Львёнок, который хотел выжить (СИ) - Бими Ева

— Постой, — я смогла остановить его у края лесного массива. Он старательно прятал свой взгляд, смотря в сторону от меня.

Присев на колени возле его ног, я похлопала ладонью по земле, призывая его присоединиться ко мне. Поколебавшись, Леонардо выполнил просьбу. Отчужденность на его лице подталкивала совершить то единственное, что пришло мне в голову.

Оперевшись руками о землю, я по-звериному подходила к нему, вызывая на его лице опасливую озадаченность. Но он не сдвинулся с места, напряжённо замерев, пока я приближала к нему свое лицо. Ладони легли на его бедра, мышцы которых тут же напряглись, и я коснулась кончиком носа его шеи, втягивая в себя его запах, и на выдохе шепнула:

— Мне тоже нравится твой запах.

В нем снова ощущалась вибрация. И он испуганно попросил:

— Ева… Не надо.

Но на этот раз я не собиралась его слушаться, увлеченная своими ощущениями, возникающими внутри. Меня тянуло к нему, и я могла думать только о том, как пульсирует жилка под его кожей.

Касаясь лёгкими поцелуями его шеи, оставляя влажные следы кончиком языка, я спускалась к плечу. Леонардо откинул голову набок, сжимая руками свои бедра, и издал протяжный тихий стон.

Возникло непреодолимое желание укусить его. Зубами вонзилась в плотную кожу на его плече, и Леонардо вздрогнул, издавая шумный вздох.

— Теперь мы квиты? — прошептала ему вопрос в висок. Леонардо не отвечал, и я заглянула в его глаза. Он выглядел странно. В его немигающем застывшем взгляде переливалось что-то дикое и опасное, заставляя учащенно забиться сердце.

— Беги, — короткая требовательная просьба, прозвучавшая как приказ, заставила вздрогнуть.

Его напряжение охватило и меня, колючие холодные мурашки прошлись по телу, и я медленно и осторожно отодвинулась от него и поднялась с колен. Леонардо продолжал сидеть, вцепившись в себя руками. На напряженных руках вздулись вены, отчетливо вырисовываясь на поверхности его кожи. Выражение его лица было совсем не знакомым. Острый пронзающий взгляд сообщал о надвигающейся опасности.

— Ева, — он предостерегающе обратился ко мне, не сводя с меня хищный взгляд, и повторил приказ: — Беги.

Я стала медленно отходить от него, пятясь назад. Внутри бурлил невозможный трепет, смешивая в себе волнение, опасливую тревогу и необъяснимое желание. Леонардо тяжело дышал, а его синие глаза пронизывающе смотрели на меня, и я интуитивно старалась не делать резких движений. Мне казалось, что в любой момент он может сорваться и побежать на меня. Холодок пронесся в животе, но при этом чуть ниже растекалось яркое и горячее пульсирующее желание.

Словно почувствовав мое состояние, он медленно поднялся и уверенным шагом двинулся навстречу мне. Я все так же продолжала пятиться, но Леонардо быстро сокращал между нами дистанцию.

Одним широким жестом он схватил меня в охапку, разглядывая так, словно примерялся: до какого места дотронуться в первую очередь. Весь его вид был властным, в каждом жесте чувствовалось особое присвоение, как будто только ему было дозволено ко мне прикасаться. И это знание приносило ему наслаждение. Несмотря на силу его захвата, он был безмерно нежен. Свободная ладонь легла на мой затылок, пальцами зарываясь в волосы, побуждая откинуть голову назад. Вторая рука скользнула под майку, прошлась по ребрам вверх, поднимая за собой ткань, большой палец нежно обвел грудь поверх тонкой ткани шелкового белья, провел круговыми движениями вокруг напряженного ореола, и это вызвало тихий неровный восторженный вздох. Он наблюдал за моей реакцией, выясняя, какие прикосновения заставляют прикусывать нижнюю губу, прикрывать глаза и издавать тихие стыдливые стоны желания.

Биение собственного сердца и его тяжелое дыхание заглушили собой все природные звуки, окружающие нас. Леонардо крепко удерживал меня в своих руках, и я никак не могла дотянуться до него. Сжав его плечо, я беззвучно просила о поцелуе.

