За грань. Инструкция по работе с вампирами (СИ) - Амери Анастасия

Официально считается, что я погибла при волнениях в городе. Какой-то проходящий мимо парень пырнул меня ножом и угнал машину, к которой я шла из магазина. Мой Порше нашли разбитым брошенным в даунтауне, а неизвестный скрылся, не попав ни на одну камеру.

Если бы какая-нибудь камера смогла бы засечь быстро мчащегося первородного, то это был бы нонсенс. Однако, Йоан все грамотно обставил. Даже мой телефон, который по последней геолокации отобразился в Эдинбурге и был утерян мной, когда люди Элроя пришли за мной на съемную квартиру, его знакомый вампир подчистил и продал какому-то барыге. Того быстро повязала местная полиция и передала телефон сначала в полицейский департамент в Сакраменто, а после моей сестре.

Стрэнд хотел, чтобы я осталась в доме, но я настояла на том, что должна хотя бы мельком увидеть сестру и маму. Последний раз посмотреть на них и попытаться отпустить, что даже сейчас кажется мне невыполнимой задачей.

Таким образом я издалека, наблюдала за процессией, всех тех, кто пришел проститься со мной. И я даже радовалась, что нельзя подогнать машину Йоана ближе, чтобы не видеть горе на лицах моих родственников и знакомых.

Йоан ушел под солнечные лучи, чтобы побыть немного человеком. Все же начальник, в глазах остальных должен был проститься с лучшим работником. Я долго вслушивалась в то, что происходит на кладбище. Теперь слух позволял мне это, но это дурацкое желание тут же разилось о звук рыданий моей мамы, и я возненавидела себя.

Я здесь. Я жива.

Но теперь, когда я изменилась встреча была невозможна. Совет запретил мне, новому продолжению клана Йоана контактировать со всеми теми, кто знал меня при смертной жизни. Никаких исключений, никакого обмана. Для них я мертва. Только с этим условием мне позволили остаться и закрыли глаза на то, что мое перевоплощение проходило без заключенного раньше соглашения с кучкой великовозрастных первородных.

Спустя томительные, наполненные рыданиями матери минуты, чувствую, что Стрэнд возвращается. Идет по дорожке, оставляя гроб с точной моей копией позади. Не знаю, как это удалось, но кажется, кто-то из лояльных к нам первородных помог подделать чужой женский труп.

Слышу, как за его уверенными шагами слышится еще чей-то шаг. Быстрый, яростный. Будто его обладатель сердит и пытается догнать моего босса. Когда первородный почти доходит до машины его останавливает окрик моей сестры.

— Стрэнд! — болезненный надлом чувствуется в ее голосе.

Кажется, я не была готова услышать ее. Он был прав, лучше надо было оставаться в доме. Я чуть приподнимаюсь, все еще опасаясь солнца, но вкруг затонированная машина дает надежду, что такой глупой смерти со мной не будет.

Моя маленькая сестренка грозно смотрит на вампира. Она так успела измениться. Истончилась, взгляд стал стальным, без намека на слезы. Наверное, Элис выплакала все и теперь перешла в режим злости. Я смотрю, как эта храбрая малютка наступает на Йоана, тычет ему в грудь указательным пальцем. Знаю, сколько ей надо для подобного смелости и силы, чтобы тягаться с той звенящей, электрической энергетикой, какая всегда исходит от Стрэнда.

— Не верю ни единому слову, — Элис целит слова сквозь зубы, в ее глазах ярость сплетается с угрозой. — Ты, ублюдок, тут замешан. Я это докажу!

— Мисс Мэйер, — спокойно отзывается Йоан, — сожалею о вашей утрате, но прошу больше не донимать меня звонками и пустыми обвинениями. Ваша сестра просто работала в моем агентстве. Я знал ее лишь как хорошую, трудолюбивую сотрудницу. Мне бы хотелось как-то вам помочь, но я на самом деле ничего не могу сделать.

Если моя сестра обжигающий огонек, то Стрэнд кажется ледяной глыбой.

— Черта с два! — выпаливает она, но быстро прикусывает язык, понимая, что пустословить на похоронах на самом деле попахивает огромнейшей ошибкой.

