Изгнанники - Дэвид Коу

Так и не поняв, что подразумевала Премудрая, Кайлин погрузилась глубже в поток мыслей и ощущений, несшийся к ней от Маркрана. Ей показалось, что они стали совсем отрывочными, как в самом начале. Но птица словно почувствовала, чего Кайлин добивалась, и повела ее через сумятицу образов, пока внезапно девочка не увидела саму себя, сидящую на полу у огня.

— Получилось! — громко крикнула она, напугав Маркрана, и видение исчезло. Но теперь она знала, как его найти, и миг спустя она вновь смотрела на себя со стороны. — Получилось, — тише повторила она.

— Очень хорошо! — похвалила Сонель.

Кайлин повернулась к ней. Точнее, Маркран повернулся. Премудрая казалась другой, незнакомой — глаза птицы слегка искажали ее наружность, но тем не менее изображение было необычайно жизненным. Даже цвета выглядели иначе. Маркран снова посмотрел на Кайлин, и девочка почувствовала головокружение. Ей трудно было удерживать связь, а еще сложнее было ориентироваться, глядя вокруг глазами ястреба. И через несколько секунд Кайлин прервала напряженное общение с птицей, открыв глаза

— Тяжело, — сказала она, обращаясь к Сонель. — Голова кружится.

— Нужно время, чтобы привыкнуть. Но потом ты это полюбишь. Представь, каково летать вместе с ястребом!

— А вы умеете? — спросила Кайлин, даже представить не в силах, на что это похоже.

— И ты умеешь! Это невероятное ощущение! — Сонель взглянула на окошко. — Было бы на улице потеплее, я бы тебе прямо сейчас показала

— А весной покажете?

— С удовольствием.

Премудрая дала согласие, и Кайлин вдруг разозлилась на нее, а еще больше — на себя. Она ведь собиралась не раскрывать рта все время, что Премудрая будет

здесь! А вместо этого сама только что пригласила ее прийти в Храм снова.

Кайлин сердито посмотрела на Сонель:

— Я знаю, чего вы добиваетесь!

Улыбка медленно сошла с лица Премудрой.

— Я просто пытаюсь подружиться с тобой, Кайлин.

— Вы хотите со мной подружиться только затем, чтобы заставить меня вступить в Орден!

Печаль появилась в зеленых глазах женщины, и она покачала головой:

— Я хотела бы стать твоим другом оттого, что Старейшая рассказала мне, какая ты замечательная девочка. А еще я подумала, что тебе было бы приятно иметь друга, который понимает, что значит быть связанным с птицей.

Кайлин осеклась было, но тут же выпалила, глядя в сторону:

— Не надо мне никаких друзей! И вы мне тоже не нужны!

— Но я и не говорила, что нужна, — примирительным тоном ответила Сонель. — Я не сомневаюсь, что от Маркрана ты получаешь больше, чем от любого из людей. Но в том, чтобы иметь в друзьях мага, есть своя прелесть. Я могу многому тебя научить, — мягко закончила она, — не только Глазу Ястреба.

Одинокая слеза покатилась по щеке девочки, и она нетерпеливо смахнула ее. Кайлин не знала, почему плачет, и злилась, что Премудрая видит ее слезы.

— Вы научите меня всему, а я взамен вступлю в Орден, так?

— Никто не может принудить тебя к этому, Кайлин, — ответила Сонель. — Прежде, чем маг облачится в мантию, он должен принести клятву верности Законам Амарида, но сделать это нужно добровольно.

— Я никогда этого не сделаю!

— Я знаю.

Кайлин посмотрела на нее с подозрением.

— Линни сказала мне, — пояснила Премудрая. — Она сказала, что твое решение твердо. Если честно, то я тебя в чем-то понимаю.

— Я вам не верю, — пробормотала Кайлин, снова отводя глаза.

— Если бы ты познакомилась со мной поближе, дитя,— осадила ее Сонель, и в ее голосе появилась гневная нотка, — то вскоре поняла бы, что я никогда не лгу! — Кайлин промолчала, и Сонель продолжила через мгновение, уже совершенно спокойно: — Я не могу заставить тебя вступить в Орден, и даже пытаться не буду. Но я должна знать, насколько ты овладела Волшебной Силой, даже если ты не даешь на это согласие.

— И даже если я не состою в Ордене?

— Тем более если ты не состоишь в Ордене. Моя обязанность, как Премудрой, следить, чтобы Законы Амарида чтились и исполнялись.

Кайлин хотела возразить, но Сонель сурово взглянула на нее и жестом остановила:

— Мне безразлично, произнесешь ты клятву или нет. Я должна быть убеждена, что ты следуешь духу Законов, — и Линни поклялась мне в этом помочь. — Очевидно, Премудрая заметила, как удивилась Кайлин, потому что остановилась и, улыбнувшись, сказала: — Да, Кайлин, несмотря на наши разногласия, в этом мы с Линни едины. Речь идет о слишком важных вещах, чтобы позволить мелким ссорам мешать нам. И если мы решим, что ты нарушила один из законов Первого Мага, — предупредила она без улыбки и довольно холодно, — то мы заберем у тебя Маркрана и сделаем все возможное, чтобы ты и впредь не установила связь с птицей. Понятно?

Кайлин вдруг показалось, что кто-то ледяной рукой сдавил ей сердце и сжимает пальцы так, что кровь вот-вот остановится в жилах. Мы заберем у тебя Маркрана. Во рту у девочки пересохло, и она стояла, не сводя с Премудрой глаз. Скорее всего она уже нарушила все Законы Амарида, и теперь они могут забрать ее бесценного ястреба.

Сонель задумчиво наблюдала за ней.

— Ты знакома с Законами Амарида, Кайлин? — спросила она, будто прочитав ее мысли. — Ты знаешь, о чем в них говорится?

Кайлин вспыхнула и прошептала:

— Нет.

Она думала, что Премудрая разгневается, но женщина вместо этого улыбнулась:

— Не страшно. Они очень простые и в то же время очень мудрые. Я думаю, тебе несложно будет следовать им, даже если ты и не принесешь клятву. В них говорится только, что мы должны использовать свою силу, чтобы помогать людям, что мы никогда не должны ее использовать, чтобы стать выше тех, кто слабее нас. Мы не должны использовать силу друг против друга, и мы не должны причинять вред нашим птицам.

— Это все? — спросила Кайлин.

Сонель усмехнулась:

— Все. Это и есть Законы Амарида. Ты будешь им подчиняться?

Кайлин недоверчиво посмотрела на нее:

— Знаете, я не такая дура.

— Я не пытаюсь обманом заставить тебя произнести клятву, не думай, — успокоила ее Премудрая. — Давая клятву, маг вслух проговаривает все законы, слово в слово. Мне только нужно знать, сможешь ли ты жить в соответствии с этими правилами.

— Думаю, да, — помолчав, ответила Кайлин. — Я бы все равно не сделала ничего похожего.

Сонель, оценивая, посмотрела на нее:

— Я тоже так думаю.

Обе замолчали. Сонель смотрела в окно, на кружащийся за стеклом снег, а Кайлин на прогоревший камин, в котором осталась теперь только кучка красных углей и дымчато-серой золы. Время обеда уже давно прошло, и девочка почувствовала, как посасывает в пустом желудке. Она уже устала от этого разговора и хотела, чтобы Премудрая поскорее ушла.