Театр кошмаров - Таня Свон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всего одна фраза заставляла других врачей забывать об очереди пациентов в коридоре и прочих делах. Ронда быстро поняла, что это заклинание – объявление экстренности.
В сумасшедшем темпе Ронду изучили вдоль и поперек… И теперь сверлили недовольным, недоверчивым взглядом. На нее смотрели, как на лгунью.
– Я уверена, что больна, – спокойно и медленно проговорила Ронда. – Я кашляла кровью. Хотите сказать, я вру или брежу?
Лицо доктора оставалось каменным. Даже не глядя на Ронду, он сделал какую-то пометку в ее истории болезни, которую сразу же закрыл. Шелест многочисленных вклеенных анализов прозвучал насмешкой.
– Мисс…
– Уайлен.
– Мисс Уайлен, мы продолжим обследования, – сухо заверил доктор. Он говорил так, будто его заставляли это делать приставленным к виску пистолетом. – Однако уже сейчас я с уверенностью могу сказать, что серьезных органических патологий, которые могли бы спровоцировать кровотечение, у вас нет.
Под ребрами что-то заскребло. Слова врача, палата с желтыми стенами и сама Ронда – все затерялось в дымке смешанных чувств, что туманом окутали сознание.
Ронда закашлялась. Врач что-то говорил все с тем же непроницаемым лицом, но слышала она совсем другие слова. Другой голос, который принадлежал… Кому?
«Встанешь между нами, и я выверну тебя наизнанку».
На серые простыни брызнула кровь, а во рту встал не солоноватый, а почему-то пресный вкус. Будто Ронда выплевывала не кровь, а озерную воду.
Едва подумав об этом, Ронда задохнулась от нахлынувших воспоминаний. Они были совсем неразборчивы и проносились перед глазами перемешанными кадрами. Что происходило на них – не разобрать. Сюжет не восстановить. Но Ронда чувствовала… Нет, она знала, что все это было на самом деле.
Парк. Пруд. Плеск воды. Мокрый песок. Блеск серебра. Луна? Россыпь звезд на водной глади? Кольца. Светлое платье. Пена кружев. Тонущее облако. Золото – ядовитый мед.
Этель. Этель. Этель.
Ей нельзя в парк! Почему?
– Мисс? Мисс, что случилось?
Ронда очнулась от чужого касания, вырванная из омута собственной памяти. Кадры еще крутились перед глазами, будто ускоренный ролик, а потому уловить его суть казалось непосильной задачей.
– Меня тошнит, – выдавила Ронда, не в силах остановить жуткий калейдоскоп.
От частого мелькания новых кадров разрывалась голова. Органы подскочили вверх, точно силясь выбраться через горло наружу. А затем Ронду вырвало.
«Может, ты и забудешь меня и мое имя, но этот приказ останется с тобой».
От обилия красного заболели глаза. Ронда зажмурилась и под закрытыми веками застыло забытое воспоминание – желтые, змеиные глаза и имя, нашептанное чужим голосом.
Ви.
Когда Ронда снова закашляла, ей показалось, что во рту что-то застряло. Будто вязкая слюна заполнила рот. Сплюнуть не получалось, как и вдохнуть. Ронда помогла руками: просунула пальцы чуть дальше миндалин, поймала что-то тонкое и тугое и потянула.
– Мисс Уайлен? – слышалось, будто сквозь бетонную стену.
Кто-то тряс ее за плечи, но Ронда игнорировала чужие касания. Тянула-тянула-тянула… Пока пробка не вышла из горла, а в легкие не ворвался шумный вдох.
Внутренняя дрожь прокатилась по телу, словно стихийное бедствие по планете. И пусть дышать больше ничто не мешало, легкие онемели.
На ладонях в клубке влажных от крови волос блестело серебро. Сердце екнуло, а дрожащие пальцы принялись разрывать волосинки, чтобы вытащить из кокона заляпанный вишневыми каплями кулон.
Мамин кулон.
«Это ты их убила. Ты не смогла предотвратить их смерть. Это твоя вина рвется наружу».
– Хватит! – прорычала Ронда и скривила багряные от крови губы. Она швырнула кулон в стену, а горло снова закупорило.
С трудом выплюнув новый ком рыжих, волнистых… маминых волос, Ронда разрыдалась.
– Помогите! – взмолилась она, сквозь слезы глядя на оторопевшего доктора. Его очки снова съехали на кончик носа, но мужчина не торопился их поправлять. Широко распахнутыми глазами следил за пациенткой и боялся сделать лишнее движение. – Помогите мне! Разве вы не видите, что со мной творится?
Она обвела рукой забрызганную кровью простынь и кивнула на кулон, что теперь блестел на полу в углу палаты.
– Кровь. Все в крови, – трясясь от ужаса, только и смогла выдавить Ронда.
Она зажала ладонями рот, через который шумно дышала. Доктор что-то буркнул и ушел, оставив Ронду наедине со своими мыслями, которые напоминали сон сумасшедшего.
Картинки забытого прошлого застилали взор и мелькали так часто и быстро, что Ронду вырвало кровью еще дважды. И когда ей показалось, что в следующий раз ее стошнит уже органами, в голове что-то щелкнуло. Безумная карусель замерла, но лишь на мгновение. И в этот миг картинка сложилась.
Тишину палаты пронзил звук входящего вызова. Внутреннее раздражение подталкивало Ронду сбросить звонок, что случился так не вовремя, но она передумала нажимать на отбой, едва взглянула на экран.
– Ханс! – воскликнула она, крепко сжимая телефон во влажной, дрожащей ладони. – Как хорошо, что вы позвонили, я…
– Мисс Уайлен, – перебил наставник мягко.
– Послушайте, кажется, я кое-что поняла…
– Ронда, – уже не так официально обратился детектив. И пусть в голосе звучали волнение и забота, говорил Ханс твердо. – Я знаю, что ты в больнице. Мне уже позвонили и сообщили, что…
– Послушайте! Врачи не нашли никаких отклонений, хотя я уверена, что нездорова! Это ведь так похоже на те смерти, что происходят в Фирбси! Если это верный след, а я уверена, что…
– Ронда. Тебя отстранили от работы в отделении.
Тело оцепенело. Язык прилип к нёбу.
«Вы не сказали, что это временно», – съежилась от плохого предчувствия Ронда, а вслух еле выдавила:
– Это потому, что я лежу в больнице? – нервно усмехнулась она и после короткой заминки, уже совладав с собой, добавила: – Я готова написать отказ от госпитализации. Я не собираюсь отлеживаться в палате! Тем более мне не нужно лечение, мне нужно понять…
«Что не так с «Жерлом» и Ви», – хотела закончить она, потому что вспомнила все, что ее сознание спрятало за мраком забвения.
– Ронда, послушай. Ты не в себе. Посмотри, куда это «дело» тебя уже завело. Тебя переводят в психиатрическую больницу…
– Что?
– Ты не знала? Твой врач звонил. По переводу будет консилиум, а после него…
Дальше Ронда не слушала. Она даже звонок не сбросила, а просто швырнула телефон на скомканное одеяло. Вот тебе и врачебная тайна. Вот тебе и этика.
Она прекрасно знала, что есть болезни, с которыми работать в полиции нельзя. Знала, что в Фирбси эти законы соблюдаются очень строго. Но даже подумать не могла, что однажды сама угодит в «черный список», а всю ее подноготную вывалят вот так.
Ронда едва не всхлипнула от досады. Она почти докопалась до правды.
