Древние боги нового мира - hawk1
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выйдя на крыльцо больницы, я прищурился на теплое весеннее солнце и еле слышно прошептал:
— Ну здравствуй, одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмой…
Глава 13
— Чего ты там бормочешь? — спросила мама.
— Весне радуюсь. — ответил я.
— Как ты себя чувствуешь, может на такси поедем? Хочешь на машине покататься?
Как я помнил, мы принадлежали к той категории граждан СССР, которые в булочную на такси не ездят. Из-за ограниченности в средствах. Так что мамино предложение было поистине царским. Тем более от самого Солнечногорска до нашего колхоза на автобусе нужно было трястись минут сорок. А до этого дождаться его на автовокзале и, взяв штурмом, попытаться захватить сидячие места. С сомнением посмотрев на автобусную остановку, около которой постоянно находились одна-две «Волги» желтой расцветки, я произнес:
— Давай, как обычно, на автобусе?
— Ну, как знаешь. — с облегчением сказала мама.
— А можно на сэкономленные деньги я себе подарок на День Рождения сделаю? — спросил я.
— Какой? — немедленно напряглась мама, прикидывая в уме, что будет дешевле — поездка на такси или мой подарок.
— В парикмахерскую зайдем. — я провел рукой по своей гриве.
— Тебе не нравится, как я тебя стригу? — как и у большинства, если не всех, детей СССР, моей личной парикмахерской была кухня в квартире и табуретка, а личным мастером — мама.
— Очень нравится, но у тебя машинки нет. Заодно посмотришь, как меня лучше стричь. Ну пожааалуйста. — попросил я.
— Ну хорошо. — сдалась мама — Как хоть подстричься хочешь?
— Что-то типа полубокса.
С сомнением хмыкнув, мама взяла меня за руку, и мы направились к остановке. Это она еще не знает, как я на самом деле стричься собрался. Увлекательная гонка по городу на ЛиАЗе, в народе — «скотовоз», и вот мы уже в центре города. Зашли в парикмахерскую. Будний день, рабочее время. Народ в зале ожидания отсутствовал, зато в мужском зале работала всего один мастер на четыре кресла. И сейчас она была занята усатым мужчиной. Ознакомившись с прейскурантом, мама оставила мне пятьдесят копеек и наказала ждать очереди. Сама пробежится по магазинам. Если со мной закончат раньше — сидеть здесь и никуда не уходить. Кивком дал понять, что инструкции принял, дисциплинированно сел на скамейку и сложил ручки на коленях. Как только дверь за мамой закрылась, поднялся и пошел к мужскому залу. Секунду понаблюдал, как молодуха вовсю флиртует с усачом в пустом зале. Ох уж этот советский сервис. Четыре места, один мастер. Подумал попросить еще мастера, потом плюнул — вроде не тороплюсь. Вернулся в зал ожидания. По дороге заглянул в женский зал. Тоже не многолюдно, лишь две женщины, засунув головы в фены, изображали из себя космонавтов. Скучно. И рекламных буклетов нет. Из мужского зала вышел бравый майор. То-то парикмахерша так у него увивалась. Дождавшись вопля «следующий», прошел в зал.
— Проходи мальчик, садись. Как стричься будешь? — спросила женщина лет тридцати.
— Эксклюзивно.
— Как? — растерялась мастер.
— Эксклюзивно. — повторил я — Машинки, смотрю, есть. Вот этой самой машинкой, без насадок, виски и затылок выбрить. Сверху… Какая у вас самая короткая насадка? Тридцать миллиметров?
— Семьдесят. — растерянно ответила женщина.
— Пусть будет семьдесят. — согласился я — Все, что останется сверху — под машинку с этой насадкой.
— Но… У нас нет в прейскуранте таких причесок.
— Возьмите, как за полубокс. — предложил я.
— Так может полубокс? — с надеждой спросила мастер.
— Нет, сделайте, пожалуйста, как я прошу.
— Я даже не знаю. — с сомнением произнесла работница сервиса.
— Послушайте, если у вас не хватает квалификации, чтобы машинкой обрить голову — позовите другого мастера. — я начал терять терпение.
— Вот еще! — фыркнула женщина — Ты точно уверен, что тебе такая прическа нужна? Мама потом не придет жаловаться?
— Точно уверен.
— Ну смотри.
Потом начались мучения с высотой бритой части. Мастер никак не желала выбривать выше уровня ушей.
— Положите мне ладонь на голову. — попросил я, выпрастывая свою грабалку из покрывала.
— Что?
— Положите свою левую ладонь мне на голову сверху. — раздельно попросил я.
Женщина осторожно водрузила на меня свою кисть. Взяв ее руку за запястье, я немного поерзал ей, примерно устанавливая там, где должен остаться «островок» волос.
— Отлично, а теперь машинкой сделайте метки, где заканчивается ваша ладонь.
— Ты точно уверен?
— Девушка, вся эта стрижка занимает меньше пяти минут, а мы тут с вами уже пятнадцать препираемся. Да! Я уверен!
Покачав головой, мастер сделала отметки.
— Вот! Отлично! Теперь всё, что ниже отметок — долой. Сверху придать форму овала, убедится, что расстояние от конца ушей до остатков волос слева и справа одинаковое и смахнуть остатки насадкой.
После инструкций меня за минуту обкорнали, от чего и так немаленькая будка визуально стала в два раза больше, смахнули остатки волос полотенцем, выписали чек и выпнули на кассу.
Всю дорогу до дома мама причитала над моими потерянными волосами, сравнивая мой обычный, для будущего, причесон то с тифозным больным, то с вшивым бомжом, тогда их еще называли «бичи». В ответ я только посмеивался. А когда заикнулся, что всегда так буду стричься, меня чуть не убили на месте. Ладно, пройдет два — три дня и привыкнет к новому внешнему виду.
Квартира особых волнений не вызвала, всё так, как я помнил. В отличии от черной, как смоль, кошки по имени Ночка, что встречала нас на пороге. Которая была немедленно поднята на руки и затискана до полусмерти. Первое что я сделал, скинув вещи, не считая Ночки — ломанулся в душ. В больнице я обтерся влажным полотенцем после двух суток на сомнительной кровати, но это не то. А тут душ.
Пока я плескался, мама на кухне
