводин — член Союза советских писателей — знакомился со стихами Бродского в районном штабе добровольных народных дружин, а также в отделении Союза писателей, при обсуждении представления районного прокурора, т. е. с теми стихами, которые органами КГБ были изъяты у Бродского в январе 1962 года.

Не установлено и фактов распространения Бродским своих стихов после его предупреждения в январе 1962 года органами КГБ.

В суде свидетель Николаев показал, что он у своего сына видел стихи Бродского, напечатанные на машинке, но к какому периоду они относятся, он не помнит.

По оперативным данным областного управления КГБ, в апреле 1963 года дружинниками был задержан некий Ковалев, который продавал у Дома книги стихи Бродского. Как попали эти стихи к Ковалеву, был ли он знаком с Бродским, органами КГБ не установлено.

При беседах с секретарями Ленинградского отделения Союза писателей Прокофьевым А. А., Чепуровым А. Н., Брауном Н. Л., членом Союза писателей — Граниным Д. А., молодым прозаиком Битовым А. Г., молодым поэтом Куклиным Л. Б. фактов антиобщественного поведения Бродского или фактов организации им „нелегальных» литературных вечеров с чтением своих стихов также не установлено. Соседи по квартире Бродского ничего порочащего в отношении его не показали.

При указанных обстоятельствах у суда не было достаточных оснований делать вывод, что Бродский, после предупреждения его органами КГБ, продолжал вести антиобщественный образ жизни.

Секретарь Дзержинского РК КПСС тов. Косарева Н. С. сообщила, что в беседе с ней в декабре 1963 года Бродский заявил: „Я не могу учиться в университете, так как там надо сдавать диалектический материализм, а это не наука. Я создан для творчества, работать физически не могу. Для меня безразлично, есть партия или нет партии, для меня есть только добро и зло”. В суде Бродский также заявлял: „Я серьезно отношусь к своему творчеству и ничего противозаконного здесь не видел... Я пишу и считаю, что когда-то мой труд будет оценен”.

Аполитичность Бродского и преувеличение им своих литературных способностей не могут служить основанием применения Указа от 4 мая st1:metricconverter productid="1961 г" 1961 г /st1:metricconverter . „Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни”.