Устав от масок - Метельский Николай Александрович

— Всего, — ответил он, не отрываясь от экрана монитора. — Сбили только семнадцать. Плюс вертолет, который летал неподалеку, его мы трогать не стали.

С вертолетом понятно — далеко не каждый может себе позволить летать на вертушке в черте города, и ссориться с такими, убивая их людей, не самое умное занятие. Тем более что вот так внаглую наблюдать за нами могли только люди императора.

— Хреновенько, — только и бросил я.

— Тебе не наплевать? — посмотрел на меня Щукин. — Все равно уже все знают, что ты Патриарх, а демонстрация уровня силы идет тебе только в плюс.

— Я не о засвеченном уровне сил парюсь, — поморщился я. — Меня больше волнуют засвеченные возможности. Одно дело то, что я победил Мастера, и совсем другое — как именно.

— Ну… — задумался Щукин на секунду. — Так-то да. Только вот даже я, зная о тебе очень многое, не смогу тебя победить. Не думаю, что тут есть повод для волнения.

— Ты всего лишь один, — ответил я. — И говоришь о честном поединке.

— Тоже верно, — потер он подбородок. — Не, все равно ничего страшного не случилось. По-настоящему за боем могли следить только Тоётоми, у остальных и ракурс был не очень, и расстояние большое. А Тоётоми вряд ли начнут раздавать всем полученную информацию. Слишком уж она ценная.

Очень даже могут. Как минимум продать. Но тут уж ничего не поделаешь — во время того боя мне было не до камер, которых здесь полно. Вокруг точек нашей дислокации мы всё зачистили, а вот там, где я дрался с Мастером, системы слежения никто не трогал. В общем, конечно, жаль, но и всю жизнь скрывать свои возможности не получилось бы.

Мои мысли прервал звонок мобильника.

— Слушаю, — произнес я.

— У меня только что был разговор с императором, — заговорила «на том конце провода» Атарашики. — И он настоятельно просил о встрече. Так что возвращайся.

— И когда мне назначено? — спросил я, поймав заинтересованный взгляд Щукина.

— Завтра утром, — ответила она.

— Завтра утром, значит… — произнес я задумчиво, окидывая взглядом комнату.

— Не глупи, малыш, — правильно поняла мой задумчивый тон Атарашики. — Не стоит ехать к императору прямо оттуда. Никаких плюсов это не даст. Возвращайся. Примешь душ, позавтракаешь, переоденешься во что-нибудь поприличнее и спокойно доедешь до дворца.

— Ладно, как скажешь, — улыбнулся я.

— Вот и отлично, — сказала она. — Может, заодно и Казуки с собой возьмешь?

— Возьму, — ответил я.

— Хм, рада это слышать, — произнесла она с подозрением в голосе.

Явно не думала, что я соглашусь так быстро. Если вообще соглашусь.

— Я не сторонник лишнего риска, — пояснил я.

— Ну да, конечно, — прервал меня ее ехидный голос.

— Как минимум чужого риска, — уточнил я. — Да и сам лишний раз… Неважно. Казуки получил здесь все, чего я хотел. Если останется, это будет уже непродуктивно.

— Как скажешь, — произнесла она. — Главное, забери его оттуда.

— Если это все, тогда — отбой.

— Жду вас, — закончила она разговор.

— Я возвращаюсь, — сообщил я Щукину, который не отрывал от меня взгляд. — С Казуки.

— Я рад, — кивнул он. — Что-то серьезное?

— Император, — пожал я плечами, после чего поднялся со стула.

— Что ж, мы знали, что это произойдет, — вздохнул он. — Удачи.

— Надеюсь, она мне не понадобится, — произнес я. — Кстати, отправь домой выживших телохранителей парня.

— Сделаю, — кивнул он мне.

* * *

Это был недобрый вечер, еще хуже прошлого. В гостиной главного особняка осажденного квартала собрались глава клана, его наследник и старейшины, которые напряженно смотрели на экран огромного телевизора, где демонстрировалась запись боя Патриарха и погибшего Тоётоми Шимы. Экран телевизора был разделен на девять частей, так что собравшиеся люди могли наблюдать за боем с разных ракурсов. Вот демонстрация закончилась, и в гостиной наступила полная тишина. Даже оставшиеся в особняке слуги старались в этот момент держаться подальше от этого места.

