Обнимай и властвуй - Дженнифер Блейк

— Я не в силах уследить сразу за полусотней людей, — усмехнулся Валькур.

— Полсотни? На таком маленьком корабле? Почему так много?

Пожав плечами, он бросил взгляд на маленькое зарешеченное отверстие наверху, через которое в каюту проникал свет.

— Наверное, капитан любит большую компанию.

— Неужели это… на самом деле необходимо? — Фелиситэ прикусила губу.

— Если тебе не хочется, чтобы за тобой гонялись по всему кораблю, словно за сукой во время течки.

— Ладно, но как быть с Ашанти?

Мельком взглянув на служанку, Валькур сложил на груди руки с тонкими пальцами.

— Поскольку она находится при нас, ей можно не слишком беспокоиться, если только она не будет соваться в темные углы. А если с ней все-таки что-нибудь случится, к чему об этом беспокоиться?

— Можете не опасаться за меня, мадемуазель, — сказала Ашанти. — Я ношу с собой нож. Любой, кто дотронется до меня, сразу останется без пальцев, а если он и тогда не угомонится, я отрежу ему все остальное.

— Вот видишь? — усмехнулся Валькур. — Вопрос решен, хотя мне придется предупредить матросов насчет того, что им теперь угрожает.

Он, похоже, больше ни о чем не беспокоился, чего нельзя было сказать о Фелиситэ. Она играла роль мужчины всего несколько часов, самое большее — один вечер. Удастся ли ей хранить тайну на протяжении нескольких недель, пока они не доберутся до берегов Франции — в этом она сомневалась.

Нанковые бриджи позволяли ей свободно подниматься по трапам на верхние палубы судна, однако в них Фелиситэ чувствовала себя почти голой, потому что ткань плотно обтягивала тело, подчеркивая изгиб бедер и стройность ног. Ей удавалось скрывать женственность фигуры только благодаря длиннополому, свободно развевающемуся на ходу камзолу, без которого она не отваживалась выходить из каюты. Однако это было просто необходимо. Она бы навлекла на себя слишком много подозрений, если бы оставалась внизу, пока Ашанти вместе с матросами готовила для них с Валькуром завтрак на обложенном кирпичами очаге. Каждый матрос готовил для себя сам, если только не собирался разделить трапезу с кем-нибудь еще. Кока на судне не было, исключение делалось лишь для капитана — в его каюту еду приносил юнга.

Впрочем, Фелиситэ не могла постоянно оставаться внизу не только по этой причине. На палубу ее манил свежий соленый воздух и возможность полюбоваться бескрайним морским простором. Прошлым утром они оставили позади мутные воды Миссисипи и в сопровождении назойливых, сердито кричащих Чаек направились мимо светлой бирюзы мелей в сторону темно-голубых океанских глубин.

Фелиситэ путешествовала по морю не впервые; однажды отец взял ее с собой в Мобил. Однако тогда они не слишком далеко отошли от устья Миссисипи, продвигаясь вдоль побережья так, что на горизонте постоянно виднелась земля. На этот раз все было иначе. Выйдет ли из нее хороший моряк? Этого Фелиситэ не знала. Во время того, первого плавания, она не испытывала никаких неприятных ощущений, проводя возле борта по нескольку часов подряд, любуясь видом горизонта и окружающей их воды. Но теперь, осенью, море далеко не всегда бывало спокойным. Однажды их корабль уже как следует трепало волнами, так что его нос то и дело поднимался и падал вниз, разбрасывая по ветру морскую пену.

Стоя на палубе, Фелиситэ смотрела как косые паруса трепетали под порывами ветра над ее головой, время от времени издавая громкие хлопки, сопровождавшиеся скрипом мачт и каким-то особенным гулом туго натянутого такелажа. На топе мачты развевался бившийся на стеньгах личный флаг капитана — черный ворон с черепом в когтях на красном фоне. Под изображением хищной птицы виднелась надпись «Garde 1e Corbcau», что в переводе означало «Берегись ворона».

Фелиситэ обменялась приветствиями с парой прошедших мимо моряков. Еще несколько человек окинули ее пристальными взглядами. Команда действительно напоминала сборище злодеев. Французы, испанцы, ирландцы, шведы, индийцы, англичане, африканцы; казалось, здесь можно было увидеть людей всех национальностей, которые только есть на свете. Их лица и руки покрывали многочисленные шрамы, у многих недоставало зубов, у одного отсутствовал глаз, а у другого осталась только одна рука. Все до единого были вооружены пистолетами, кинжалами и шпагами. Матросы с озлоблением смотрели на хлопочущую у очага Ашанти, в то же время в их взглядах сквозила коварная похоть, отчего нервы Фелиситэ напряглись, словно натянутые струны. Она пожалела, что Валькур не догадался снабдить ее таким необходимым атрибутом мужского костюма, как шпага.

— Доброе утро, приятель!

Услышав это веселое приветствие, Фелиситэ обернулась и увидела мужчину, выглядевшего наиболее благородно среди этой зловещей компании. Впрочем, он также мог показаться своего рода дополнением к тем, кто до сих пор привлекал ее внимание. Это был темноволосый щеголеватый и осанистый мужчина в возрасте около сорока пяти лет, с карими глазами представителя латинской расы и лицом, сохранившим остатки былой красоты и в то же время свидетельствовавшим о распутной жизни и чрезмерном увлечении ромом. Его теплое приветствие и улыбка казались непритворными, хотя в быстром изучающем взгляде, брошенном в сторону Фелиситэ, чувствовалась хитрость и проницательность. Девушка посмотрела на него с неопределенным выражением лица.

— Разрешите представиться. Капитан Жак Бономм, к вашим услугам.

Он назвал весьма распространенное имя, сплошь и рядом встречавшееся во Франции, настолько распространенное, что оно внушало некоторые подозрения. Однако Фелиситэ сейчас беспокоилась в первую очередь о том, чтобы ее по-прежнему продолжали принимать за мужчину. Стараясь скрыть смущение, она слегка поклонилась, как ей показалось, вполне сносно.

— Приветствую вас. Я путешествую вместе с мсье Мюратом, как вы, наверное, знаете. Меня зовут Лафарг. Фе… Франсуа Лафарг.

— А вам не кажется, что вы еще слишком молоды для искателя приключений?

Фелиситэ приходилось следить за тем, чтобы тембр ее голоса оставался достаточно низким.

— Иногда, мсье капитан, все происходит наоборот. Не мы ищем приключений, а они — нас.

— Безусый философ. Это, наверное, помогает разогнать тоску. — Веселый блеск в его глазах не позволял Фелиситэ ответить ему резкостью.

— Вы часто проделываете такие путешествия? Его жизнерадостность сразу бесследно исчезла.

— Это мое единственное занятие.

— Похоже, у вас очень большая команда.

— Точно. Отличная шайка головорезов, которые выбрали меня своим капитаном.

— Выбрали?

— За мои грехи и красивые глаза, не говоря уже о моем искусстве мореплавателя. Кроме того, я командую счастливым судном, по крайней мере оно приносит неплохой доход.