Там, где живут боги - Лито Эвиван
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В самом сердце города Салоники, прямо у подножия собора Святой Софии, располагалось уютное, уединённое от городского шума и вездесущих туристов кафе. Брату с сестрой было что сказать друг другу, но они молчали, нарочито долго разглядывая меню. Уже во второй раз к ним подошла официантка. Наконец она приняла заказ и удалилась.
– Куда катится мир?! – почти одновременно воскликнули Ставрос и Мария.
И опять замолчали.
– И Бога не боятся, – снова вместе сказали они.
Ставрос разлил по стаканам холодную воду из запотевшего графина и тут же опустошил свой залпом.
– Мария, скажи, у тебя были когда-нибудь видения? Может, необычные сны или иллюзии? Что-то, чего раньше никогда с тобой не случалось или что ты не могла себе объяснить?
– Нет, Ставро, никогда. А что?
Ставрос задумался. Либо его сестра лжёт, что маловероятно, поскольку она всегда была с ним предельно откровенной, либо действительно обладала непробиваемой верой. Он всегда восхищался твёрдостью христианского духа Марии и её непоколебимостью. У него самого не хватало упорства и сил отказаться от некоторых удовольствий – слишком много в его жизни случалось соблазнов. Для Марии, напротив, жить по заповедям было как дышать. В иную эпоху она могла бы умереть за веру в Христа и стать святой.
– Да так, ничего… Расскажи мне, что ты видела на острове Дилос.
– Ничего, кроме всеобщего помешательства. А возможно, я стала свидетелем того, как в людей вселяется дьявол и сбивает их с пути Господнего. Уверена, они не были виноваты в том, что не контролировали свои эмоции, действия и чувства. Даже над своими голосами они были не властны. Несли всякую ересь, выкрикивали названия животных, имена мифических богов, глядя в пространство стеклянными глазами. Они радовались, даже плакали от счастья.
– Радовались? – Ставрос призадумался. – А напуганными они не казались?
– Что ты, совсем нет! Они чувствовали всеобщий орга… прости меня, Господи, всеобщую радость! Я полагаю, что они пребывали под воздействием каких-то сильных психотропных веществ.
– А мама? Никос, Кейси, Лукас?
– Да все, Ставро, все! Они утверждают, что с ними вошёл в контакт Посейдон! Я своими глазами видела, как люди молились ему!
Официантка принесла кофе и странно покосилась на парочку. Видимо, Мария сама не заметила, как сорвалась на крик. Когда та удалилась, Ставрос задумчиво уточнил:
– Значит, ты ничего сверхъестественного не видела?
– Ты меня пугаешь. Ради всего святого, Ставро, ну что я должна была видеть? Я, между прочим, даже вина там не пила!
От негодования Мария вцепилась побелевшими пальцами в маленькую чашечку с горячим кофе.
– Видишь ли, – неуверенно начал Ставрос, – я тоже видел кое-что из того, что видели наши братья и мама…
– Что? Посейдона и Афродиту?
Услышав последнее имя, Ставроса охватила мелкая дрожь. Он закрыл глаза и изо всех сил постарался взять себя в руки. Над ним как будто нависло всевидящее зелёное око.
– Я видел богиню Геру, жену Зевса. А ещё Асклепия. Того, первого, ставшего богом медицины. Веришь или нет, но именно он вывел меня из паралича за несколько минут. А богиня Гера и её сын Гефест…
– Стоп! – остановила брата Мария, изобразив ладонью преграду между ними. – Что значит «видел Геру»? Как ты её видел?
– Как я вижу сейчас тебя, сестра.
Мария вздохнула и три раза перекрестилась. Потом, выдержав некоторую паузу, сказала:
– Послушай меня, братец, я не знаю, что с вами происходит, и очень хочу помочь. Все эти белые братства, евангелисты, протестанты и другие еретики, куда я отношу язычников, буддистов и прочих заблудших овец, являются страждущими, грешными душами. Если ты считаешь, что наша миссия – направить их на путь истинный, молясь за их спасение, Господь нам в помощь. Но не дай лукавому сломить и твою веру. Помни, что он многолик, а ты сейчас очень уязвим.
– Да, ты права, – кивнул Ставрос. – У Господа тоже имеется своя армия из ангелов. И, если понадобится, я готов встать в их ряды, чтобы спасти христианство от язычества.
– О чем ты говоришь?! Где ты вообще витаешь? Что у тебя в голове, Ставро? Не надо ни с кем сражаться! Дьяволы у нас внутри, а победить их можно лишь молитвами и верой. – Мария перевела дух и добавила: – А может, это и не дьявол вовсе. Слишком много чести для горстки фанатов… А у тебя, скорее всего, дают о себе знать последствия инсульта. Христианство проверено временем, брат. Ничто и никогда не сломит его.
– Ты мне не веришь, – обречённо сказал Ставрос, – это понятно. Ты нормальный человек… пока… Пока они не доберутся до тебя. Вот тогда и поговорим, Мария.
Он резко встал со стула, вынул из кармана смятую купюру десять евро и бросил её на стол.
– Куда ты? – испуганно спросила Мария.
– Не волнуйся, молиться, – ответил Ставрос, скривившись в ироничной ухмылке. – Прямо напротив храм Святой Софии, туда и пойду.
Мария тоже встала и пошла за братом.
В старой церкви было прохладно и пусто. Ставрос и Мария бросили несколько монет в щель для пожертвования и взяли по свечке. Перекрестившись три раза у святого образа и приложившись к нему губами, они зажгли свечи и вставили их в подсвечник с песком. Потом ещё три раза перекрестились и только потом вошли внутрь и сели на скамью. Закрыв глаза, брат с сестрой принялись молиться.
– Мне страшно, Мария, – прошептал Ставрос, – я чувствую себя трусом.
– Быть смелым – не значит не бояться, – тихо ответила ему сестра. – Это значит бояться, но продолжать идти. Молись, и Господь поможет тебе.
– Да-да…
Ставрос молился долго и усердно. С его висков струился пот, шея и спина затекли. Он посмотрел на сидящую рядом Марию, казалось, она ни разу не шевельнулась: её спина была прямой, голова слегка опущена, пальцы сложены в замок. Почувствовав на себе взгляд, она открыла глаза и посмотрела на брата:
– Тебе лучше?
– Намного.
– Как видишь, здесь никаких видений нет, а всё потому, что лукавый не может проникнуть сквозь стены храма. Создай такой храм в своём сердце, и он защитит твой разум от проникновения в него нечистого.
– Ты права, сестра.
Ставрос чувствовал прочную опору, когда Мария была рядом, словно он был слепым и нуждающимся в поводыре. И как только он оставался один, без путеводной руки, его тут же уводило в противоположную сторону, в тёмный лес, страшный и неизвестный. Беда в том, что если раньше он мог скрыться в этом тёмном лесу и втайне охотиться на ночных бабочек, то теперь там появились дикие звери, враждебные ему, злые и опасные. Ставросу нужна была защита, такая же видимая и реальная, как и страшные звери в лесу. Но он пока не представлял себе, откуда её искать…
Никос с Афродитой сидели на песке уединённого от города пляжа и не могли оторваться друг от друга. Не могли и не желали. Мир вокруг замер на самом счастливом моменте жизни, и казалось, что так будет всегда.
– Скажи, моя Богиня, почему ты выбрала именно меня? – поинтересовался Никос, глядя в янтарно-малахитовые глаза, излучающие тепло и свет.
– Не я тебя выбрала,