— Думаю, смотреть в четвертый раз бессмысленно, — произнес глава клана. — Потом сами пересмотрите, если вас что-то заинтересовало. А пока высказывайте свое мнение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Если честно, у меня в голове не укладывается то, что я увидел, — высказался хмурый наследник. Впрочем, все присутствующие в гостиной мужчины были хмурыми. — Патриарх, равный Мастеру? Может, это… не знаю… афера какая-нибудь? Ранг Учителя, усиленный артефактами, или еще что-то.

— Какая, к демонам, афера? — чуть повысил голос один из старейшин, Тоётоми Сорахико — отец погибшего Шимы. — Ни один пользователь бахира не сражается подобным образом.

— Один из охранников в поместье Кена был свидетелем, как Аматэру использует свою силу, и бахира он не почувствовал, — поддержал брата глава клана.

— Значит, это очень продуманная афера, — закусил удила наследник. — В это поверить проще, чем в восемнадцатилетнего Патриарха, равного по силам Мастеру.

— Тоширо, — произнес спокойно глава клана, — не чуди. Слишком многое говорит о том, что это Патриарх. К тому же лично мне проще поверить в такого вот Патриарха, — благо мы про них и не знаем ничего толком, — чем в восемнадцатилетнего Мастера. Пусть и с артефактами.

— Про Патриархов мы и правда мало что знаем, там всякое может быть, но чтобы Аматэру провернули что-то подобное… — покачал головой Осаму, самый младший из братьев-старейшин. — Заявить на весь мир, что у них есть Патриарх, которого, по сути, нет?

— Как я и сказал, слишком многое говорит о том, что это Патриарх, — произнес глава клана.

— Получается, мы все это время пытались убить фактически Мастера? — покачал головой Ниджия, третий из старейшин. — Неудивительно, что у нас ничего не вышло.

— Кто ж знал? — вздохнул Осаму. — Никто и предположить подобного не мог.

— Мастера не бессмертны, — произнес зло Сорахико. — Кому как не нам об этом знать. Убьем и эту тварь.

— Что там с твоим внуком? — спросил его глава клана.

— Даичи — крепкий парень. Выдержит, — ответил раздраженно Сорахико.

— Он потерял отца и брата, мог бы и… — начал глава клана.

— А я сына и внука! — взорвался Сорахико, правда, почти сразу успокоился. — Не волнуйся о нем. Твой внук позаботится о младших. У Кена достаточно мозгов и силы воли.

С этим глава клана спорить не мог, только вот Кен не сможет заменить родного деда. С другой стороны, учитывая, в каком состоянии Сорахико, может, оно и к лучшему, что Даичи займется Кен.

— Как скажешь, — произнес глава клана. — А теперь давайте более предметно. Кто что скажет по самому бою?

— У меня такое впечатление, что парень предугадывает ходы противника, — заметил Осаму.

— Не согласен, — ответил Ниджия. — Я поначалу так же думал, но тогда бы он не впечатался в щит Шимы. Меня больше беспокоит момент, когда Аматэру перепрыгнул щит. В тот момент Шима его будто бы не видел.

— Думаешь, Аматэру может влиять на разум? — спросил глава клана.

Его тот момент тоже смутил.

— Возможно, — кивнул Ниджия. — Но на записи мы всё видели, возможно, вооруженный взгляд сможет нас защитить. Шлем МПД или что-то такое. Чтобы мы видели его через камеру. Плюс Аматэру за весь бой использовал эту технику всего один раз. Может, с ней не все так просто.

Далее пошло обычное, можно сказать, рабочее обсуждение прошедшего боя, который разобрали чуть ли не посекундно. Продолжалось это долго, так что, когда за окном уже была глубокая ночь, глава клана решил, что пора закругляться.

— Всё. Хватит на сегодня, — сказал он. — Мы уже не молоды и не можем обходиться без сна. Завтра продолжим.

— Рёта, — произнес Сорахико. — Я хочу командовать отрядом, который пойдет за Аматэру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как скажешь, — кивнул глава клана. — Это твое право. Тоширо, останься на пару слов.

Когда старики покинули гостиную, Тоширо спросил у отца:

— Надеюсь, ты не хочешь озадачить меня чем-то мозговыносящим?

Наедине сын позволял себе говорить достаточно свободно.