Дочь горного короля - Дэвид Геммел

– Не знаю такой.

– Крылатый серебряный шлем с золотой отделкой.

– Райский Венец? – в ужасе глянул на нее Иос-шиль. – Но его нельзя забирать! Это единственное, что дает людям надежду. Каждые двадцать пять лет он показывает нам видение рая: водопады, зелень деревьев, счастливых поселян. Это бесценное наше сокровище.

Сигурни обняла старика за плечи.

– Он показывает вам мой народ, стоящий у водопада Альвена. Каждые четверть века корона является над его водами. Мы все сходимся на нее посмотреть – а вы, стало быть, сходитесь посмотреть на нас. Скажи, Иос-шиль, когда солнце вам светило в последний раз?

– В день похорон старого короля. Когда его погребальную ладью подожгли и пустили плыть по реке, солнце вышло на целый день. На улицах пели и танцевали, празднуя это.

– А еще раньше?

– Не помню… ага. Двенадцать лет назад, на пиру Атлинга. Мы увидели огромное красное солнце нового дня, но продолжалось это совсем недолго.

– Что же было на следующий день празднества?

– Ты не понимаешь. Пир Атлинга совпадает с видением, которое посылает нам Райский Венец, и случается раз в четверть века.

Баллистару наскучил их разговор. Он подошел к окну и стал наблюдать за погрузкой барж.

– Поговори, старина, с теми, кого хочешь уволить, – посоветовал Железнорукий. – Когда твои суда отчалят, нам надо быть на борту.

– Сейчас займусь этим. Спасибо вам.

Час спустя все трое сидели на корме сорокафутовой баржи, идущей на шестах вверх по реке. По бокам висели деревянные щиты, которые поднимались в случае нападения, на палубе лежали огромные камни для метания во вражеские суда. На носу помещались вооруженные люди, все гребцы имели при себе длинные ножи.

– Так что же, находим храм и похищаем корону? – спросил Баллистар. – Тогда нам лучше дождаться ночи.

Сигурни решила пройтись вдоль левого борта. Один солдат улыбнулся ей и тихо посоветовал:

– Не отходи далеко от своих друзей. Скоро будет так темно, что ты руки своей не увидишь.

Она поблагодарила его, вернулась назад и села на бухту каната. Темнело и вправду быстро. Скоро баржу окутала такая непроглядная тьма, что Сигурни ужаснулась.

– Как будто мы умерли, – прошептал Баллистар. Она ощупью нашла его руку, стиснула пальцы.

– Ошибаешься, – сказал Железнорукий. – Смерть не темная – она яркая и подлая.

– И как они только правят в этаком мраке? – недоумевал Баллистар.

– Тихо там, на корме, – послышался голос. – Через час покажется город.

В темноте почти не ощущалось, что баржа движется, и Сигурни стала вспоминать, как они с Феллом вместе охотились и предавались любви у костра. Он так хорошо понимал все ее настроения. Порой ей хотелось просто свернуться калачиком, прижавшись к нему, и он ограничивался нежными поцелуями. Порой ее охватывала страсть, и он отвечал ей с таким же пылом. Но и она любимого понимала не хуже – его мысли, его мечты.

Впервые они поцеловались на склонах Хай-Друина в солнечный летний день. Перед этим они пробежали четыре мили, от Треугольной скалы до Белого ручья. Фелл бегал быстрее, но Сигурни была гораздо выносливее; она не отставала от него всю дорогу и вырвалась вперед на последнем долгом подъеме.

Пока он отдувался, Сигурни соорудила из коры чашу и принесла ему воды из ручья.

" Ты настоящее чудо, Сигурни", – выговорил он наконец и поцеловал ей руку.

"Бедный мой Фелл! – Она обхватила его за шею. – Скажи, твоя гордость сильно уязвлена? "

"С чего бы? – удивился он. – Я сделал что мог".

"Как это мило, что ты поцеловал мне руку".

"Дай поцелую еще раз".

"Тогда уж в губы".

"Ты очень смелая для горянки, – улыбнулся он, – видно, Гвалчмай плохо тебя наставлял. Я не прочь проиграть тебе в беге, но в любовных делах уступать не хочу".

"Почему? "

"Потому что всю ночь обдумывал, как добиться от тебя поцелуя. Зря, выходит, старался".

Сигурни растянулась на мягкой траве. "Ничего подобного. Рассказывай, что придумал".

"Поздно. Лиса уже забралась в курятник".

"Все равно я хочу послушать".

Он прилег рядом, опершись на локоть. "Я хотел сказать, что никогда не видел таких, как ты. Что счастлив только с тобой. Ты свет моей жизни, Сигурни, и так будет всегда".

"Ты победил меня своими речами. А теперь поцелуй".

– Какая у тебя рука теплая, – вернул ее к настоящему Баллистар.

– Потому что я думаю о приятных вещах.

Вдали замерцали тусклые городские огни. Баржа подошла к арке подъемных ворот. Кормчий подал сигнал фонарем, на воротах ответили тем же. Решетка с визгом и скрежетом поползла вверх.

На причале горели фонари, и Баллистар перевел дух.

– Вот жуть-то. Все равно что ослепнуть.

– Не так уж и страшно, – вздохнула Сигурни. Баржа стукнулась о каменную причальную стенку. Железнорукий сошел первым, Сигурни с Баллистаром за ним.

– Что теперь? – спросил воин.

– Надо найти место для ночлега, – ответила Сигурни, – а утром пойдем к королю.

– Это еще зачем? – опешил Баллистар.

– Я попрошу его вернуть нам корону.

– И он, по-твоему, так просто возьмет и отдаст?

– Конечно, нет, Балли. Я предложу ему кое-что взамен.

– Без выгоды для себя он меняться не станет, – усомнился Железнорукий.

– Обмен будет выгодный, – пообещала она.

13

Ничего похожего на этот город Сигурни до сих пор видеть не доводилось. Тесно прижавшиеся один к другому дома высились, как утесы, светя многочисленными окнами. Узкие переулки ветвились, словно кровеносные жилы в каменной плоти. В крытых переходах горели цепочки масляных ламп. На каждом углу висели таблички с названиями улиц. Сигурни чувствовала себя очень маленькой, а вот Железнорукий держался как ни в чем не бывало.

– Куширские города намного красивее, – заявил он. – Там ты дивишься мастерству зодчих, а здешние каменные ульи на тебя только давят.

– Точно, давят, – согласился с ним Баллистар. Вскоре они набрели на таверну, и Железнорукий недолго думая пошел прямо к ней.

– Погоди! Чем платить будем? – спросил Балли.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещал воин.

Таверна была наполовину пуста. За грубо сколоченными столами сидели немногие посетители, за стойкой разливала пиво необычайно толстая женщина. Ее маленькие глазки прятались в складках жира, мощные груди нависали над прилавком.

– Что можете предложить? – спросил ее Железнорукий.

– Вы про напитки или про кушанья?

– Про напитки.

– Есть пиво, вода, горячий чай из кореньев.

– А чем у вас тут расплачиваются?

– Чего?

– Мы приезжие, – объяснил Железнорукий, – и нам сказали, что золото у вас не в ходу.

– Платить не надо, – раздельно, как слабоумному, сказала толстуха. – У нас давным-давно все бесплатно. Что вам налить?