Срочно, секретно... - Валериан Скворцов

— Необходимо, чтобы в нашем распоряжении было и то и другое, — проговорил начальник разведуправления. — Кто возглавляет этот рассадник заразы, установлено?

— Да. Во главе его — генерал Сиро Исии. По профессии — бактериолог, имеет звание доктора медицинских наук. По отзывам тех, кому приходилось с ним сталкиваться, преуспевающий карьерист от науки. Сами посудите: три года назад был всего лишь майором, а теперь у него чин генерал-майора и солидная должность в штабе Квантунской армии.

Настойчиво и требовательно зазвучал зуммер. Человек с ромбами на петлицах, подняв телефонную трубку, назвал свою фамилию.

По мере того как он вслушивался в то, что звучало на другом конце провода, брови его сдвигались, а неулыбчивое лицо мрачнело, становилось отчужденным и усталым.

Положив трубку, он, не говоря ни слова, поднялся из-за письменного стола. Сунув пальцы под ремень, машинально оправил длинную гимнастерку, быстрыми шагами подошел к окну.

— Вот как дело закрутилось, — обронил на ходу. — Значительные силы Квантунской армии под прикрытием артиллерии перешли советскую границу и ведут наступление на высоты, расположенные в районе озера Хасан. — И уперся лбом в холодное стекло высокого окна.

Вымытое обильным дождем московское небо лучилось какой-то радостной, ясной синевой, и трудно было даже представить, что где-то там, на Дальнем Востоке, который не для всякого дальний, рвутся снаряды, льется кровь и гибнут люди.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«СРОЧНО, СЕКРЕТНО...»

Предостерегающий о секретности киноматериала гриф исчез, словно залитый тушью. А через какие-то доли секунды на экране снова возникли иероглифы.

Светлые на абсолютно черном фоне, они казались процарапанными жалом остро отточенного ножа.

— «Экспедиция в Нинбо», — произнес переводчик с небольшой заминкой.

Название фильма звучало вполне безобидно. Но мне-то было хорошо известно, о какой мрачной «экспедиции» рассказывается в этой документальной ленте — немой, однако более чем красноречивой в своем откровенном зверстве и грязи.

Перед глазами замелькали кадры.

Полевой аэродром — участок голой степи под белесым небом. Вдалеке темнеют врытые в землю колья, поддерживающие туго натянутую ограду из колючей проволоки.

Взлетная полоса, вымощенная широкими бетонными плитами. Тут же крупным планом — тупоносый биплан без опознавательных знаков.

Трое аэродромных рабочих в комбинезонах с капюшонами до бровей, в очках-консервах и резиновых перчатках, действуя с максимальной осторожностью и расчетливостью, сосредоточенно укрепляют к крыльям биплана небольшие металлические баллоны, имеющие форму продолговатых обтекаемых цилиндров.

Как пауза между кадрами — прерывистые иероглифы в два вертикальных столбца.

— Подготовка к научному эксперименту, — раздался отчетливый голос переводчика. — Вспомогательный персонал из аэродромной группы технического обслуживания загружает самолет бактериологическими авиабомбами, которые надлежит испытать на эффективность в условиях, близких к боевым.

«В условиях, близких к боевым...» — эхом отозвалась в моем сознании эта весьма общая фраза о наглухо задраенных цилиндрических емкостях со смертоносной начинкой, которые когда-то у меня на глазах — в точности так же, как только что на экране, — подвешивали к плоскостям биплана люди в защитных спецкомбинезонах из прорезиненной ткани.

Невольно дрогнуло сердце: почудилось вдруг, будто нет никакого экрана и разворачивающиеся сейчас события реальны, и я не в просмотровом зале, а, подобравшись ползком к самому проволочному заграждению, совсем как тогда, лежу в обступившем летное поле пыльном бурьяне, прижав к глазам окуляры бинокля.

«ФАБРИКА СМЕРТИ»

— Герр Лемке, позвольте представить вам нашего главного технолога майора Мицубиси, — сказал по-немецки своему гостю из дружественной Германии доктор Сиро Исии и, перейдя затем на японский, обратился к замершему возле двери черноволосому человеку в легком партикулярном костюме из светло-синей фланели, довольно молодому, однако с заметным брюшком:

— Через полчаса я с господином Лемке буду, у вас. Подумайте, какими достижениями мы можем похвалиться перед нашим берлинским коллегой.

Майор во фланелевой паре, сверкнув золотой коронкой, приветствовал немца вежливым полупоклоном и после перевел взгляд в сторону своего прямого начальства.

