Моя бульварная жизнь - Ольга Белан

Нина живет с мужем в 60 километрах от столицы в маленьком уютном городке Рингстанд. Первым делом подруга спросила: «Ты с собой права взяла?» Конечно, я с ними никогда не расстаюсь. Она обрадовалась: «Ой, у нас с Джоном столько дел, будешь сама ездить и, что захочешь, посмотришь». Меня это стопроцентно устраивало — никому не мешать, никого не напрягать и побыть одной в такой прекрасной стране — что может быть лучше!

Каждый день начинался с того, что я садилась за руль маленького «фольксвагена» и ехала в супермаркет, где уже в 7 утра продавали горячие булочки. Я возвращалась, а в палисаднике у дома уже крутился и повизгивал от нетерпения бишон-фризе Мишка — забавный белый, похожий на болонку, пес. Мы шли гулять — и бродили по окрестностям не меньше двух часов. Пес был страшно доволен — хозяева ограничивались десятиминутной прогулкой вокруг дома, а мы совершали настоящие большие путешествия в соседние деревни.

После завтрака я снова садилась в машину и ехала куда глядят глаза. Выбирала на карте точку, подчеркнутую красной линией, что означает наличие в этом месте исторического памятника, настраивала навигатор, который, к счастью, говорил по-русски, и уезжала. Нина звонила мне каждые два часа, проверяя, не заблудилась ли я в чужой стране. Я ни разу не заблудилась и успела посмотреть столько замков и парков — а именно ими славится Дания, что сбилась со счета. В этой небольшой стране 800 замков!

Вечером мы долго сиживали на веранде за чаем. Нина перевезла к себе не только сына, который уже вырос и жил отдельно. С ней в доме проживала старенькая мама и еще глухонемой племянник. Этого мальчика Нина и Джон усыновили после того, как умерла Нинина сестра. Я шла в спальню, мгновенно проваливаясь в сон. Но однажды проснулась от того, что Нина прикоснулась к моей руке. Я испуганно вскочила. Она мягко успокоила:

— Я шла мимо твоей комнаты и услышала, что ты плачешь. Думала, не спишь, а оказалось, что ты плачешь во сне…

Надо же, а мне ничего не снилось…

В кармане лежал обратный билет с открытой датой, а я все никак не хотела возвращаться в Москву. Нина не торопила, наоборот, уговаривала пожить у них лето. Золотая моя подружка не терзала расспросами, не приставала с пустяками. Иногда она ездила со мной по замкам, в одном парке мы даже наворовали с ней луковиц тюльпанов, вываленных кучей у ворот парка, — то ли для просушки, то ли на выброс.

Если бы не муж, старенькая мама, сын — я, наверное, осталась бы у нее еще. На год. Или больше. Я уже начала произносить на датском некоторые слова — но, в общем, мне хватало моего английского.

И вот однажды ночью я увидела сон. Яркий, как реальность. Я сижу в машине — в огромной тяжелой машине с автоматическим управлением и веду ее по тяжелому и очень глубокому снегу. А машина, несмотря на свой джипистый внушительный вид, не едет — буксуют колеса, автомобиль как будто тонет в сугробах. И погружается все ниже и ниже — сейчас мы провалимся в тартарары! Тут я говорю себе «Стоп! Муж показывал мне какой-то рычаг, когда включаются все четыре привода. Надо только вспомнить, что это за рычаг…» И первое движение маленьким тумблером переводит в машину в правильное положение, она легко выруливает из заносов и сугробов.

Всегда есть запасной тумблер! Надо только вспомнить его предназначение, найти его место и правильно им воспользоваться. И главное — никогда не полагаться на автоматическую коробку передач!

Я проснулась, как всегда, рано. Джон уже тоже встал и ковырялся в гараже. Я направилась к нему:

— Джон, позвони, пожалуйста, в Аэрофлот и зарегистрируй мой билет на завтра, О’кей?

Невозмутимый Джон кивнул головой. Он уже съездил за булочками, поэтому я сразу позвала гулять Мишку — он уже крутился у ног и нетерпеливо повизгивал, подскакивая на месте. Точно так же, как моя такса. Сидит, поди, сейчас у порога и ждет меня…

К О Н Е Ц