Хочу тебя испортить - Елена Тодорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У меня на нее точно какая-то аллергия…
© Кирилл Бойко
Вижу ее, и нутро на куски рвет. Столбенею, в очередной раз полагая, что неподвижность, сука, поможет всю эту муть остановить. Ни хрена не работает. Пока внешняя оболочка стынет, словно раскаленная сталь, внутри все скручивает и пульсирует так, что охота сложиться пополам.
– Значит, ты для этого меня туда повез? – отмирает Любомирова. Дрожащая, бледная и хрупкая, сейчас почти прозрачная. Какое-то незнакомое чувство подпирает горячим комом горло и не позволяет дышать, пока я, едва выдерживая ее взгляд, упорно клею равнодушную рожу. – Ты сделал это, чтобы все подумали, что я с тобой… – срывающимся шепотом по оголенным нервам мне проходится. И я, закусывая внутреннюю часть нижней губы, на мгновение прикрываю глаза. – Каждый раз, когда я думаю, что хуже уже быть не может… – повышает голос, чтобы оставить внутри меня шрамы. Открывая глаза, понимаю, что они воспаляются и жгут, но я заставляю себя смотреть ей прямо в лицо. – Что самое тяжелое пройдено… Что еще больнее ты не можешь сделать… Ты появляешься и оставляешь на моем сердце новую рану... Каждый раз глубже... Как тебе это удается? Каким дьяволом ты послан на эту землю?
– Сам бы хотел узнать, – выдаю безо всяких эмоций.
Они все внутри, уже ломают мне кости.
– И это все? Весь ответ?
Мало мне собственной бойни, еще и Варя взглядом дробит.
– А чего ты, мать твою, хочешь? – невольно повышаю голос.
– Чего я хочу??? Ты такой же ненормальный, как и твоя долбанутая Довлатова! Ненавижу тебя! – рубит по старым швам.
– Какая она моя, если из-за тебя я такой? – рявкаю, выдыхая часть боли, которую больше не способен терпеть.
– Из-за меня?
Резво подскакивает с кровати. Несется на меня, как торнадо. Отворачиваюсь до того, как слишком близко подберется. Я ведь знаю, чем это чревато. Пытаюсь избежать конкретного месива. Только Варя не унимается. Сжимая ладонью мое предплечье, пытается развернуть. У меня, мать вашу, сходу тактильный шок – ее прикосновения оставляют ожоги. Машинально напрягая мышцы, остаюсь неподвижным. Тогда Любомирова сама шагает вперед. Совершаю разворот в другую сторону, но она, словно назойливая липучка, вертится следом за мной.
Шумно выдыхая, в какой-то момент поддаюсь поджегшему нутро импульсу и позволяю ей приклеиться к своей груди. Именно так. А еще говорит, что я ненормальный. Сама сумасшедшая, что делает? Обхватывая мое лицо, влетает взглядом в душу. А там ведь уже битое стекло… Едва запах ее вдыхаю, и разрывает.
– Из-за меня? – срывается с ее припухших вишневых губ. – Знаешь что… – я сам пошатываюсь и натужно дышу, пока она передо мной от какой-то внутренней дрожи качается. – Обвинять меня во всем – это слишком, даже для тебя.
– Может, и слишком… – хриплю, будто какой-то тифозный. – Да по-любому слишком... Только… Может, я впервые правду тебе сказал, м? – так тихо я еще ни с кем не говорил.
Не имею привычки шептать и интонации такие использовать. Все это дико странно, но остановить невозможно.
– Никакая это не правда! – задыхается передо мной Любомирова.
Руки сами к ней тянутся. Одна на спину ложится, другая под волосы на затылок забирается.
Сука…
У меня на нее точно какая-то аллергия. Все воспаляется, отекает, жжет, пульсирует и горит.
Прикрываю веки, чтобы губ ее не видеть, и с тяжелым выдохом опускаю голову ей на макушку. Держу осторожно, но не даю вырваться. Стискивая зубы, с силой зажмуриваюсь.
Ее запах – чистый яд. Но я дышу им на полную катушку.
– Что бы ты обо мне ни думала, ничего подобного я не планировал, – тем же шепотом выдыхаю ей в волосы.
Больше сказать не получается. Не могу же я признать, что без какого-либо плана ее тогда забирал с собой. Да я перед самим собой не способен признать, что защищаю ее, и что хочу быть рядом. Допускаю эту мысль сейчас только для того, чтобы выдохнуть часть напряжения. Вместо этого шарахает меня эта информация по голове, как какой-то смертельный диагноз.
Что дальше?
Что, мать вашу, дальше?
Когда увидел Варю всю в земле, внутри что-то сломалось и рухнуло гремящими обломками вниз. Я даже не сразу отделил желание уничтожить Довлатову. Первой реакцией стал порыв растолкать ебанутых идиоток и сгрести сломанного Центуриона руками. Прижать к груди и исцелить. Она сразу же отключилась, потому и не видела, как меня размазало. Я же свою шкуру готов был содрать, укутать Любомирову в нее и застегнуть.
Только после того, как отнес Варю в общагу, бросился искать Довлатову. Поймал по дороге на парковку. Смекнула, очевидно, что смертельный приговор себе подписала, и бросилась бежать. Если бы не Чара, ей-Богу, растер бы гребаную суку по мокрому асфальту.
– Киря… Ой… Я же… Она… Мы же против нее…
– Мы? – яростно выдыхаю я. – Разве я тебе не говорил, что мы не вместе? Не предупреждал, чтобы ты не лезла?
– Предупреждал… Просто…
Инстинктивно шагаю к ней, Чара ловит и тем самым возвращает ясность в сознание. Смотрю на него, чтобы дать понять, что помню – никого убивать нельзя. Заодно какой-то баланс ловлю, прежде чем вернуть взгляд на ту, чей вид сейчас вызывает все те эмоции, которые я пытаюсь демонстрировать рядом с Любомировой.
