Обжигающий север - Алёна Медведева

– Не снял. – В голосе старха сквозила тревога. – Вопрос в том, активен ли он? Мы отъедем дальше, а он сработает, и нас вместе с ней накроет взрывом…

– Нет, точно не активен! – вскрикнула стархиня убежденно. – Он и уезжал далеко, оставляя ее в убежище. Да и женой так бы не рисковал – куда ей тут убегать.

– Тогда почему ошейник на ней?!

Я напряженно прислушивалась к жаркому спору, стремясь совладать с собой, а заодно и узнать что-то полезное.

Мой муж жив и здоров – вот что главное. Я немного успокоилась и внезапно поняла, что должна сделать. Как только выберемся на поверхность, как только меня насквозь проймет этим лютым морозом, – мое тело, разум или что там еще за все это отвечает… само вытянет из окружающих тепло! До капельки, до последней капельки жизни их всех. Я убью их ради того, чтобы спастись. Исправлю собственную ошибку. Вот только соберусь с силами, еще немножко – и переборю эту странную слабость, справлюсь с дурнотой и… смогу сделать это.

– Маяк! Там наверняка есть что-то. – Милас был зол. – Надо скорее добраться до корабля. На Иволоне мы у этого проклятого старха как на ладони, а он наверняка уже в курсе дел. Пока не взлетим отсюда, не успокоюсь.

Мороз! Его первое прикосновение обжигает. Что мне эта шкура? Разве согреет? Даже в переполненном терге мне холодно, мы еще только движемся вверх на подъемнике, а меня уже колотит от озноба… Никого это не заботит, похитители настороже и, держа оружие наготове, словно ждут чего-то…

– Не нападут и не остановят. – Судя по ее тону, Кривона скорее хочет убедить себя. – Побоятся ею рисковать: вдруг заденут или мы ее убьем, оказавшись в ловушке?

Подъемник медленно, но уверенно ползет вверх. Еще и еще… Я, все сильнее промерзая, отчаянно пытаюсь собраться с последними силами и почувствовать тепло окружающих… Еще и еще… Не получается! Сколько раз за последние месяцы я с легкостью проделывала это – улавливала живую тепловую энергию в окружающем пространстве, а сейчас, когда так жизненно важно это сделать, не могу… И холод и слабость одолевают, лишая сил, погружая в темноту. Кажется, я не справлюсь… Но надо! Пытаюсь вновь, до боли закусив губу, чтобы ненадолго вернуть себе ясность сознания. И, зажмурившись, мысленно хватаюсь за все ручейки и язычки тепла, не разбирая, что они такое и есть ли они вообще или только видятся мне.

Жуткий рев старха рядом, визг стархини и кого-то еще оглушает.

– Вырубите ее! – Резкий приказ, и… все. Тупая боль и последняя мысль: не справилась, значит, замерзну!

В сознании все поплыло…

Жар. Невероятное, какое-то раскаляющееся тепло, внезапно пришедшее на смену сковывающему холоду, не давало совсем отключиться, вновь и вновь выдергивая на поверхность сознания, позволяя улавливать обрывки разговора. Но, не успев толком согреться, вновь ощущала ледяную стужу… И снова накатывал жар, спасая едва не в последний миг. Происходило что-то необъяснимое! И слабость… сил, казалось, не было даже на дыхание. Я болталась в этом диком калейдоскопе температур, не имея возможности шевельнуться даже мысленно. Что со мной?! Или это последствия обморожения… и у меня предсмертный бред?

Краткий миг, вспышка… на какие-то доли секунды прихожу в себя.

– Беременна! Вы чуете это? Кровь пробудилась, она меняется, совершенствуя тело. Как допустили это, Кривона?! – Взбешенный голос того, кто приказал надевать термоскафандры.

У меня же нет сил даже на потрясение. Не пытаюсь что-то понять, просто стремлюсь оставаться в сознании. Абсолютно беззащитна: обессилена странной внутренней борьбой, вычерпана до капли страхом. И вокруг враги.

– Я не понимаю, – злая горечь в рыке стархини, – я самолично убедилась в том, что она приняла то средство, что передал Милас! Она не могла понести, вы сами уверяли… и на тот момент была не беременна.

Снова миг осознанности… Уже другие голоса рядом. И страх… мой, но уже не за себя.

– Ее положение – это плюс для гильдии. Верховный Комус стархов будет уступчивее на переговорах. Ведь теперь они рискуют потерять, возможно, двух Проводников. – Этот уверенный, многообещающий тон Миласа.

Было ощущение, что, склонившись надо мной, разговаривают несколько существ.