— К вашему приходу все будет в полном порядке. Можете не сомневаться! — заверил он шефа деловым тоном.

— Я надеюсь! — усмехнулся генерал, щуря узкие глазки и пощипывая черные усики. Потом сдержанно кивнул: — Вы свободны!

Майор стукнул каблуком о каблук, почтительно откланялся и без скрипа затворил за собою дверь.

Точно в назначенное время — то есть ровно тридцать минут спустя — доктор Исии подвел доктора Лемке к длинной кирпичной пристройке с матовыми стеклами в забранных решетками окнах, с вентиляционными трубами на плоской крыше.

Пристройка вплотную примыкала к одному из лабораторных корпусов, образуя с ним прямой угол. Входная дверь с квадратным оконцем, расположенным на уровне глаз, была обита оцинкованным железом. Перед входом, облаченный в белоснежный халат, стоял майор Мицубиси.

В полутемном вестибюле два лаборанта с армейской выправкой помогли высоким гостям одеться в такие же стерильные халаты, и осмотр начался.

— Битте! — предупредительно забежав вперед, растворил Мицубиси дверь, выводящую в коридор.

Коридор был широкий и длинный. Под потолком светились молочные шары плафонов, а в дальнем конце, как выход из туннеля, матово белело стекло окна. Пахло здесь хлорной известью, формалином и еще какими-то едкими дезинфицирующими растворами.

Все с той же предупредительностью майор Мицубиси распахнул вторую дверь слева.

— Битте, — вновь повторил он, и доктор Исии, держа под локоть своего гостя, провел его в просторный светлый зал.

Вытянувшись в два ряда, в зале возвышались восемь огромных котлов, которые на первый взгляд ничем, разве что только чудовищными размерами, не отличались от тех, что обычно стоят в казарменных кухнях. Именно это сравнение поспешил высказать доктор Лемке.

Генерал Исии с довольной улыбкой посмотрел на него.

— А это и есть своего рода кухня, — пояснил он. — Только пища, которую мы здесь готовим, идет не на стол солдат-великанов, а бойцов, неразличимых простым глазом.

Они подошли к одному из котлов. По лесенке, похожей на пароходный трап, поднялись на металлическую площадку, расположенную вровень с краями котла.

— В этих котлах, — продолжал Исии, — мы приготавливаем питательный субстрат для бактерий. В каждом котле — по тонне.

— В общей сложности восемь тонн? — с немецкой педантичностью осведомился Лемке.

— Не мне вам рассказывать, коллега, до чего прожорливы эти малютки — бактерии.

Доктор Лемке заглянул в котел, наполненный жидкостью, напоминающей густой красновато-желтый суп.

— Субстрат, который готовится по рецепту, разработанному нашими специалистами: мясной бульон в смеси с агар-агаром и пептоном, — опережая вопрос, пояснил Исии.

Между тем Конрад Лемке вовсе не собирался ограничиваться одним-единственным вопросом. Он выдержал паузу и заговорил снова:

— Вы экспериментируете с бактериями разных видов. А рационы питания? Вероятно, они тоже не идентичны?

— Естественно, — утвердительно кивнул генерал и присовокупил пояснение, звучавшее весьма уклончиво: — Конечно, различия в рационах есть, однако коррективы, которые мы вносим в них, в общем-то не очень существенные, а когда субстрат доведен до стадии готовности, мы — разумеется, исходя из расчетных норм — распределяем точно отмеренные порции субстрата по специальным емкостям... Вон они! — И он показал глазами на вереницу бачков из оцинкованной жести. — Затем помещаем бачки на ленту транспортера, и они доставляются в соседний зал. Там субстрат охлаждается до определенной температуры и все в тех же бачках, по той же ленте транспортируется в следующее помещение — туда, где производится, пожалуй, одна из самых ответственных операций — посев бактерий...

Достав из кармана чистый платок, сложенный вчетверо, Исии тщательно промокнул вспотевший лоб.

— Пойдемте, доктор Лемке, — продолжил он, переведя дыхание. — Вы все увидите собственными глазами — от друзей у нас нет никаких секретов!..

Вышли в коридор. Однако, прежде чем герр Лемке получил наконец возможность увидеть собственными глазами, что за тайны прячутся за очередной плотно закрытой дверью, майор Мицубиси, вновь забежав вперед, отпер стоящий сбоку от этой двери высокий узкий шкафчик, выкрашенный белой эмалью, и извлек из него три резиновые маски, по внешнему виду вроде бы ничем не отличающиеся от противогазовых.