По образу и подобию (СИ) - Мария Шмидт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот и хорошо, — шепнул он девушке на ушко, — так намного лучше. А то не хватало еще, чтобы во время помолвки моя невеста лишилась чувств. Не будем давать повод для всяких пересудов.
Когда до Кристинии дошел смысл сказанного, они уже почти дошли до ее родителей. Теперь у девушки горели не только щеки.
— Дорогой Вэлдон, — громко обратился Ланаор к отцу Кристинии, в зале при этом установилась мертвая тишина, — ни одна девушка во всем мире не сравнится красотой с вашей дочерью. С того дня, как впервые увидел ее, я потерял покой и сон, и мечтаю теперь только о том, чтобы красота вашей дочери озарила мое скромное жилище. Прошу вас отдать Кристинию мне в жены и обещаю, она будет счастлива. Призываю всех гостей быть свидетелями моих слов.
Вэлдон Корвильд благосклонно качнул головой и ответил:
— Я верю твоим словам, Ланаор. Но согласится ли моя дочь на твое предложение?
Когда самый завидный жених Тиильдера опустился на колено перед Кристинией Корвильд и протянул ей помолвочный браслет, все дамы в зале затаили дыхание.
— Дорогая Кристиния, для меня есть только ты, только ты в моем сердце с первой нашей встречи и навсегда. Согласна ли ты стать моей верной спутницей, моей единственной женщиной, той, которой я посвящу всю свою жизнь без остатка?
Дамы все еще боялись дышать, и дело закончилось бы множественными обмороками, потяни Кристиния хоть немного с ответом. Но девушка не была столь жестока:
— Да, я принимаю твое предложение, Ланаор.
И позволила одеть браслет на руку.
Помолвка состоялась.
Кубки наполнялись вином, расторопные слуги сновали с блюдами, полными разными угощениями, гости подходили, поздравляли молодых, а потом танцевали, и снова поздравляли. Грандиозное торжество закончилось под утро.
Проводив последних гостей, Ланаор поднялся на террасу и долго смотрел на просыпающийся город. Он улыбался, вспоминая смущение Кристинии, и как потом девушка разозлилась, стоило заикнуться об отмене помолвки. Милая, чистая, как родниковая вода.
Только неприятный осадок от разговора с Вэлдоном. Не то, чтобы Ланаор был против, но было что-то непонятное и тревожное в этой поспешности. Вэлдон зачем-то настоял на свадьбе уже в следующем месяце. С чего бы это вдруг?
Впрочем, разве это не к лучшему?
Отогнав прочь сомнения, Ланаор снова погрузился в романтические мечты. Вдруг позади раздалось хихиканье.
— Дорогая Кристиния, для меня есть только ты, только ты в моем сердце с первой нашей встречи и навсегда… — театрально заломила руки Дариния.
— Эй, братишка, ты где понабрался всех этих слов? — прыснула от смеха Кариния.
— Кажется, кое-кто начал читать дешевые романчики, — с издевкой проговорила первая.
Девчонки снова засмеялись.
— Много вы понимаете, — обиделся Ланаор.
Не желая спорить, он в раздражении спустился в свою комнату, едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью. Да, готовившись к помолвке, он и в самом деле прочитал все, что нашел об этой церемонии. Но разве любой не поступил бы так же на его месте? Откуда ему, Ланаору, знать, что принято говорить невесте в таких случаях?
Швырнув камзол в угол, он завалился на постель и почти сразу уснул. Как бы то ни было, события, которые так его тревожили, остались позади. И теперь будущее казалось более определенным, а сестренки… они просто глупые.
Глава 26. Дневник Эринии Конерс 21–22 июня 1958 года
Дневник Эринии Конерс
Ленинград, 21 июня 1958 года
Сегодня был чудесный день. Столько впечатлений. Но начну все по порядку.
К вечеру четверга дочитала «Преступление и наказание», вчера начала «Войну и мир», осилила несколько глав. Когда училась в русском квартале, нам рассказывали обо всех значимых книгах нашей культуры, но читать самой — это совершенно другое. К сожалению, совершенно нет времени на понимание некоторых моментов, эта книга просто огромна, и я бегу по ней, мчусь. Словно еду на поезде, а за окном мелькают лица, и невозможно успеть всмотреться в каждого. Потом обязательно перечитаю повнимательнее, а пока едва укладываюсь в график Агнессы Ильиничны.
К счастью, выходные в этом графике предусмотрены.
Утро в Тиильдере наступает по-нашему часа в три ночи, потому в пятницу легли спать пораньше. Перед сном Агнесса Ильинична натерла зеркало до блеска, сказала, что так ей спокойнее. Думаю, что-то в этом есть.
Подскочила минут за пять до звонка будильника. Что-то такое приснилось, отчего на душе стало очень радостно, но сам сон моментально забылся. Собиралась, напевая какой-то веселенький мотив. У Агнессы Ильиничны настроение тоже было приподнятым. Мы быстро позавтракали, а потом меня ожидал небольшой сюрприз.
— Олечка, как думаешь, это можно будет перенести через портал?
Весь! коридор был заставлен сумками.
— Агнесса Ильинична, вы решили переехать к Карпенко? — поинтересовалась я осторожно.
— Нет, что ты, Олечка. Это я Наташе кой-какие вещи собрала. Все-таки наша промышленность намного развитее, столько полезных приспособлений для быта появилось. Да и гардероб не помешало бы ей обновить. Тут постельное еще. Конфет немного, сгущенка, консервы, — пояснила Агнесса Ильинична.
Я попробовала приподнять пару сумок, впечатлилась. Представила, как буду тащить это все от калитки, и открыла портал сразу в столовую. Ничего, пусть привыкают.
Едва зеркальная поверхность растаяла, запахло свежей выпечкой.
— Гостей принимайте, — бодренько заявила я через портал.
Хозяйничающая у плиты Наташа испуганно всплеснула руками.
— Ой, напугали. Проходите, — она убрала с огня сковородку и поспешила к нам, на ходу вытирая руки полотенцем.
Взяв сумочку поменьше, Агнесса Ильинична вышла к Наташе, а я занялась перетаскиванием остальной поклажи.
— Наташенька, девочка моя, — проговорила Агнесса Ильинична, — в этой своей Аримании ты безнадежно отстала от прогресса. Думаю, это надо как-то исправлять.
— Столько всего, но… Не надо было, зачем… — растерянно бормотала Наташа, оценивая растущую гору.
Она стала принимать сумки и относить в сторону.
— А Егор где, мог бы и помочь, — с укоризной заметила Агнесса Ильинична.
— Так умчался еще засветло, у них там сегодня какое-то важное мероприятие, заграничная делегация приезжает. Просил извиниться, что не встретит лично, обещал быть к обеду.
— Ничего, пусть работает. На то он и глава семьи, — одобрительно проворчала Агнесса Ильинична.
Поставив на пол столовой последнюю сумку, я закрыла портал.
— Ладно, мне пора. До вечера, Агнесса Ильинична.
— Олечка, как же так, я вот и блинчиков напекла, давайте чай попьем, — немного наигранно произнесла Наташа.
— Извините, но меня ждут.
— Да-да, я помню, ты теперь у отца работаешь. Хорошо. Роман сейчас в командировке, очень просил, чтобы ты нашла его. Сказал, что ты все поймешь.
— Спасибо, обязательно увидимся. Агнесса Ильинична, хорошего дня!
— И тебе,
