13-47, Клин - Андрей Изюмов

Нелепейшая смерть.

Но звено лопнуло, спустя всего пару секунд. Я рухнул вниз и уперся ладонями в край лифта, остановив свое лицо в нескольких сантиметрах от края его лезвия. Сбросил ноги на пол и повалился спиной назад, тяжело дыша.

— Все идет неплохо, — сказал я сам себе и через силу поднялся. С трудом выдернул тесак из щели между лифтом и стеной и с облегчением выдохнул.

Позвякивая болтающимися на браслетах цепями, я подошел к рельсе, по которой перемещался лифт. Как и у каждой кабины, здесь тоже был ручной пульт управления движением, для безопасности спрятанный внутри небольшого металлического ящика. Я поддел крышку этой коробки лезвием тесака и открыл ее.

Внутри обнаружилась стандартная кнопочная панель. Спуск, подъем, сброс лифта в шахту и, наконец, ручная активация тормозов на тот случай, если кабина будет падать, а электроника выйдет из строя.

Рассчитывая на непонятно какое чудо, я ткнул в кнопку «Спуск». Естественно, не произошло совершенно ничего. Подниматься лифт тоже отказывался, ну это и понятно — даже при ручном управлении за эти две функции отвечало энергоснабжение лифта, которое сейчас было полностью отключено.

А вот сбросом лифта в шахту и активацией тормозов я мог воспользоваться в любом случае, поскольку эти команды выполнялись чисто механически, вне зависимости от электроники.

Точно такие же две кнопки были и внутри кабины, но мне это было без малейшей надобности, поскольку там отсутствовала возможность обзора. Теперь я мог только спускаться вниз, подняться было не на чем. На медэтаж и энергоблок был лишь единственный способ пробраться — через эту шахту лифта. Один вход и выход для всех.

Хотя…

Была еще вентиляционная шахта, через которую гонялся наружу воздух с подземных этажей базы, и точно такая же, расположенная параллельно, но всасывающая воздух сюда, вниз, из окружающего мира.

И тогда меня осенило. Способ выбраться наружу был. Безумный, граничащий с самоубийством и маразмом, но он, безусловно, был. А терять мне уже было нечего, учитывая ситуацию, в которой я оказался.

Но для этого сперва необходимо было проникнуть на медэтаж, там запастись солидной долей вакцины, и только потом уже спуститься к энергоблоку, потому что назад пути уже не будет.

Практически невыполнимая миссия.

Мысли переполняли мою голову, а действовать нужно было как можно быстрее. Ворон, как и все офицеры, был подключен к сканеру, отчитывающемуся о жизнеспособности человека, который был встроен в его наручный комлинк и считал пульс. Капитан был мертв уже пару минут, лифт стоял на месте. Там наверху сейчас, конечно, царила суматоха, и это было тем немногим, что в данный момент меня радовало. Но в одном я был уверен точно — как только выяснится, что капитан мертв — не пройдет и пяти минут, как шахту выжгут напалмом сверху донизу.

Все эти мысли кубарем пронеслись в моем мозгу за пару секунд. Далее, не думая ни о чем, я поставил пальцы на две кнопки, не подключенные к электронике, и нажал на ту, что отвечала за сброс лифта в шахту.

Кабина рухнула вниз практически сразу. Грохоча роликами по рельсе, она стремительно набирала скорость, а перед моими глазами только и мелькали фонари на стенах вокруг.

Лифт пролетел уже метров тридцать, когда я, повинуясь непонятно какому чутью, утопил кнопку аварийных тормозов. С диким скрежетом кабина практически сразу же остановилась, я не удержался и завалился прямо на ее крышу лицом вниз.

— Твою ж мать, — выдавил из себя я, через боль поднимаясь на ноги.

Гены генами, а множество ран прекрасно давали о себе знать. Пробитые ножами плечо и бедро все еще кровоточили, да и сквозь майку кое-где проглядывали кровоподтеки и ссадины от многочисленных побоев Ворона, которые я вытерпел в его кабинете.

Там же я, видимо навсегда, оставил свою перчатку, пистолет и бронекуртку. Лишь тесак, подаренный когда-то Кошкой, придавал какую-то долю уверенности.

Я поднял голову вверх и увидел метрах в четырех над собой створки, раскрывающиеся одновременно с дверьми лифта по прибытии сюда.

Медблок. У меня даже перехватило дыхание. Ведь пролети я, еще хотя бы метра четыре, уже никогда не смог бы туда попасть.

— Вот оно, — прошептал я и покрепче сжал рукоять тесака.

Дальше у меня была только одна дорога.

Я прыгнул вперед на стену, упершись в нее здоровой ногой, и изо всех сил оттолкнулся вверх, замахиваясь тесаком. Секунду спустя, я нанес удар.

Лезвие тесака, издав зловещий скрежет, прошло между дверных створок и уперлось в пол. Я повис, вцепившись в рукоять тесака, и уперся подошвами ботинок в стену шахты.

Всего пару секунд я находился в таком положении, но даже это время показалось мне вечностью.

Когда створки пошли в разные стороны, открывая проход, я не собирался терять ни мгновения. Тесак потерял опору, и я, не сумев сохранить равновесие, перехватил его левой рукой, правой зацепившись за край пола, освобождавшегося раскрывавшимися дверьми.

Створки не могли прийти в движение сами, значит, их открыл человек. Скорее всего, часовой.

Оттолкнувшись от стены ногами, одновременно подтягиваясь на одной руке, я подскочил вверх, поставив подошву на край пола, и резко утопил лезвие тесака в открывшемся проходе.

Сперва я услышал сдавленный хрип и хлюпающий звук разрывающейся от металла плоти, а только потом увидел, что за дверьми действительно стоял часовой.

Створки открылись полностью, и я ворвался внутрь, выдергивая тесак из тела, которое тут же упало в шахту. Проход автоматически закрылся, а я осознал, что этот ход остался не за мной.

Я стоял прямо перед еще тремя пехотинцами, сжимающими в руках «УОА».

— Твою мать, — прошептал я.

— Стоять, тварь! Не шевелись! — завопил один из них. — Рык! Свяжись с командованием!

— Хреновое имя — Рык. Знал я одного такого. Он, кстати, дохлый уже давно. Неудачный псевдоним тебе попался, — сказал я, заметив, что на боках их винтовок не было личных номеров. Передо мной стояли курсанты. Зелень, новички. Шестнадцать лет, не больше. Отличительные знаки на форме тоже отсутствовали, она была обычной учебной. Однако, их все же было трое, а я один.

— Заткни пасть! — рявкнул один парень. — Или пристрелю!

— А потом тебя взгреет твое же командование, — сказал я, отчаянно соображая, как же мне выбраться из этой ситуации с тесаком против трех винтовок.

— Закройся!

— А духу выстрелить хватит, малыш? — презрительно скривился я в ухмылке.

Паренек оскалился и покрепче сжал оружие в своих руках, и в ту самую секунду в шахте лифта прогремел мощный взрыв, от которого задрожали стены, и я, потеряв равновесие, полетел на пол вместе с этими парнями.