Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

– У вас есть агенты в Англии?

– Да, – несколько неуверенно ответил Канарис. При этом он подумал о Джонни и его кружке валлийских бунтовщиков, но он знал, что Йодль не интересуется информацией того рода, что получена от них. Тем не менее он сообщил Йодлю о Джонни, всячески расхваливая его. Канарис также рассказал о других мероприятиях Аст-Х из Гамбурга и Бремена, а также о сети агентов, засланных в Англию через Испанию, Португалию и Швейцарию.

Йодль остался недоволен и сказал Канарису, что это не то, в чем он нуждается. Нужна была разведывательная сеть совершенно нового типа, возможно, даже несколько сетей для выполнения особых заданий до и во время вторжения. Наступающим войскам нужны были проводники, поставщики оперативной военной информации на поле боя, люди, которые были бы глазами и ушами войск во вражеской стране. Канарис вынужден был сознаться, что таких людей в Англии у него нет.

– Ладно, – сказал Йодль, – тогда подберите их и как можно скорее зашлите в Англию. Высадка войск может начаться уже 5 сентября, но не позднее 15-го. Эти люди должны быть заброшены к этому сроку. Ваша контрольная дата – 15 августа. К этому дню ваши разведчики должны быть на своих базах. Вы успеете?

– Несомненно, – твердо ответил Канарис. Но у него были сомнения.

Адмирал срочно отправился в Гамбург, чтобы выяснить, что можно сделать, и нашел капитана Герберта Вихманна весьма далеким от оптимизма. У отделения было некоторое число полевых агентов, которых можно мобилизовать, но небольшое. К сожалению, все они были новичками, степенными людьми средних лет, большинство из которых и не рассчитывали быть призванными. Была лишь одна надежда – на группу лейтенанта Йоханнеса Бишоффа. К тому времени она состояла из трех полностью подготовленных агентов, заброшенных в Англию. Бишофф считал, что они очень перспективны, но просил Канариса не привлекать их к заданиям, к которым они не были подготовлены.

– Они пригодятся позже, – настаивал он, – и они справятся с порученной им работой. Будет самоубийством использовать их на этой неквалифицированной тактической разведке, которой они совершенно не обучены.

В этот раз Канарис впервые за много лет вышел из себя. Он приказал Вихманну немедленно подобрать взвод кандидатов, обучить их, обмундировать и забросить в Англию – не позже 7 сентября.

– Но это невозможно, герр адмирал, – простонал Вихманн.

– Сейчас такое время, – ответил адмирал, – когда невозможное должно стать возможным.

Как только он спустился с Зофиентеррасе и отправился обратно в Берлин, он совершенно потерял интерес к этой незначительной проблеме.

В столице Канарис увиделся с Герингом, который мимоходом заметил, что сомневается, начнется ли операция «Морской лев» вообще, а когда он встретился с Гитлером, тот совершенно не интересовался этой операцией, а был полностью поглощен планом иной операции, под названием «Феликс», – нападением на Гибралтар сушей через Испанию.

– Если, – сказал он Канарису, – по какой-либо причине операцию «Морской лев» придется отсрочить, я намереваюсь захватить Гибралтар.

Он дал Канарису carte blanche на операцию «Феликс», практически назначив его ее командующим. Канарису было поручено добиться согласия генерала Франко[101] на пропуск немецких войск, а также осуществить рекогносцировку района будущих боевых действий, составить план и руководить нападением.

В то время как все были заняты подготовкой к операции «Морской лев», Канарис отправился в Мадрид для беседы с генералом Франко и для разведки подступов к британской крепости.

Он вернулся в Берлин 2 августа и несколько дней провел в беседах с Гитлером, Кейтелем и Йодлем, обсуждая операцию «Феликс». Его доклад был настолько наполнен энтузиазмом, что 7 августа первый помощник Йодля генерал Вальтер Варлимонт отложил все дела и занялся подготовкой оперативного плана «Феликса».

В течение этих недель Канарис занимался чем угодно, только не «Морским львом». Он занимался проблемами, связанными с внедрением абвера в Афганистан, трудностями с итальянцами в Албании, заговором по свержению короля Кароля в Румынии, некоторыми интригами в Северной Африке – но только не «Морским львом». Геринг требовал от него все больше материалов, необходимых для подготовки воздушного блицкрига, и убеждал Канариса, что в этом случае операция «Морской лев» станет ненужной.

