Там, где живут боги - Лито Эвиван

орган человека. Но иногда и только избранным и достойным тайного познания Господь приоткрывал «шторку» в невидимый мир через видения, подсознание, озарение и сны… Для чего Он это делал, мы не знаем, поскольку пути Господни неисповедимы. Видения эти были увековечены в древних талмудах, из которых мы о некоторых событиях, происходивших в невидимом мире, знаем. Например, о том, как из Рая был изгнан любимец Бога, ангел света Люцифер, позавидовавший наивысшему Божественному созданию, человеку, за полную свободу действий. Ангелы такой свободы не имели, находясь в полном подчинении у Господа и прислуживая Ему. Люцифер тоже пожелал стать свободным, как человек, а не служить Создателю. А ещё он пожелал сам стать Богом, поскольку считал себя равным Ему. На сторону Люцифера перешли и другие ангелы, желавшие свободы. Но архангел Михаил, самый верный воин Господа, встал на защиту Творца и сразился со своим собратом. Ангелов, сражавшихся на стороне Люцифера, было намного меньше, чем тех, кто стоял в рядах архангела, поэтому они проиграли битву. Вместе с Люцифером они были сброшены с неба в глубокие недра земли. Господь, однако, исполнил желание Своего падшего ангела и сделал его Богом. Только подземного мира. Мира мёртвых и грешных душ. А в подчинение ему попали те, кто воевал против Творца, возжелавшие свободу. Так, потеряв Эдем, ангел света стал ангелом тьмы, а его собратья – дьяволами и бесами. К сожалению, он часто выбирается на землю к людям, соблазняет, искушает их, сбивает с пути праведного, пути к Господу. Он силён, хитёр и коварен, но его речи сладки, а обещания правдоподобны. И мы слышим его гораздо чаще, чем глас Божий. И только молитва, искренняя и самозабвенная, может заглушить голос дьявола. Вера в Господа должна быть сильней веры в Люцифера или любых других божеств. И тогда они не смогут пробиться в твоё сознание и завладеть сердцем и разумом. Вспомни, как учил нас Христос: «По вере вашей да будет вам дано»42. Главное – определиться: желаешь ли ты поддаться искушениям падшего ангела и повторить его судьбу и прожить жизнь бессмысленно, ублажая своё тело и не заботясь о душе своей, расточать драгоценное время, данное тебе для того, чтобы приготовиться к жизни вечной, или же ты закроешь глаза и уши и начнёшь неистово молиться, дабы не слышать голоса дьяволов и не видеть образов? Я говорю тебе, Ставро, о том, чтобы ты не вмешивался в дела Божьи и уж тем более не сомневался в Его бесконечной силе, могуществе и великодушии, а думал о своей преданности Ему вопреки всему.

– Армия! Ну конечно! Как же я раньше не догадался? Армия из ангелов! Ты – гений, старик!

Ставрос поднялся, взял в руки седую голову священника и поцеловал в макушку.

– Жаль, что это всё, что ты смог услышать, сынок. Значит, и на то есть Его воля, – с грустью сказал отец Серафим.

Но Ставрос его не услышал. Он уже спешил в сторону церкви Архангелов Михаила и Гавриила, старой святой обители главных таксиархон. Ноги несли его, не касаясь земли, крупный мужчина чувствовал себя лёгким как пёрышко, почти бестелесным. Несмотря на то что храм находился в верхней части города, он легко поднимался в гору, словно подталкиваемый кем-то сзади. Ставрос остановился перед белоснежным свежевыкрашенным фасадом. Нет, ему не сюда. Он обошёл храм и увидел то, что было нужно. Обратная сторона здания сохранилась в его первозданном виде. Византийская кладка стен в форме трех ротонд, в южном клиросе храма деревянная кровля. Здесь столетиями скапливалась христианская энергия, эти камни впитали в свою память бесчисленные вековые псалмы и молитвы. Ставрос зашёл в сырое, полумрачное помещение и захлопнул за собой дверь. Пройдя сквозь невысокие, выложенные обожжённым кирпичом арки, он остановился перед облезлой фреской с ликом архангела Михаила с огромными, в человеческий рост, крыльями за спиной. Он был облачен в военные одежды, а к груди прижимал сверкающий меч. Ставрос впился взглядом в строгие черты верховного воина и взмолился:

