Переход - Ольга Гребенщикова

Сын хозяина тоже любезно приветствовал гостью.

— Благодарю, господа, — сказала Кассандра, не двигаясь с места, — я и мои люди будем признательны за кров и ночлег. И за беседу…

Это был риск. Как знать, что случилось за время отсутствия Роланда, и какие мысли успели поселиться в голове даже самого верного его вассала. Когда-то, еще накануне переворота, Роланд сделал справедливый, как ему казалось, вывод, что лорд Вилар — один из тех, чья верность короне непоколебима. Он не только родственник нынешнего короля, он был другом прежнего короля, отца Роланда. В былые годы покойный король доверял своему другу, как самому себе, и если предательство проникло в эти стены, шансы Роланда можно смело приравнять к нулю. Но он видел сам, что город близок к осадному положению. Значит, кто-то видит в правителе врага, и враг у них с Роландом наверняка общий.

— Меня терзает тревога, ваша светлость, — продолжала Кассандра, зная — у правителя не осталось сомнений, что перед ним посланница, важно только понять, чьей посланницей он хотел бы ее увидеть, — три месяца назад я получила письмо от его величества, приглашение на королевскую свадьбу. Увы, неотложные дела задержали меня, но при первой возможности я приехала, чтобы принести мои поздравления и глубочайшие извинения за опоздание. И что же? На границе я узнала, что свадьба не состоялась, а в вашей столице происходит что-то странное. Поговаривают даже о смене династии!

Лорд Вилар не изменился в лице, но она почувствовала его негодование.

— Так говорят предатели и трусы, чужеземная госпожа, — холодно сказал он, — В положенное время Совет примет решение, но это время еще не пришло, и мы не теряем надежды. А пока Вилария подчиняется только Короне.

"Передайте это тому, кто вас прислал" — прочитала она в глазах правителя, и ее удивлению не было границ. Удивлению человека, который давно и твердо знал, что честь и верность вышли из моды и всеми движет единственный великий мотив — целесообразность. Но тот, кто прислал Кассандру, стоял рядом как телохранитель, на полшага позади своей госпожи, и смотрел на человека, которого его отец называл братом. Роланд немного откинул капюшон, позволяя правителю увидеть свое лицо, и их взгляды встретились.

Лорд Вилар не нарушил ни единого пункта придворного этикета, приветствуя внезапно обнаруженного в собственном доме короля, хотя сил сдержать чувства ему едва хватило. Его жена, подоспевшая по первому зову, не выдержала и расплакалась, и Роланд понял, что на самом деле даже здесь его давно уже не числили среди живых. Когда же хозяева узнали, что король прибыл не только чтобы узнать о столичных делах, но и для того, чтобы обручиться с новой избранницей, то не стразу поверили в невероятные перемены, грозящие спутать карты многим в Алуа, полагающим, будто все тузы остались у них рукавах.

Главный город Виларии повидал многое. Годы процветания и годы, когда яростные битвы кипели в этих краях, а запутавшиеся в сетях собственных интриг властители заканчивали правление на плахе. Память города хранила всё, запечатлев прошлое в его облике — в темных, взлетающих в небо башнях замка, непоколебимых не только под ударами врагов, но и под ласково-беспощадным прикосновением времени, в прохладном лабиринте улиц, то залитых жгучим полуденным солнцем, то утопающим в сиреневом сумраке вечера. Множество событий украсили или омрачили летописи Лакуара, но еще никогда прежде здесь не случалось того, что должно случиться сегодня.

Правитель не отдавал приказа оповещать горожан о королевской помолвке, даже слуги, кроме самых близких и доверенных, толком не знали, что за незнакомый дворянин из свиты удивительной герцогини намерен обручиться с юной леди, прибывшей в город вместе с ним. Но строгость, с которой лорд Вилар повелел (а его жена в подробностях довела до сведения самых занятых, глухих и непонятливых) даже не пробовать расспрашивать о чем-то гостей, а бесстыжим служанкам не сметь заигрывать с господами и, тем паче, с женихом, сделала свое дело. В замке сгустилась аура сладчайшей, лакомой тайны, алчущие приобщиться к запретным знаниям о неведомом "красавчике, похожем на принца" и его избраннице только тем и занимались, что строили предположения, одно другого неправдоподобнее.

Точно так, как было задумано королем и правителем. Узнав о событиях в Алуа после своего исчезновения, Роланд решил, что слухи — не менее действенное оружие, чем боевые заклятия и закованные в броню армии. Разумеется, истинные сведения о местопребывании и планах короля хранились в строжайшем секрете, но подозрительные разговоры о помолвке некоей очень знатной персоны в замке Лакуара со дня на день вырвутся из города и полетят в столицу, минуя все препятствия, засады и караулы. Этого хватит, чтобы зачисленного в покойники короля вспомнили те, кто еще не выбрал сторону, не сдался, но уже колеблется под напором красноречивых посулов и не менее красноречивых угроз принца Экхарта.

Пока мужчины строили победоносные планы, дамам досталась нелегкая работа — перво-наперво приготовить невесту к судьбоносному событию, а вторым порядком и себя, любимых, не обделить вниманием и нарядами. Платья и прочие жизненно важные вещи гостьям доставили от хозяйских дочерей. Почувствовав неотвратимую угрозу ношения орудия пытки — корсета — Кассандра попыталась протестовать, но ее быстро переубедили. Не положено являться на помолвку короля одетой как попало.

Адельгейда тоже почувствовала, что успела порядком отвыкнуть от тугих корсетов. Одеваться ей помогала целая стайка служанок во главе с камеристкой, которую хозяйские дочери за глаза прозвали Беспощадной. Восторженное почтение перед избранницей короля странным образом сочеталось в пожилой прислужнице, всю жизнь наряжавшей дам для самых торжественных выходов, с твердым убеждением, что именно она досконально знает все правила и не допустит неуместных вольностей.

— Миледи, такое платье требует четкости линий, — решительно заявила камеристка, не обращая внимания на возгласы жертвы о том, что линии неплохи и без зверского затягивания.

Вскоре в комнату заглянула Кассандра, и дело пошло еще веселей, особенно когда с радостным возгласом: "Переплюнем Скарлетт О'Хара!" она принялась помогать. Сил у новоявленной помощницы оказалось куда больше, чем у служанки, так что вскоре загадочная Скарлетт О'Хара была посрамлена, а Адельгейда лишь мучительно соображала, как ей теперь дышать. Но, взглянув на собственное отражение в зеркале, девушка решила стерпеть любые неудобства ради того, чтобы увидеть лицо Роланда, когда она предстанет перед ним. Тончайшей работы кружева из серебряных нитей обрамляли низкий вырез и открытые плечи. Платье из серовато-розового бархата украшало серебро и жемчуг, рукава и пышный шлейф ниспадали живописными складками. Леди Вилар принесла свои драгоценности, и на будущей королевской невесте оказалось тяжелое, во много рядов, жемчужное ожерелье, браслеты и серьги, и множество жемчужных снизок, оплетающих волосы.