Слеза ангела - Татьяна Корсакова

Деньги и власть творят чудеса. Из изгнанника я шаг за шагом превращался в сверхсущество. У меня появились не только верные слуги, но и последователи. Я стал Князем. Удивительно, как наивны и доверчивы люди, как сильно им хочется верить в чудеса. Их не останавливает даже то, что чудеса замешаны на крови. Главное, чтобы это была чужая кровь. Да что там люди, глупые человечки, я, сверхсущество, тоже захотел поверить в чудо, захотел вернуть себе Слезу ангела и потерянную свободу.

Одиночество располагает к размышлениям и созерцанию. Замковая библиотека – лучшее место и для того, и для другого. Я изучал ее неспешно и вдумчиво, пока не добрался до семейных архивов. На расшифровку дневника Рене де Берни, моего далекого предка, ушло больше года. Ветхие листы, свидетели чужого прошлого, подарили мне надежду. Камень способен на многое. Да, он не вернет мне человеческий облик – слишком долго мы были с ним в разлуке, – но поможет мне стать еще могущественнее.

На поиски перстня ушло несколько лет. В России деньги значат не меньше, чем во Франции, а я не скупился и щедро платил за любую, даже ничтожную на первый взгляд информацию. Я узнал имя воровки, узнал, почему не нашел ее тогда в Санкт-Петербурге. Ей хватило ума уехать из города, спрятаться в Москве. Единственное, что она не смогла сделать, – это избавиться от перстня и от… ребенка. Информация еще нуждалась в подтверждении и уточнении, но я уже знал, что это мой ребенок.

Девочка. В роду де Берни никогда не рождалось дочерей. Только мальчики, наследники огромного состояния и семейного проклятья. А тут – девочка, еще одна насмешка злого рока. И имя – Светлана… По-французски – это Клер. Совпадение или судьба?..

С переданной по Интернету фотографии на меня смотрели удивительные глаза: дымчато-прозрачная радужка и серебряные искры вокруг зрачка. Похоже, камень разделил со мной отцовство, поделившись с девчонкой частью своей мистической красоты. Правда, красоты хватило только на глаза, все остальное внушало омерзение и напоминало о порочных генах де Берни. Моя дочь была альбиносом: бесцветные волосы, прозрачная кожа и страх перед солнечным светом. Что это: причудливая генетическая комбинация или новая интерпретация проклятья?

Душа моя оставалась глуха к увиденному. Слеза ангела – вот единственное, что заставляло меня думать о девчонке. Камень у нее, и моя задача сделать так, чтобы она сама захотела с ним расстаться. Работа предстояла нелегкая и требовала моего личного присутствия в Москве. Давно я не путешествовал…

Жилье, неприметный дом в Подмосковье, мне уже подыскал Рем. Рем на тот момент был единственным верным мне человеком. Умному, хваткому, амбициозному, не лишенному оккультных талантов, ему не хватало сущего пустяка – денег и власти. Я мог дать ему и первое, и второе, в обмен на собачью преданность. Он был хитрее и расторопнее Пьера, здесь, в России, он стал моей правой рукой.

А Пьер… Пьера я убрал. Этот недоумок обленился и потерял нюх: последние полгода он подыскивал мне крылья в Провансе, едва ли не в окрестностях замка. Только мой банкир знает, сколько мне пришлось тогда заплатить, чтобы замять тот скандал. Да, решение перебраться в Москву было очень своевременным.

Рем ошибся только однажды. Кровь в серебряном кубке оказалась мертвой и пахла консервантами. Слуга решил, что я могу удовлетвориться жалким полуфабрикатом. Больше осечек не было. Пожалуй, когда все закончится и Слеза ангела вернется к своему законному хозяину, я заберу Рема с собой во Францию. Он талантливый мальчик, но наивный – смеет надеяться, что я превращу его в вампира…

Сабурин

Сабурин опоздал, квартира Белоснежки была пуста. Он так волновался, что едва не попался. Замок был простеньким, но нужная отмычка все никак не находилась. Шаги он услышал в самый последний момент и едва успел спрятаться за угол. По лестнице с помойным ведром в руках прошаркала старушенция в допотопной газовой косынке поверх накрученных на бигуди волос. В доме нет лифта, и это осложняет дело. Надо торопиться, пока его не застукали. Замок поддался, но Сабурин все равно опоздал.

На кухонном столе стояли чашка с недопитым кофе и железный сундучок. Арсений был прав, когда упрекал друга в нерадивости. Как он мог пустить все на самотек?

Желтые листочки чужого дневника подрагивали в руках, строчки фиолетовыми ручейками скатывались вниз, норовя убежать прочь. То, что Белоснежка нашла Слезу ангела, Сабурин понял сразу. Намного сложнее было понять, почему она ничего ему не сказала, почему сбежала. Решила действовать на свой страх и риск? Но это же глупость несусветная! Да что там глупость! Это чертовски, просто убийственно опасно! Она же не представляет, с чем придется иметь дело: не видела тех страшных фотографий, не читала криминальные сводки. Поперлась в логово зверя в одиночку, на ночь глядя.

Ох он дурак! Следовало приковать девчонку к себе наручниками и не отпускать ни на шаг. У них же был еще целый день в запасе. За день можно сделать очень многое: переговорить с нужными людьми, собрать информацию, разработать стратегию. А сейчас что?! Времени не просто мало, его катастрофически мало. И с каждой минутой бездействия становится все меньше. От того, какое решение он примет, сейчас зависит очень многое. Осечка – и через неделю Белоснежку, как и тех несчастных девочек, найдут в подмосковном лесу…

Аналитика никогда не была его сильной стороной. Наитие, решительность, удачливость – вот три кита, три составляющие его профессиональных достижений. Значит, придется без плана, наобум… Для начала стоит нанести визит Белоснежкиному дружку Ивану. Ох, как был прав Арсений, когда упрекал Сабурина в пренебрежении своими профессиональными обязанностями. Раньше надо было с дружком разговаривать. Глядишь, и не пришлось бы сейчас, высунув язык, метаться по городу в поисках этой дурехи белобрысой.

Озарение настигло Сабурина, когда он гнал свою «бээмвуху» по вечернему городу. Кусочки головоломки кружились, кружились, пока вдруг не сложились. Это была лишь часть мозаики, самый ее краешек, но теперь Сабурин точно знал, как действовать дальше. Сейчас все зависит от скорости и везения. А еще от того, сколь быстро справится с поставленной задачей друг Мишка.

Сабурину повезло: он только въехал в нужный двор, как из подъезда вышли двое. Первого он знал – Иван Рожок собственной персоной. А второй, высокий бритоголовый детинушка, уж больно подходил под описание капитана Золотарева. Вот и подтверждение его, сабуринской, догадки. Жаль только, что мозги включились слишком поздно. Ведь сказал же ему Мишка, что никакого капитана Золотарева в УГРО отродясь не водилось, так что же помешало завершить эту логическую цепочку? Если Золотарев не работал в органах, тогда где его нашел Белоснежкин дружок?! А ответ-то лежал на самой поверхности: эти двое были уже знакомы. Мало того, они состояли в сговоре! Ладони, сжимавшие руль, взмокли, на лбу выступила испарина. Ну же, ребятки-заговорщики, не подведите дядю Сабурина, проводите к боссу!