В Гамбурге Вихманн делал все возможное, чтобы подобрать людей для миссии, которую скептики называли «поездка на небеса» – Himmelfahrt. Он поручил это задание майору Гансу Дирксу и майору Риттеру, а также двум младшим сотрудникам своего штаба. Капитан Юлиус Бёкель, светловолосый гигант с привлекательной внешностью, похожий на лыжника с плакатов, рекламирующих горные курорты, был коммивояжером фармацевтических фирм и вернулся на родину из Южной Америки, чтобы поступить на службу в абвер, а офицер по специальным поручениям (Sonderfuehrer) Карл Хайнц Кремер, очень сообразительный двадцативосьмилетний юрист, до войны работал в германском посольстве в Лондоне. Все они были офицерами запаса и все, кроме Диркса, новичками в разведке.

Специальной миссии по обеспечению операции «Морской лев» присвоили кодовое название операция «Лена» в честь супруги полковника Пикеринга, дочери известного генерала. Риттер так охарактеризовал в своем дневнике суть операции:

«Агенты «Лены» не должны заниматься сбором рутинной информации, за исключением передачи сводок погоды. Они должны сосредоточиться на топографической рекогносцировке определенных районов, на выявлении участков побережья, пригодных для высадки войск, а также полей, подходящих для десантирования с самолетов. Они должны уметь наносить на карту такие препятствия, как надолбы на дорогах, заграждения из колючей проволоки и иные преграды. После высадки войск они должны быть проводниками в прибрежных районах, поскольку можно предполагать, что все дорожные указатели, знаки и другие обозначения будут сняты либо заменены неправильными, или дезориентирующими».

Серьезной проблемой был срочный поиск и подбор достаточного числа умных, образованных и смелых молодых людей, пригодных для выполнения этой миссии. Не менее сложной задачей была заброска их в различные районы Великобритании – в южные районы их обычно высаживали с мелкотоннажных судов, а в северные сбрасывали с парашютом с самолетов.

В самом Гамбурге было лишь два перспективных кандидата, оба из команды Диркса – тридцатичетырехлетний Теодор Дрюкке, поработавший на него в Бельгии и во Франции и готовый к новым свершениям, и туповатый швейцарец Вернер Генрих Велти, работавший шофером французского консула в Гамбурге и шпионивший за ним по заданию абвера.

В Висбадене подобрали высококлассного агента Йозефа Рудольфа Вальберга, франко-германского происхождения, не имевшего постоянной работы, пока не поступил на службу в абвер в марте 1938 года. Он отличился в ходе вторжения во Францию и Бельгию, а также в период подготовки этой кампании.

Остальных приходилось искать среди всякого отребья, там, где обычно готовят шпионов. Капитан Вихманн обратился с этой целью к подполковнику Преториусу, начальнику экономической секции, весельчаку, известному своим чутьем на способных разведчиков и прозванному Дудочник за свое умение завлекать на шпионскую стезю. Он выдвинул идею вербовки агентов в недавно оккупированных странах на том основании, что их можно будет выдавать за беженцев. Он отправился в Голландию и Бельгию, затем в лагеря в Шлезвиг-Гольштейне, где содержались фашисты-беженцы из Скандинавии, молодые штурмовики, ставшие нежелательными в собственных странах. Хотя многие датчане уже репатриировались, часть из них еще оставалась в лагерях вместе с кучкой норвежских и шведских фашистов.

В течение пары недель Преториус набрал нужное число кандидатов, оставив окончательное решение за Дирксом и Риттером. Кроме Дрюкке, Велти и Вальберга они отобрали 12 человек, ставших известными как «команда Лены». Это были Карл Генрих Мейер, двадцатичетырехлетний голландец немецкого происхождения, участвовавший в фашистской подпольной группе Мюссерта в Гааге; двадцатишестилетний голландский евразиец Шарль Альберт ван ден Кибом, бывший секретарь и бухгалтер в отделения ИМКА в Амстердаме; двадцативосьмилетний Шорд Понс, друг Кибома, недавно демобилизованный водитель санитарной машины бывшей голландской армии; датчанин и швед, фабричные рабочие; еще пять человек, провалившихся так быстро, что записей о них не оказалось, и самая загадочная личность в команде, Ян Биллем Тер-Брак, запомнившийся только своей фамилией в свидетельстве о смерти, выданном коронером[102]в Кембридже с записью о причине смерти – «явное самоубийство». Пятнадцатой была включенная в группу в Гамбурге загадочная женщина лет тридцати, напоминавшая скорее Грету Гарбо в молодости, чем Мата Хари. Это была привлекательная блондинка нордического типа, спортивного сложения, но изящная и очень женственная и соблазнительная. Она была элегантной, яркой и имела стальные нервы. Как такая женщина оказалась в этой компании бродяг? Не было тайной, что она была любовницей Диркса. Не было также секретом, что ее включили в команду, потому что Диркс устал от этой связи и решил таким образом отделаться от нее. Ее называли Вера Эриксон, имя, выбранное для нее в предвидении амбициозного шпионского проекта в Англии, в котором, как мы увидим далее, она принимала участие.