Пока он медленно склонялся ко мне, из него вырвалось тихое горловое рычание. Леонардо жадно прильнул поцелуем к губам, настойчиво раскрывая их своим проталкивающимся вовнутрь языком. От столь глубокого поцелуя я не могла сделать ни вдоха. Сильная рука блуждала по оголенной коже спины, притягивая ближе к себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но Леонардо внезапно вскинул голову, оторвавшись от поцелуя, и замер. Недовольно простонав, я попыталась вернуть его к себе, но он тихо шикнул мне, выискивая взглядом что-то позади меня. Сейчас лидер был собран и осматривал периметр так, словно мог его просканировать.

Он пригнулся, рука скользнула по моему бедру, подхватив меня и прижав к груди. Лео схватил по пути рюкзак и с молчаливым напряжением, не переставая оглядываться по сторонам, уносил меня из нашего места. Он шел быстро, и его тревога нарастала.

Мне стало не по себе, и обвивая его шею, я шепнула: — Что случилось?

Невесомый быстрый поцелуй коснулся моего плеча со словами: — Не бойся, все хорошо, — и вскоре мы вошли в пустой лагерь.

Вероятно, дневная жара заставила спрятаться всех в доме. Леонардо поставил меня на ступеньку трейлера, нажав кнопку на своем браслете, и дверь открылась. Но лидер не собирался заходить со мной в дом.

— Куда ты? — На мой встревоженный вопрос Леонардо улыбнулся, как будто и не было той странной спешки, и погладил по волосам со словами:

— Не беспокойся, скоро вернусь, побудь здесь, — он развернулся и ушел обратно в лес.

В доме оказалась лишь Сью, дремавшая на диване под включенный черно-белый фильм. Приоткрыв один глаз, она ласково поприветствовала через длинный зевок: — Привет, пчелка, — и, уткнувшись в подушку, продолжила спать.

Тихо пройдя мимо нее, я зашла в ванну. Ранка на губе неестественно ярко выделялась. Полазив в шкафчиках, я нашла тюбик с необходимым для меня названием. Мазь приятно холодила саднящую кожу.

Ой! Взгляд упал на синий конец ткани, повязанной на шее. Мой незапланированный трофей, но я не могу присвоить его себе, если, конечно, у него таких масок не целый шкаф. Сняв повязку, аккуратно сложила, намереваясь вернуть ему при встрече.

Выйдя из ванны, я вспомнила о рюкзаке, оставленном у входа. Прошмыгнув мимо Сьюзан, я присела возле него и потянула за язычок, раскрывая молнию. Бутылки с водой, дольки фруктов в контейнере, бутерброды, завернутые в фольгу, и шоколадка. Я не знала, что мне делать первым: умиляться или смущаться. Сью позаботилась о нас, давая нам возможность не возвращаться к обеду, а устроить себе пикник.

Однозначно пора смущаться.

Неужели мое влечение к лидеру столь очевидно? Вероятно, это так. Поскольку все свое свободное время я старалась проводить рядом с ним: либо наедине, либо как можно ближе к нему. И я настолько привязалась к Лео, что перестала обращать внимание на кого-либо другого.

Но даже того времени, что у нас с ним было, мне катастрофически не хватало. Хотелось находиться рядом с ним постоянно с утра до ночи.

По спине пробежали щекотливые мурашки от воспоминаний того, как и где он меня касался, и того, как мое тело на это реагировало. Раньше такие волнующие мысли меня не посещали. Возможно, оттого, что приходилось жить в постоянном напряжении и страхе. Но рядом с Лео всё было иначе. Я настолько ему доверяла, что была готова позволить все, и ко всему прочему, мне хотелось ему это позволить. Достаточно было просто перестать думать, выключить свою голову, и я тут же стремилась к нему, провоцируя своего ниндзя. Почему возникает удивительно странная истома оттого, что Леонардо так же тянется ко мне? Откуда я словно знаю, что мне нужно для этого делать? Откуда во мне такие желания?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так вы ничего не съели? — вдруг возникла за спиной Сьюзан, подглядывая из-за моего плеча в раскрытый рюкзак.

От неожиданности я дернулась и завалилась набок. Кошка! Черт, нет! Кошка-ниндзя! Может, все дело в долгом нахождении с черепахами? Может, таким волшебным образом, не учась, а просто находясь рядом, можно впитать их умения?

— Тогда съедим с тобой! Пошли, — Сьюзан взяла рюкзак и вернулась на диван, раскладывая вокруг себя провиант, и мы с ней достаточно быстро все съели под увлекательную драму восемьдесят шестой серии испанской Марии.