Создатели - Эдуард Катлас

Их часть армии начала наступать, рубя головы, руки, все, что попадалось им на пути. Мальчик перенес их дальше.

С каждым новым миром монстры становились все страшнее, Лютик все яростней крутилась в их рядах, а маг показывал все новые возможности творческого подхода к плетению заклинаний.

Но пришло время, и они опять оказались в тупике. В пустом мире, в котором не было даже монстров, в котором растворен был безотчетный ужас, да и то лишь для вида. Этот путь тоже оказался обманкой.

На этот раз мальчик действовал еще быстрее. Они даже не успели почувствовать, как овеществленный ужас, выдуманные ими монстры начали свое наступление, а уже оказались в мире больших планет. Почти родном.

Большинство воинов сразу подняли головы, и Дима видел, что некоторые из них даже шептали слова самодельных молитв, благодарность этим планетам за сам факт того, что они существуют. Что к ним можно вернуться.

Дима только сейчас заметил одну интересную деталь. Ни в одном мире, созданном Душителем, таких планет не было. Не было даже их подобия. Да и вообще – и неба-то, как такового, тоже не было.

***

Зато в начале, в первом мире третьей цепочки был потолок. Потолок гигантской пещеры, на дне которой они оказались. По ее стенам, отвесным, чудовищно высоким медленно стекали реки лавы. Эта лава осталась единственным источником света здесь, только ее свечение позволяло вообще рассмотреть уходящий в высокую тьму потолок, стены, дно пещеры, по щиколотку залитое водой.

Да, вода была и здесь. Похоже было, что Душитель использовал только ее, единственную заметную, запомнившуюся ему черту мира Хозяйки и Кирпичухи, чтобы создать цепочки миров для своего отступления. Ему нужна была начальная черта, некая общность этого мира и первоначального, чтобы создать мостик между ними. Суметь уйти в оборону. Заманить их в ловушку, теперь уже его собственную.

Но ему не нужна была это вода вечно. Лишь вначале, чтобы связать этой единой чертой абсолютно разные миры. Разные по сути своей, по расположению, по создателям, даже по настроению.

Поэтому Душитель уничтожил эту воду, как только они перенеслись в его мир.

Дно пещеры задрожало, пошло трещинами, трещины тут же раздались в стороны, отрывая море лавы под ними, покрытое лишь тонкой коркой скальной породы. Большая часть армии попала в эту ловушку, сразу. Две трети просто упали, не успев отпрыгнуть, так быстро все произошло. Упали прямо в лаву, моментально в ней сгорев. Испарившись даже быстрее воды, что тоже стекла вниз, прямо в пекло. Тысячи людей по всему миру проснулись.

Очнулись в холодном поту. Многие, даже большинство, не кричали, не стонали, выходя из сна, лишь открывали глаза и смотрели во тьму потолка своих спален, пытаясь понять, что эта тьма им напоминает. Некоторые вздрагивали, скатывались с кровати, будили вскриками жен или мужей, если таковые существовали. Кто-то вставал, чтобы пойти попить, или отлить, или придумывал любые другие причины для своего пробуждения, уже не помня настоящих.

Но многие, очень многие, кто, несмотря на приснившийся им кошмар, сжимали веки, закрывали глаза в судорожной попытке заснуть вновь, догнать ускользающий от них сон, в котором они оставили что-то важное, критичное, составляющее суть.

Отряд Димы тоже оказался как раз над пропастью. Скала под ними разошлась так быстро, что никто не успел даже дернуться, лишь те, кто очутился на самом краю, сумели отступить на твердые участки. Спас их снова Иван, к чему многие уже начали привыкать.

В последний момент маг кинул паутину из нитей, кажущихся стальными. Концы этих нитей сначала зацепились за края трещины, а когда трещина разошлась, превратившись в каньон с кипящей лавой на дне, нити растянулись, удерживая всех, кто в них попал.

Постепенно все они выбрались на твердую поверхность, похоже, стабилизированную усилиями мальчика и его нового приятеля. Надо было отдать должное магу – ни одна нить так и не порвалась. Они держали и вес людей, и растяжение, и обжигающий жар, идущий снизу.

Когда Дима подобрался к мальчику, в его ушах все еще звенели крики падающих в лаву воинов. Поэтому он даже не сразу понял, что сказал их провожатый.

Словно почувствовав это, а может быть, просто повторяя одни и те же слова уже не в первый раз, мальчик произнес еще раз:

– Здесь другие правила. Чтобы переместиться, нам надо дойти до точки переноса. Вон там, в конце пещеры.

Мальчик поднял руку и показал на отдаленное место, сейчас казавшееся вообще недостижимым. Метров триста вдоль пещеры, но сейчас эти триста метров были сплошь изрезаны трещинами, из которых брызгала лава, им предстояло преодолеть три пропасти, и одну реку лавы, спускающуюся по стене и продолжающую свое течение прямо поперек пещеры. Этот путь казалось невозможным преодолеть.

Но и стоять на месте было нельзя. Дима видел, как лава быстро поднимается из глубины, готовясь затопить всю пещеру, до самого-самого потолка.

Они побежали. Их оставалось, может, едва ли тысяча, но все они побежали вперед, к тому месту, на которое указал их проводник.

На этот раз к работе магов присоединился мальчик. И если маги пытались обхитрить реальность, то создавая воздушные мосты над трещинами, то устраивая камнепад, позволяющий перебежать через небольшой поток лавы, перепрыгивая с камушка на камушек, то мальчик менял саму реальность.

Самый широкий поток лавы, перегораживающий им путь, в один момент просто исчез, превратился в твердую скалу, не оставив ни единого напоминания о том, что здесь только что текла раскаленная река.

В другом месте, там, где лава начала перехлестывать через край трещины и разливаться во все стороны, перегораживая им путь, неожиданно образовалась пропасть, моментально поглотившая ухнувшую в нее лаву. Но недостаточно широкая, чтобы через нее нельзя было перепрыгнуть.

А главное – их путь сократился. Дима видел это, хотя не был уверен, что это заметил кто-то, кроме него.

Он видел, как исчезло полсотни метров их пути, просто схлопнулось, причем так, что края разрыва сошлись ровно, без малейшего намека на шов, на существовавший только что разрыв, на то, что здесь вообще что-то было. Часть пространства просто исчезла, и сократила их путь еще на несколько драгоценных секунд.

Но как бы ни старались маги, и их проводники, многие не успели. Не добежали, рухнули в пропасти, оказались залитыми неожиданными потоками лавы, заваленными обрушивающимися со стен камнями. Мир пещеры рушился, и готов был похоронить любого вместе с собой. Он и создавался только как ловушка для тех, кто посмеет пойти этой дорогой. Они перенеслись. Лавы во втором мире было больше, а твердой поверхности – еще меньше.