– О Господень великий архангеле Михаиле, святой архистратиге Божий! Молниеносным мечем Твоим отжени от нас духа лукавого, искушающего и томящего нас. Избави от потопа, огня, меча и от бури наносимой. Побори всех, противящихся тебе, волею Господа, молитвами Пресвятой Богородицы и святых апостолов, силою пророков, чудотворцев, великомучеников и всех святых небесных сил. Отведи врага льстивого и сотвори из него овцу смиренную и сокруши его, яко прах пред лицом ветра. Всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь!

Он повторял и повторял эту молитву десятки раз, вкладывая смысл в каждое слово, то шепча, то выкрикивая самые важные фразы, пока его губы не стали неметь. И даже молча он продолжал молить архангела о помощи и спасении. Сколько времени прошло, Ставрос не знал. По его вискам катились ручейки пота, крепко сцепленные в замок и прижатые к груди пальцы окаменели и не расцеплялись. Ставрос не отрывал взгляда от образа, с которого на него смотрели добрые, снисходительные и совсем не воинственные глаза архангела.

– Ты меня слышишь? – заорал Ставрос во всё горло. – Дай мне знак! Почему я ничего не чувствую? Где ты? Где вы все?!

Но ответом ему была полная тишина.

Глава 34.

Посейдон

Никос лежал на палубе и смотрел в небо. Между созвездиями Большой и Малой Медведицы сияла самая большая и самая яркая звезда золотисто-розоватого цвета. Венера, как называли её римляне, Афродита – исходное и самое прекрасное имя первой звезды на небосклоне. Она освещала людям путь, дарила красоту и любовь к жизни.

– Милая! – шептал Никос. – Где ты, где, моя прекрасная Богиня? О, если бы наши миры соединились так же, как однажды соединились наши тела в лесу Святой Прасковьи. Если бы два сердца вновь слились в один пульсирующий орган, пылающий страстью и заполняющий жилы потоками необузданной любви! И теперь каждый день, каждый прожитый миг я дышу ради этих воспоминаний, живу одной только надеждой на то, что когда-нибудь ты вернёшься ко мне, не важно, через сколько дней, месяцев или лет. И тогда мы снова станем единым целым и частью этой Вселенной! Я беспрестанно молюсь тебе, моя Богиня, тебе одной, молюсь на тебя, молюсь за тебя. И содрогаюсь от мысли, что с тобой может что-то случиться, моя душа разрывается от неведения, страха и безысходности! Я не переживу твою потерю, я готов отправиться за тобой хоть в Адис, хоть в Тартар и, если понадобится, буду просить за тебя самого Аида! Ты навсегда изменила мою жизнь, раскрыла мою душу, избавила от бесконечных сомнений, придала уверенность, остановила боль томления, помогла преодолеть страх, возвысив над ним мою трусливую душу. До встречи с тобой в моём сердце были лишь печаль и вечная борьба. Я как будто вырвался из темницы и увидел, да, впервые в жизни я увидел, как прекрасен мир, в котором живу. Но этот мир мне не нужен без тебя! Услышь меня, отзовись на мои молитвы! О Боги! Верните мне мою Богиню Любви! Я принесу вам любые жертвы, на которые только способен человек!

Никос молился так, как не молился никогда в своей жизни. Его молитвы исходили из самых глубин его души и устремлялись в космос. Они звучали во Вселенной и откликались в преисподней…

Очертания яркой звёзды помутнели и растворились в слезах, через край переполнивших два чёрных агата, и почти слились с небом. Никос несколько раз моргнул, чтобы дать скатиться огромным каплям, препятствующим любоваться на прекрасное небесное светило, и снова устремил свой взгляд на небосвод. Между созвездиями Большой и Малой Медведицы ничего, кроме