Воспоминания - Даниэла Стил

Однако во время обеда устроить это оказалось не так-то просто. Мать посадила Брэда за один стол с остальными участниками брачной церемонии, а так как он был главным шафером жениха, то сидел по левую руку от Пэтти. Тэдди очутился за тем же столом. Сирина же оказалась за другим вместе с несколькими пожилыми парами и группой невзрачных девиц, которые знали друг друга и почти не разговаривали с Сириной. Со своего места, не поворачиваясь, она даже не могла видеть ни Брэда, ни Тэдди. У нее возникло чувство, будто она оказалась среди посторонних и чужих людей. Брэд то же самое чувствовал на своем месте. Сидеть рядом с Пэтти ему казалось совершенно бестактным, но, согласно традиции, раз уж он был шафером жениха, никто не видел ничего плохого в том, что он сидел рядом с невестой. Свидетельница сидела рядом с Грегом, все другие шаферы жениха и подружки невесты расселись вокруг стола. В целом вечер проходил довольно весело, Брэд много болтал с девушкой, сидевшей по правую от него руку.

Это была высокая девица с рыжими волосами, учившаяся вместе с Пэтти в Вассаре. Она буквально на днях вернулась домой после длительной поездки с друзьями в Париж. Поэтому у них имелась хоть какая-то общая тема для разговоров. К тому же она, будучи ребенком, прожила несколько лет в Сан-Франциско и рассказала ему кое-что о городе, в основном то, что, как она считала, могло бы ему пригодиться до выезда туда. В частности, какие районы менее туманны, на случай, если он не захочет жить в доме на территории базы, о пляжах, местах для рыбалки, любимых парках, местах для прогулок с детьми. Темы не были серьезными, но все же им было о чем поговорить, к тому же это избавляло Брэда от необходимости общаться с Пэтти. Но когда начались танцы, он неожиданно обнаружил, что остался с ней наедине. Рыжеволосую пригласил парень, сидевший справа от нее, а Грег отправился танцевать со свидетельницей. Брэд, оставшись один с Пэтти, чувствовал себя крайне неловко.

Искоса взглянув в ее сторону, Брэд увидел, что она смотрит на него как-то уныло. Он улыбнулся ей, стараясь не вспоминать о том, что случилось в Риме.

– Похоже, все нас бросили.

Глупее этого трудно было что-то придумать, но он не знал, что ей сказать. Пэтти повернула к нему свое личико в форме сердца, со знакомой ему вечно недовольной гримасой, кривившей губы.

– Неужели тебя это волнует, Брэд?

– Ничуть.

Это была явная ложь, и ему стало ужасно стыдно. Она сидела, словно ожидая от него чего-то, может быть, поцелуя или что он обнимет ее. Все гости знали, что год назад они были помолвлены. Теперь они сидели в одиночестве за главным столом, бок о бок. Всем было интересно узнать, о чем же они беседовали.

– Неужели тебе не хочется потанцевать, Брэд?

Пэтти капризно посмотрела на него, он покраснел и поспешно кивнул.

– Разумеется, Пэтти, почему бы нет?

По крайней мере, она не устроила сцены и не стала припоминать того, что приключилось между ними. Брэд взял ее за руку и повел прямо на танцевальный пятачок. Пэтти отлично танцевала. Внезапно он вспомнил о танцах в «Сток-клабе», когда он приезжал в отпуск сразу же после войны. Она была чертовски красивой девчонкой, но совершенно в ином стиле, ничуть не похожем на Сирину. Сирина обладала грацией и элегантностью, лицом, заставлявшим проходивших мимо поворачиваться ей вслед, той неповторимой и совершенной красотой, от которой захватывало дыхание. В Пэтти же проступало что-то горячее и сексуальное, но только до тех пор, пока не удавалось раскусить ее, затем оказывалось, что под маской кокетливой манерности скрывалось ледяное сердце. Но как бы там ни было, танцевала она великолепно и должна была стать его родственницей, поэтому Брэд старался изо всех сил. Одна мелодия переходила в другую: самба в фокстрот, фокстрот в вальс. Никто не менял партнеров, точно так же вел себя и Брэд. Он продолжал танцевать с Пэтти, к ее большому удовольствию, и, когда вальс сменился танго и они станцевали и его, Пэтти посмотрела на Брэда своими круглыми, как у куклы, глазами, обмахивая рукой лицо, и проговорила:

– Ты еще не готов умереть от жары?

– Уже близок к этому.

– Хочешь подышать свежим воздухом?

Поколебавшись долю секунды, он согласился. В конце концов, что плохого, если он выйдет подышать с ней свежим воздухом?

Брэд окинул взглядом танцевальную площадку, стараясь отыскать Сирину, но ее нигде не было видно. Поэтому он двинулся следом за Пэтти из зала вниз по лестнице и вышел на улицу, где июньский воздух был почти таким же раскаленным и спертым, как в зале.

– Я и забыл, как отлично ты танцуешь.

Он посмотрел на Пэтти, вынимая сигарету из золотого портсигара. Девушка взглянула на портсигар и тут же быстро выпалила ему в лицо:

– И не только это!

Он ничего не ответил. Она вынула сигарету у него изо рта, глубоко затянулась, затем вставила ее обратно ему в рот, оставив на ней яркие следы вишневой губной помады.

– Я по-прежнему не понимаю, зачем ты это сделал. Я хотела сказать – почему?

Пэтти смотрела прямо на него, и Брэд пожалел, что согласился выйти с ней подышать.

– Ты просто хотел позлить меня? Поэтому? Я хочу понять, почему именно она? Возможно, она хорошенькая, но ведь она же ничто. И как долго ты еще протянешь с ней, Брэд? Год? Два? А что потом, ты загубил свою жизнь ради этой маленькой шлюхи!

Он уже собирался вернуться назад, но при этих словах застыл на месте. Когда Брэд заговорил, обращаясь к ней, в его голосе звучал лед:

– Никогда впредь не смей говорить ничего подобного при мне, поняла, ты, сука! С завтрашнего дня, плохо ли это или хорошо, мы станем родственниками. Ты станешь женой моего брата. Не знаю, как для тебя, а для меня это означает одно: я постараюсь относиться к тебе с уважением. – Брэд медленно затянулся и посмотрел на Пэтти с нескрываемым отвращением. – Но боюсь, это будет очень непросто.

– Ты не ответил на мой вопрос. – Внезапно Пэтти разозлилась, и капризный ротик зловеще скривился. – Почему ты женился на ней, Брэд?

– Потому что я люблю ее. Потому что она замечательная женщина. Потому что она особенная. И, черт подери, какое, собственно говоря, тебе до этого дело? – Он ничего не обязан объяснять Пэтти. – Я мог бы спросить тебя то же самое. Ты любишь Грега, Пэтти?

– Вышла бы я за него, если бы не любила?

– Интересный вопрос. Можешь попытаться ответить и на этот. Или же тебя привлекает только имя нашей семьи, а который из Фуллертонов, не имеет значения? Следующий на очереди Тэдди?

Стоя рядом с ней, Брэд внезапно понял, как сильно он ее ненавидит. Перед ним стояла испорченная, коварная, злобная мегера, и он невольно спрашивал себя, как это он вообще мог всерьез думать о женитьбе на ней.