Пробуждение охотника - Яков Барр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы тоже такое любим, — занервничал Ерофеев, видать, не насытился роллами.
— Значит, что-то человеческое в вас осталось. Но я не о кухне хотел рассказать. Нашли мы симпатичный загородный ресторанчик и засели там с Аленой. За соседним столиком разговаривали помещик Андрей Васнецов, а его Алена откуда-то знает в лицо, и его адвокат. Тоже мясцом под водочку не брезгуют.
— Васнецов, говорите? — заинтересовался Филимонов.
— Ага, теперь вам не скучно? Дальше еще интересней будет! Говорили они о вас, Никита Витальевич, слух у меня острый, а когда ваша фамилия прозвучала, нарочно прислушался.
— Они говорили обо мне?
— О вас троих, если быть точным. Бывают же такие совпадения! Но продолжу. Обсуждали они вас вот в каком контексте: некий весьма влиятельный барон Вержицкий скупил векселя вашей несвятой троицы, и других местных помещиков, имена которых не упоминались. С того момента вы трое с вашими родами у него в кулачке.
Я сжал кулак, демонстрируя, куда попала троица «Филимонов и компания». Пусть сами проведут аналогии и догадаются, каково их нынешнее положение.
— Васнецов хвастался, что дал барону пинок под его тощий зад, простите мой французский, я привожу слова помещика. Сейчас барон в панике покидает Нижегородскую губернию, и теперь означенные помещики Филимонов, Ерофеев и Костецкий подожмут хвосты. А сам Васнецов эти хвосты накрутит сперва в суде, где у глупых бароновых шавок нет никаких шансов. А если сунутся отношения выяснять, то и лично.
Я улыбнулся, глядя, как помрачнела троица, и продолжил.
— В этот момент я, извинившись, попросил дозволения присоединиться к беседе. Очень уж хотелось вступить в клуб недругов барчука Филимонова, — я ткнул пальцем в грудь Никиты. — Не серчайте, господа, но я пожаловался юристу Васнецова, что барчук Филимонов плохо обращается с моей племянницей, подвергает ее жизнь ненужной опасности и всячески унижает. Адвокат оказался настолько любезен, что подробно рассказал, как можно разорвать эти неприятные отношения на законных основаниях, а также составил все необходимые документы. Андрей Васнецов был еще более любезен и согласился оплатить этот труд, но тут уж я отказал, деньжат за свою жизнь заработал достаточно. Хватит на хорошее дело.
Я достал из портфеля бумаги.
— Здесь соглашение о разрыве контракта, а также положительная рекомендация. Все составлено лучшим юристом губернии. Когда вы подпишите документы и, разумеется, выплатите девушке выходные и подъемные, мы выйдем за эту дверь и больше друг о друге не услышим.
— Так просто взять и разорвать? — замотал головой Никита.
— Хочу напомнить, господа, что в нашем распоряжении есть видеозапись, на которой вы запечатлены рядом с обнаженными несовершеннолетними девицами, и даже не просто рядом, а чрезвычайно близко, если вы понимаете, о чем я. Также на этой записи можно разглядеть некие таблетки…
— Очень красивые! — вклинилась «Алена». — голубенькие, прозрачные, похожие на лед!
— Точно! И сомневаюсь, что это витамины для поддержания жизненного тонуса. Надо ли объяснять, как изменится отношение в обществе к вам троим, если запись будет обнародована? Полагаю, вы и сами понимаете, что ни в один приличный дом вас не пустят, а каждый бретер в Российской Империи сочтет за честь сразиться с вами на дуэли. Это ясно, или есть сомнения?
— Вы отдадите нам запись? — пискнул Ерофеев.
— И не подумаю. А то молодые барчуки такие ветренные. Сегодня напишут хвалебный отзыв о работе молодой девушки, а потом в частной беседе расскажут ее будущему работодателю, что на самом деле были ею вовсе даже недовольны. Так что запись останется у нас. Хорошая новость в том, что как только мы выйдем за дверь, то забудем о вашем существовании. И если у Алены в жизни все сложится удачно, то и не вспомним! Так что молитесь, Никита Витальевич, чтобы Алена нашла себе место в жизни по душе. Мы договорились?
Никита Филимонов несколько секунд смотрел на меня злобно, а потом обмяк.
— Договорились.
Он расписался на всех бумагах, я убрал документы в портфель. Их происхождение описал почти правдиво, пока я разбирался с цыганским бароном, Соня позвонила Добродецкому, и тот переслал ей все необходимое. Я же подошел к еще не запертому сейфу и забрал оставшиеся деньги.
— А это подъемные, о которых мы также договорились. Так ведь, господа?
Никита мрачно кивнул.
— Берите, что хотите, и проваливайте уже из моего дома.
— Есть еще одно дело! Ну же, не хмурьтесь, это желание вас не коснется. Мне нужно знать, с кем вы договаривались насчет тех девочек. Детская проституция ужасна, и я должен разъяснить это ее организаторам.
— Сайт «Лунный мотылек». Сейчас покажу.
Ерофеев вызвал нужную страницу на смартфоне, я запомнил адрес.
— Телефон, контакт?
— Некто Кузьма Муромский, телефон на сайте в контактах, по нему и созванивались.
Я кивнул, и мы направились к выходу. Перед дверью Соня задержалась на мгновение, сделав вид, что принюхивается.
— Смердите, господа! Эх, если бы милый дядюшка не ценил так свое слово…
«Алена» шагнула к Филимонову и залепила ему пощечину, от которой тот рухнул на диван. Затем мы ушли.
В машине я отдал настоящей Алене деньги Филимонова.
— Возьми, тебе этого хватит на несколько месяцев. Уезжай в Москву сегодня же. Надеюсь, тебе хватит пары часов на сборы, потому что стоило бы сесть на утренний поезд. Протрезвев, барчуки могут решиться на глупости.
Я сунул ей бумаги.
— Ты свободна, девочка.
— И не липни к аристократам, — добавила Соня, вернувшая свой привычный облик, — сама видела, сколько в них благородства.
— Проблем эти благороднейшие господа тебе не доставят, мы их крепко прижали, но если все-таки начнут пакостить, напиши на эту почту.
Я написал на клочке бумаге адрес.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — затараторила Алена. — Я так вам обязана, так обязана!
— Просто так не пиши, — глаза Сони хищно сверкнули, — а то знаю я вас, свободных девушек, — она погладила меня по голове, — мое!
Мы подвезли девушку, вернулись на дачу, спустились в
