Вечная принцесса - Филиппа Грегори

В своих письмах матушка призывает меня к терпению. Пишет, что у нее есть план, для воплощения которого в жизнь потребно время, а между тем мне следует вести себя умно и стараться, не дай бог, не обидеть ни короля, ни его достойную матушку.

«Я принцесса Уэльская, — отвечаю я ей. — Принцесса Уэльская, будущая королева Англии. Ты сама вырастила меня так, чтобы я в полной мере осознавала значение этих титулов. Разве я могу уронить свое имя?»

«Терпение, — снова пишет она на потертом, захватанном многими руками листке, которому потребовались недели, чтобы дойти до меня со сломанной печатью — кто угодно мог прочитать, что в нем. — Я согласна, тебе быть королевой. Такова твоя судьба, Господня воля и мое желание. Будь терпелива».

«Сколько еще мне терпеть? — спрашиваю я Господа, стоя на коленях в часовне в годовщину смерти Артура. — Если такова Твоя воля, отчего Ты не исполнишь ее сразу? А если это не так, отчего Ты не забрал меня вместе с Артуром? Если Ты слышишь меня сейчас, отчего мне так одиноко?»

Тем же днем, к вечеру, дворецкий объявил, что к принцессе гостья.

— Леди Маргарет Пол! — выкликнул он от двери.

Отложив Библию, принцесса повернула бледное лицо, чтобы встретиться взглядом с подругой, улыбающейся ей с порога.

— Дорогая моя!

— Ваше высочество! — низко присела леди Пол, а Каталина, кинувшись к ней через всю комнату, подняла ее из поклона и заключила в объятия.

— Не плачьте. Не плачьте, ваше высочество, а то я тоже не выдержу…

— Не буду, не буду, обещаю вам! — пробормотала Каталина и повернулась к придворным: — Оставьте нас.

Те неохотно вышли.

Леди Маргарет оглядела не слишком уютную комнату:

— Что такое?

Каталина развела руками и криво улыбнулась:

— Наверно, я плохая хозяйка. И донья Эльвира мне не помощник. Да и, по правде сказать, у меня денег — только что дает король, а их не много.

— Я этого и боялась, — кивнула леди Маргарет.

Каталина усадила ее у огня и сама заняла свой стул.

— Я думала, вы в Ладлоу…

— Так и было. Поскольку ни король, ни принц в Уэльс ни ногой, все дела пали на моего мужа. Вы бы поглядели на мой маленький двор! Я словно снова стала принцессой.

Каталина улыбнулась:

— Наверное, очень величественной?

— Чрезвычайно. И все по-валлийски. И все с песнями.

— Представляю себе!

— Мы приехали на похороны королевы, упокой Господь ее душу, и муж сказал, я могу вас навестить. Весь этот день о вас думаю.

— Я была в часовне, — невпопад сказала принцесса. — Не верится, что прошел год.

— Верно, — кивнула леди Маргарет, думая про себя, как Каталина повзрослела — гораздо больше, чем на год. Простодушную девичью прелесть горе превратило в красоту, но во взгляде читается опыт разочарований. — Как вы себя чувствуете?

Каталина скорчила гримаску:

— Слава Богу. А как вы? Как дети?

— Благодарение Господу, все здоровы, — улыбнулась гостья. — Расскажите же о себе. Что, король дал знать, какие у него планы? — осторожно спросила она. — Что вы? Поедете домой, в Испанию? Или останетесь здесь?

Каталина придвинулась поближе:

— Разговоров много — о приданом, о моем возвращении. Но пока что дело ни с места. Ничего не решено. Король держит и меня, и мое приданое, а мои родители, похоже, не возражают.

— Шли слухи, что они обдумывают, не обручить ли вас с принцем Гарри, — озабоченно произнесла леди Маргарет.

— На мой взгляд, — сухо сказала Каталина, — такой выход напрашивается сам собой. Но король вроде бы так не считает. Как вы думаете, способен ли он проглядеть очевидный выход из положения?

— Нет, не способен, — покачала головой леди Маргарет, у которой вся жизнь пошла кувырком из-за того, что королю достало проницательности не проглядеть тот очевидный факт, что ее семья угрожает трону.

— Значит, остается предположить, что он уже думал об этом и теперь выжидает, чтобы посмотреть, не подвернется ли что-то получше, — со вздохом произнесла Каталина. — Тяжкое это дело — ждать…

— Но теперь, когда год траура позади, несомненно, его величество что-то предпримет, — с надеждой сказала леди Пол.

— Несомненно, — эхом отозвалась Каталина.

После нескольких недель строгого траура, предписанного при потере супруги, король Генрих вернулся во дворец Уайтхолл, и Каталину пригласили отужинать при дворе. Посадили ее рядом с принцессой Марией. Юный Гарри, принц Уэльский, с флангов был надежно прикрыт отцом и бабушкой. Нет, этому принцу не грозила поездка верхом в Ладлоу по зимним дорогам! Миледи матушка короля постановила, что единственный наследник престола будет жить под ее крылом, в тепле и удобстве. Глаз с него не спускать! Ему даже запретили занятия спортом — все его игры, борьбу и скачки с копьем наперевес, хотя именно это, азарт и опасность, он любил больше всего на свете. Нет, заявила бабушка, Гарри слишком важен для государства, чтобы им рисковать.

Он улыбнулся Каталине, а она ответила ему взглядом, в который вложила теплоту и дружелюбие. Но обменяться хотя бы словом не было никакой возможности, она прочно пригвождена к своему концу стола, а над Гарри нависала его бабка, которая перекладывала ему лучшие куски со своей тарелки и широким плечом загораживала от дам.

Но вот его бабка отвернулась на минутку — дать указание слуге, и тут же Гарри бросил на нее взгляд. Она улыбнулась в ответ и скромно потупила глаза, а когда подняла снова, оказалось, что Гарри все еще на нее смотрит, и он вспыхнул, застигнутый врасплох. «Совсем еще дитя, — пронеслось в голове Каталины, что не помешало ей искоса ему улыбнуться. — Одиннадцать лет! Сплошное бахвальство и ребячество. И почему этот пухлый мальчик здесь, а мой Артур…» — И тут же закусила губу.

Сравнивать братьев означало желать мальчику смерти, а этого она, не дай Бог, не хотела. Более того, не стоило думать об Артуре на людях, рискуя расплакаться, это тоже было совсем ни к чему.

Умная женщина сумеет управлять мальчиком, думала она. При таком короле можно стать великой королевой. Первые десять лет он будет совсем несмышленыш, а потом так привыкнет советоваться и подчиняться, что позволит своей жене править страной, как ей вздумается. Кроме того, может статься, что Артур был прав — и малыш ленив. Тогда можно занять его играми, охотой, спортом и прочими развлечениями, чтобы не лез в государственные дела, предоставив их королеве.

— Нет, у меня девочка! — донесся до нее обрывок разговора с другого конца стола. Каталина подняла глаза и поняла, что реплика принадлежит леди Элизабет Болейн, которая недавно разрешилась от бремени. — Мы надеялись на сына, конечно, но в этот раз не вышло. Я назвала ее Анной.