1900. Русские штурмуют Пекин - Дмитрий Янчевецкий

В резерве 4-я рота 9-го полка, 4-я и 5-я 12-го полка, наши саперы, казаки, десант Каульбарса и десант Чагина, только что вернувшийся из сеймуровского похода.

8 наших орудий, поставленных под прикрытием насыпи железной дороги, и 1 английское открыли огонь и завязали бой.

Часа два продолжалась перестрелка, сперва очень нерешительная с обеих сторон. Иностранцы медленно стягивались к своим колоннам.

Около часу дня китайцы, защищавшие свой арсенал, и наступавшие союзники были потрясены страшным взрывом и величественным столбом дыма, подымавшимся над арсеналом. Наводчик Денчук удачно пущенной гранатой взорвал большой пороховой погреб.

Капитан Полторацкий

Прекрасно воспользовавшись минутой и впечатлением, Стессель приказал всем союзным колоннам одновременно перейти в наступление. Но в то же время около 2000 китайцев поспешно выступили из китайского предместья Тяньцзиня и, чтобы спасти арсенал, решились очень смело произвести контратаку в тыл союзникам.

— Продвиньтесь с ротой на наш крайний правый фланг и действуйте там по усмотрению, стараясь приблизиться к противнику! — приказал Анисимов Полторацкому.

Полторацкий — как он потом рассказывал — пошел со своей ротой, прикрываясь насыпью железной дороги.

Защелкали пули, поднимая пыль. Рванула граната. Капитан Полторацкий все держит свое направление и идет. Значок роты он нацепил на длинную трость из гаоляна, чтобы Анисимов видел, где его 7-я рота.

Открыли огонь и по орудийной прислуге, и по защитникам вала. Жарко и от солнца, и от пуль.

Подбегает наша полурота, подбегают немцы, англичане и французы. Скачет казак с запиской: «Без приказания не подвигаться дальше. Анисимов».

Скачет сам Анисимов и кричит Полторацкому:

— С Богом! Горнист, атаку!

Полторацкий поднял свои взводы, которые лежали в цепи, по копанным ими ямкам. Скорым мелким шагом 7-я рота побежала по ровному открытому полю, к арсенальному валу. Свист адский. Стали падать люди… Полторацкий выхватил шашку.

«Ура!»… Добежали до вала, повалились, чтобы закрыться от пуль… Глядь! а впереди еще ров с водой, а настоящий вал дальше. Передохнули. Полторацкий хлебнул чаю из походной бутылки, вскочил, обежал людей. Видит: его люди ничего, могут. Крикнул: «Цепь вперед!» — и сам прыгнул в воду…

Все стрелки как один захлопали по воде за своим командиром, кто по пояс, кто меньше. Вязко. Пули брызгают по воде. Двух свалило.

Слава Богу, вылезли на вал! Но у командира и у его стрелков сапоги завязли в тине. Не выдержали китайцы и бросились бежать. Полторацкий без сапог со стрелками вдоль вала за ними! Китайцы наводят пушку на ваших. Наши залп!.. Китайцы повалились, другие бегут. Слава Богу! Пушка не успела выстрелить. Наши, мимо пушки, добежали до восточного угла арсенала и ахнули от изумления: по открытому полю густыми толпами убегают китайцы. И начали наши стрелять. Стреляли на 2700 шагов. Дальше уже и винтовки не берут. Как снопы на ниве, валились китайцы. Так Полторацкий без сапог и его босоногая рота забрали приступом арсенальный вал. Потеряли только 8 человек.

Подошли германцы. Седой майор важно поздравил Полторацкого и предложил фляжку с ромом. Наш капитан предложил ему бутылку с чаем.

Стали подходить и наши роты. Приехал Анисимов. Приехал Стессель и расцеловал Полторацкого[73].

Арсенал был взят в 1 час 30 мин. Полторацкий со своей ротой и еще три роты были оставлены гарнизоном в арсенале. Каждой роте было приказано охранять по фасу. Китайцы так поспешно бросили арсенал, что везде еще оставался их обед, только что поданный, так как был полдень. В котлах кипела вода. Чай стоял в чайниках.

Атака китайцев на наш тыл была отбита 4-й ротой 9-го полка, 5-й ротой 12-го полка, нашими казаками, саперами и моряками мичмана Браше. Общими усилиями, с хорошей помощью двух английских орудий, заставили китайцев отступить в Тяньцзинь.

Наши потери: контужен врач 10-го полка Разумов, убито 7 нижних чинов, ранено 51. У англичан убито 4, ранено 15. У прочих иностранцев ранено 9.

Наш трофей: великолепный арсенал, стоящий не менее 10 миллионов рублей и имеющий неистощимые запасы снарядов, патронов, пороху и всевозможные мастерские.

Иностранцы признали наше бесспорное и исключительное право на обладание этим арсеналом, над которым стал развеваться русский флаг. Одно время англичане держали в арсенале свой пост, но потом и он был снят.

За всю Печилийскую кампанию это был наш лучший трофей.

Доклад губернаторов Южного Китая

В то время, как север Китая был потрясен восстанием боксеров и нашествием иностранных войск, вице-короли и губернаторы Южного Китая и долины реки Янцзыцзяна признали необходимым успокоить вверенные им области изданием нижеследующего доклада, который был ими по телеграфу повергнут на ступени богдыханского трона 9 июня.

Доклад подписали: главный императорский комиссар Янцзыцзяна — Ли Бинхэн; вице-король обоих Цзянов (провинций Цзянсу и Цзянси) — Лиу Кунъи; вице-король обоих Ху (Хубэй и Хунань) Чжан Чжидун; губернатор в Цзянсу — Лу Цюаньлин; губернатор в Аньху — Ван Чжичунь; губернатор в Цзянси — Сун Шоу; губернатор в Хубэй — Юй Инлиу; губернатор в Хунань — Юй Ленсань.

Доклад гласил:

«Телеграммы из разных стран показывают, что жестокие убийства, совершаемые ихэтуанцами, без сомнения, призовут мщение на Китай. Если ихэтуанцы не будут теперь же уничтожены, то, конечно, державы будут озлоблены. Советы, которые дает Япония, доказывают, что если это будет исполнено скоро, то еще есть время.

Мы глубоко огорчены известиями, что столица в опасности. Прикрываясь своими чудесами, ихэтуанцы подстрекают народ присоединиться к ним и восстать против правительства. В действительности все их домогательства бессмысленны, так как невозможно сопротивляться огнестрельному оружию. Общества подобного рода были воспрещены еще в 13-м году правления императора Цзяцин (1796–1809)[74]. Если бы действительно они были патриотическим народом Чжилийской провинции, то почему же их предводитель Ли Лай Чунь происходит из провинции Шэньси? Это доказывает, что они только мятежники, которые должны быть истреблены.

Они нарушили императорские указы и вместо того, чтобы рассеяться, убивали кругом Пекина китайцев и иностранцев. Они вынудили главного императорского комиссара казнить властей в Лайсуй и Синчжэн. Так как они не уважают законов, то они бунтовщики, которые должны быть подавлены. Иероглифы, которые они пишут на своих знаменах: „Помогать Цинам, истреблять иностранцев“, — те самые уловки, которыми в прежние времена пользовались тайные общества в различных провинциях.