Проклятый Дар - Кристина Кашор

— У мамы тоже было много колец, как у тебя, — сказала она. — Ты на нее очень похож, во всем, кроме глаз. И говоришь ты, как она, — глубоко вздохнув, она перевела взгляд на еду. — Эту ночь он проведет в лесу, а завтра снова будет меня выслеживать. Не знаю, как ты его разыщешь.

— Но мы ведь разыскали тебя, — заметил По, — правда?

На мгновение они встретились взглядами, а потом глаза Биттерблу снова вернулись к еде.

— С ним будет его личная гвардия. Они все Одаренные. Я расскажу, что тебя ждет.

План получился довольно простым. По двинется в путь еще до рассвета, на лошади, возьмет с собой еду, лук, стрелы, один кинжал и два ножа. Вернувшись в лес, он спрячет лошадь и найдет короля, сколько бы времени это ни заняло. Он подберется к королю на расстояние полета стрелы, прицелится и выстрелит. По нужно будет убедиться, что король мертв, а потом изо всех сил бежать к лошади и возвращаться обратно в лагерь.

План и вправду был прост, и Катса все больше и больше волновалась, пока они его обсуждали, потому что обоим было понятно — в жизни все так просто не окажется. Короля охранял внутренний круг гвардии, состоящий из пяти воинов, наделенных Даром сражаться на мечах. Эти угрозы для По не представляли — они всегда находились рядом с королем, а По не собирался оказываться с ним рядом. Опасаться нужно было внешнего круга гвардии — десяти воинов, которые оставались на некотором расстоянии от короля и друг от друга, но всегда окружали его, куда бы он ни двигался. У всех у них был Дар: у кого-то — сражаться, у пары — метко стрелять из лука. Один бегал с огромной скоростью, другой был чудовищно силен, третий лазал по деревьям и прыгал с ветки на ветку, как белка, четвертый — видел и слышал дальше всех.

— Этого можно узнать по рыжей бороде, — наставляла его Биттерблу. — Но если ты его заметил, то он, скорее всего, уже заметил тебя, а если тебя заметят, поднимут тревогу.

— По, — попросила Катса, — позволь мне дойти с тобой до внешнего круга. Их слишком много, тебе может понадобиться помощь.

— Нет, — ответил По.

— Я только сражусь с ними, а потом исчезну.

— Нет, Катса.

— Тебе никогда…

— Катса, — резко оборвал ее По. Она скрестила руки на груди, уставившись в огонь, перевела дыхание и сглотнула.

— Хорошо. А теперь ложись спать, По, я посторожу.

По кивнул.

— Разбуди меня часа через два, сменимся.

— Нет, — возразила Катса. — Тебе нужно выспаться. Я останусь сторожить. Я не устала, По, — добавила она, когда он попытался возразить. — Ты ведь знаешь, я не устала. Позволь мне сделать хотя бы это.

И По заснул, завернувшись в одеяло подле Биттерблу, а Катса сидела в темноте и обдумывала план. Если на закате По не вернется в лагерь над оврагом. Катсе и Биттерблу придется бежать без него. Потому что, если он не вернется, это может означать, что король не умер. А если король не умер, то ничто, кроме расстояния, не защитит от него Биттерблу.

Бросить По, оставить в лесу, полной воинов Лека. Это было невообразимо, и Катса, сидя на камне в холоде и темноте ночи, не могла заставить себя даже представить такое. Она наблюдала за малейшим движением, вслушивалась в малейший шорох и отгоняла мысли о том, что может случиться завтра в лесу.

Глава двадцать шестая

Морозным ранним утром По, проснувшись, тихо собрался, потом притянул Катсу к себе и обнял.

— Я вернусь, — пообещал он, уезжая.

А она сидела на часах, как сидела всю ночь, и, зажав мысли в кулак, смотрела на тропу, на которой он скрылся.

У нее на шее на веревочке висело кольцо, данное По перед тем, как он сел на лошадь и ускакал прочь. Оно холодило кожу на груди, и Катса, ожидая рассвета, то и дело касалась его пальцами. Это было то самое кольцо с орнаментом, таким же, как у него на руках — кольцо замка По, кольцо его титула. Если По сегодня не вернется, Катсе нужно увезти Биттерблу на юг, к морю, и каким-то образом добраться на корабле до замка По на западном побережье Лионида. Ни один лионидец не остановит ее и не помешает, если на ней будет кольцо По. Все поймут, что она действует по указанию По, все будут рады помочь. В замке По Биттерблу окажется в безопасности, а Катса будет думать, планировать и ждать вестей.

Когда рассвело и Биттерблу проснулась, они отвели лошадь к озеру напиться и пощипать травы, собрали хвороста на случай, если придется провести в лагере еще одну ночь, и поели ягод с куста у воды, а Катса наловила рыбы. Когда они поднялись обратно в свой горный лагерь, солнце еще даже не оказалось в зените.

Катсе пришло в голову потренироваться или поучить Биттерблу пользоваться ножом, но она отбросила эту мысль, не желая привлекать внимания шумом, который они могут поднять, и, к тому же, боясь пропустить приближение врага или По. Делать было нечего, оставалось только сидеть и ждать, и мускулы Катсы ныли от бездействия.

После полудня она уже носилась взад и вперед по лагерю, совершенно сходя с ума. А Биттерблу, все еще с ножом в руке, сидела на солнышке у большого валуна и глядела на то, как Катса, сжав кулаки, кружит по лагерю.

— Ты не устала? — спросила Биттерблу. — Когда ты в последний раз спала?

— Я вообще сплю меньше, чем другие, — ответила Катса.

Глаза Биттерблу еще раз проводили ее туда и обратно.

— Я хочу спать, — сказала девочка.

Катса остановилась и, присев перед ней, ощупала ее руки и лоб.

— Может, тебе холодно или жарко? Хочешь есть?

— Я просто устала, — покачала головой Биттерблу.

Лицо хмурое, глаза силятся не закрыться — конечно, она устала. Кто угодно выбился бы из сил после того, что ей пришлось пережить.

— Спи, — сказала Катса. — Ты в безопасности, к тому же должна восстанавливать силы.

Конечно, им не нужно будет бежать сегодня же вечером, ведь, без сомнения, в любой момент лошадь По вместе со своим всадником обязательно покажется на тропе.

Солнце проползло по небу и скрылось на западе, за вершинами гор, окрасив лагерь в оранжевый цвет, а По все не возвращался. Разум Катсы застыл в ожидании. Он обязательно появится через несколько минут… но, просто на всякий случай, нужно разбудить Биттерблу. Она собрала вещи и уничтожила следы костра, разбросала приготовленный для него хворост, оседлала лошадь и закрепила сумки на дорогом монсийском седле тонкой работы.

Сделав все, что можно было сделать, она села и обратила взгляд на тропу, сияющую золотым и оранжевым в лучах заката.

Солнце село, и он не вернулся.

Тогда в ее разум закралась мысль, которую не получалось заглушить — больше не получалось, как она ни старалась. По может лежать, раненый, где-нибудь в лесу… и король, быть может, мертв, и все уже позади, а ему, где-то там, нужна ее помощь, а Катса не может помочь, потому что боится короля. Быть может, По совсем близко — прямо за утесом, с трудом ковыляет или даже ползет к ним. Они нужны ему — Катса нужна! — а она всего через несколько минут сядет на лошадь и ускачет в другую сторону.