– Нет, это очень скверно. Одно дело Проводник, в силу не вошедший, и совсем другое, когда он с пробужденной кровью. Кто знает, на что она способна, – возбужденно возразила Кривона. – И перспектива утраты сразу двух Проводников может заставить Верховный Комус пойти на крайности! Лучше избавиться от нее, она опасна. В любой момент может прийти в себя и… кто знает, что сделает.

– Вы почувствуете, если она попытается что-то предпринять? – Встревоженный голос Миласа.

– Почувствуем, но как бы не было поздно… Судя по тому, что о ней говорил Руенз, она способна за секунды вытянуть из нас жизни. – Страх в голосе Кривоны даже в моем нынешнем непонятном состоянии принес мне удовлетворение.

– Значит, наша задача – постоянно держать ее в отключке. – Ни тени сомнения в голосе Миласа. – Плюс постоянный контроль. С этим мы справимся, главное, ошейник не активировался и мы покинули эту треклятую планету. Никогда не думал, что есть места, где и термоскафандр не выдержит. А теперь ее муженьку до нас не добраться, как бы ни хотелось!

Сердце непроизвольно сдавило тоской. Было страшно за себя, душила мука от перспективы навредить и долгожданному ребенку. А что будет с мужем, который разом лишился семьи, я и представить не могла… Состояние абсолютной аморфности не покидало, ни один из с таким трудом усвоенных мною за последние месяцы навыков не воспроизводился. Я превратилась в энергетического инвалида, разом перестав ощущать хоть какое-то присутствие жизни рядом. И сейчас я слышала их, но не воспринимала как что-то живое! Должно же быть наоборот?.. Меня окутывал жар, сменивший ощущение пронизывающего холода, которое я запомнила последним.

– Я присмотрю за ней. – Такой неожиданный и вместе с тем ожидаемый голос. Дитор! Я знала, что без него тут не обошлось. И те стархи, что были в терге… Сейчас я вспомнила их голоса! Спутники Дитора во время той, первой нашей встречи в убежище.

Вот он – предатель! Наверняка в паре с Кривоной все провернули. Эх, если бы не эта слабость!

Очередной всплеск восприятия. И снова кто-то разговаривает рядом…

– От гильдии пришли инструкции относительно того, что делать с ней дальше… – Задумчивый голос Миласа.

– И? – Невозмутимый вопрос Дитора.

– Узнав о ее положении, приказали уничтожить немедленно!

Кто-то облегченно выдохнул рядом.

– Я же говорила, что она крайне опасна…

Проклятая стархиня.

Затрачивая невероятные усилия, я попыталась хотя бы шевельнуться, хотя бы сосредоточиться на восприятии окружающего, понимая, что должна, просто обязана защитить себя и ребенка. Но, увы, липкое марево необъяснимой слабости не выпускало из вязкой пучины, напрочь лишив меня всяких сил и возможности что-то изменить. В реальности себя удерживала колоссальным волевым усилием, постоянно ощущая, что вот-вот сползу в бессознательную темноту, став совсем беззащитной.

– Получается, мы уже не летим на встречу со звездолетом представителя гильдии? – задал вопрос Дитор.

– Летим, он потребовал предъявить тело. – Милас явно был недоволен таким положением вещей.

– Отлично, предъявим! – сказала Кривона.

Чтоб тебе в черную дыру провалиться, стерва злопамятная!

– Да, у меня найдется под рукой другая темноволосая землянка схожего возраста. К моменту встречи с кораблем будет уже холодной, – содрогнувшись в душе, услышала я благодушный ответ Миласа. Но в тот же миг осознала смысл сказанного… и не только я.

– Другая?! – Взбешенный визг стархини совпал с моим осмыслением.

– Да! Витара нам еще пригодится… – Удовлетворенный тон этого монстра буквально подтачивал оставшиеся крохи моих сил.

– Ты идиот! Она теперь не та зверюшка, с которой ты забавлялся когда-то. Стоит ей прийти в себя и осознать изменения, нам всем конец. Я не готова рискнуть собой ради твоего удовольствия, тем более сейчас, когда получу желаемое! – Ярость стархини была осязаемой, породив у меня слабую надежду на то, что они навредят друг другу.

Раздался такой узнаваемый щелчок затвора бластера.

– Не зли меня, тварь! – ледяным тоном произнес Милас. – Единственная причина, по которой ты еще жива, необходимость твоего свидетельства этому шекагару. На моем корабле не обсуждают мои решения, запомни, иначе долго не протянешь! – рявкнул он.

– Умерь пыл, извращенец, пуганая я уже. Или мне напомнить тебе о последствиях причинения мне вреда? Все помешались на этой заключенной? Говорю же, конец нам, если не удавим ее сейчас. Зачем себе и нам всем проблемы создаешь? – В голосе Кривоны я не услышала и нотки страха. Откуда такая незыблемая уверенность в собственной неприкосновенности?.. И это рядом с Миласом!