Взгляд ее изумрудных глаз скользит по машине, в которой я скрываюсь. Будь моя воля, то непременно бы выскочила и обняла ее, горячо прося простить и поверить, что я на самом деле жива и это не было нападение кого-то неизвестного. Мне до безумия хочется обнять свою малышку. Пальцы зудят, в неимоверном желании, но я давно дала себе установку.

Элис никогда не окажется в той части мира, где правят тени, деньги и кровь.

— Прошу прощения, мисс Мэйер. Мне пора удалиться. Еще раз, примите мои искренние соболезнования.

Стрэнд разворачивается на каблуках и уверенно шагает к машине, где я прячусь и во все глаза наблюдаю из-за тонированных стекол за Элис. Которую видела в последний раз. По щекам потекли кровавые слезы. Еще одна дурацкая особенность вампиров.

Моя храбрая и любимая девочка выросла.

Стрэнд уселся за руль, вздохнул и завел мотор. Моя сестренка следит за машиной, пока мы не скрываемся за поворотом.

Кажется, она так просто это не оставит.

Ночью нас навещает Люн Ин в компании с Бейти, что не становится для меня сюрпризом. Йоан предупредил в тот же день, когда я очнулась. Когда мы впускаем их внутрь большого холла, то я краем глаза вновь замечаю незнакомую мне тень. За эту неделю я успеваю понять, что могу потихоньку управлять тенями, приказывать им, делать материальными, но пока это дается с большим трудом. Создатель говорит, что мне нужна практика и время, чтобы научиться справляться с контролем. Только вот его тьма мне так и не поддалась. И не поддастся, потому что это нечто иное, чуждое этому миру.

Как тень, постоянно выглядывающая из-за каждого уголка, из каждой маленькой щелки. И я не могу понять нравлюсь ли я ей или же это лишь игра моего воображения.

— Привет, — я широко улыбаюсь Люн Ину и крепко обнимаю его, от чего он тяжело охает.

— А ты сильная, — кряхтит он в объятиях, но я тоже слышу улыбку на его губах.

— Спасибо, — слова благодарности искренние.

Я бесконечно благодарна ему за то, что в нудный момент был рядом с моей сестрой. Как рассказал мне Йоан, то его другу пришлось несладко, когда два первородных, с которыми Элрой сколотил целый подпольный цех по производству низкопробных вампиров, явились в кампус моей сестры.

Ему пришлось быстро уводить ничего не подозревающую Элис в другой корпус, притворяясь секретарем декана, которому срочно понадобилось письменно опросить молодую студентку. Она была так истощена от мучительной боли и тем, что с ее телом происходят странные метаморфозы, вроде сотни непонятных кровавых закорючек на теле, что она легко поддалась на его манипуляции с гормонами. Пока сестра подписывала сотни никому ненужных бумаг и проходила банальный психологический тест в пустом зале, Люну удалось надолго вырубить обоих, обрушив на первородных все свои силы по управлению настроением. А после, истощенный он долго был рядом с Элис, пока она, не помня себя корчилась в муках на полу.

Итог — Элис осталась жива, даже не подозревая, что по ее душу приходили неизвестные, а после той ночи руны на наших телах исчезли сами собой. Никто не знает почему и надолго ли.

— Милая сцена, — закатила глаза Бейти, вполне себе живая и целая.

Первородные практически бессмертны: солнце не убивает их, отсечение головы тоже не помогает, как и полное обескровливание. Убийство первородных крайне тяжелый и почти невыполнимый процесс. Вот и Бейти после выстрела в голову смогла восстановиться и теперь об ужасном инциденте напоминал лишь неровный цвет кожи на ее лице.

Что касается Марджори — моей хорошей знакомой и подельницы больше нет. Она не была первородной, не была и высшей вампиршей, лишь «талантливой одиночкой» — как назвал ее Стрэнд.

— Прошу, — вдруг позвал Стрэнд.

В нем всем чувствовалась болезненная нетерпеливость. Он едва мог оторвать взгляд от объемного металлического чемоданчика в руках у бессмертной вампирши.

— Да, времени у нас в обрез. Остальные против, чтобы эта штука задерживалась тут, — кивнула она. — Веди. Я…– она отчего-то запнулась и нервно сглотнула. — Я тоже должна проститься. Сам понимаешь.

— Да, Бейти, знаю.