Усадьба - Мэри Пирс

Пожилая женщина посмотрела на нее:

– Да, миссис Ярт, мы будем стараться.

После ленча, который они ели на кухне вместе с остальными слугами, дети пошли погулять в саду. Они взяли с собой собак. Кэтрин поднялась наверх распаковывать вещи.

Разложив вещи по полкам, она тоже вышла в сад. Туман немного рассеялся, и бледное солнце пыталось пробиться сквозь него. Кругом посветлело, но было довольно прохладно. Трава была мокрой, и Кэтрин старалась шагать по вымощенным дорожкам. Она бродила по саду без определенной цели.

Мартин вернулся после четырех часов и отправился ее искать. Он нашел ее в нижнем саду, стоящей у овального пруда и смотрящей на воду. На Кэтрин была шляпа с широкими полями. Она стояла совершенно спокойно, погруженная в свои мысли. Мартин, увидев выражение ее лица, хотел уйти. Ему стало неудобно. Но Кэтрин уже увидела его и пошла к нему навстречу. Мартин первый обратился к ней:

– Простите, что я не смог встретить вас, но у меня были дела в Калверстоне, и это заняло много времени.

Кэтрин улыбнулась:

– Я решила, что вы уехали специально, чтобы облегчить нам возвращение.

– Да, мне бы хотелось сделать все, что в моих силах.

– Мартин, вы очень добры, я и дети вам очень благодарны.

– Надеюсь, что вы довольны своими комнатами. Если вам что-то нужно, обязательно скажите.

– Там все есть, вы позаботились обо всем. Они отошли от пруда и пошли по тропинке.

– Дети бродят по парку. Дик хотел посмотреть ручей, а мне хотелось одной спокойно побродить по саду.

– В этом году все запоздало. Лето было плохим, и Джоб предрекает, что осень будет еще хуже.

– Будем надеяться, что он ошибается.

– Вы увидите, что мы здесь кое-что изменили, особенно в нижней части сада и парка.

– Да, вы построили второй мостик через ручей в нижнем саду и посадили огромные папоротники.

– Надеюсь, вас не раздражают изменения?

– Конечно нет, – ответила ему Кэтрин. Они продолжали некоторое время идти молча, потом она сказала ему: – Мартин, мне кажется, что нам нужно поговорить о моих обязанностях экономки.

– Все очень просто. Я хочу, чтобы вы вели дом, как это было в прошлом.

– Все равно нам нужно обсудить некоторые детали. Я не знаю ваш распорядок дня.

– Хорошо. Я завтракаю в семь, ленч в двенадцать и обед в половине седьмого. Но что-то может меняться в связи с моими делами. Что касается вас, то вам, по-моему, лучше устроиться так, чтобы было удобно вам и вашим детям.

– Спасибо. Но организовать все нужно так, чтобы мы не нарушали ваш покой.

– Меня это не волнует.

– Вас, может, и не волнует, но меня волнует. Дик и Сюзанна еще маленькие. Я поговорила с ними серьезно и предупредила, что теперь они не могут относиться к Рейлз как к своему родному дому. Но пока я стояла и размышляла у пруда, я поняла, что и мне нужно будет последить за собой. Боюсь, что я воспринимаю все так, как будто я вернулась домой.

Мартин повернулся и посмотрел на нее.

– Что касается меня… – начал он, но потом остановился. Видимо, что-то не дало ему возможности продолжать.

Он хотел ей сказать, что она и ее дети могут считать дом, как прежде, своим. Что он хочет этого. Но он понял, что если скажет это, то лишь подчеркнет, что теперь это не их дом. Что бы он ни говорил, изменить ничего уже нельзя. И у них не уменьшится боль потери.

Просто нужно было время, чтобы она привыкла. Он надеялся, что жизнь здесь избавит ее от волнений и беспокойства, особенно в смысле денег.

– Что вы собирались сказать? – спросила его Кэтрин.

– Совершенно неуклюжую фразу, которую лучше не говорить.

– Тогда вернемся к практическим вопросам. Например, выбор блюд? Что вы предпочитаете?

– Это дело кухарки, исключая те случаи, когда у меня будут обедать друзья. Тогда мы сможем обсудить все заранее. Вы будете отвечать за закупку продуктов и сами будете договариваться с поставщиками. Кроме того, на вас возлагается обязанность вести записи расходов по дому. Кухарка отказалась делать это, и я буду рад возложить на вас эту обязанность.

Дети появились в конце нижней террасы. Они возвращались после путешествия по парку. Мать представила их Мартину, и тот пожал им руки.

– Я видел вас очень давно, вы были тогда совсем маленькими, и, наверное, не помните меня.

– Вы правы, – ответил Дик. – Мы вас не помним.

– Куда вы ходили гулять?

– До ручья и потом еще прогулялись по берегу.

– Видели форель?

– Да, несколько штук.

– Их у нас пожирает щука, – сказал Мартин. – Из реки приплывает огромное чудовище. Мы поставили сеть при впадении реки в пруд, и я надеюсь, что щука когда-нибудь попадется.

– Насколько она велика, сэр?

– Ну, я сам ее не видел, но как говорит племянник Джоба, она вдвое больше взрослого мужчины.

Дик улыбнулся, а Сюзанна рассмеялась. Мартин собрался и с ней поговорить, но пришла служанка и сказала, что мистер Ник из каменоломни пришел к мистеру Коксу и ждет его в кабинете. Мартин извинился и ушел, а дети остались с матерью.

– Значит, это и есть знаменитый мистер Мартин Кокс, – сказал Дик. – Должен сказать, что он себя ведет как настоящий джентльмен.

– Почему тебя это так удивляет? – спросила его мать.

– Ну… папа всегда так отзывался о нем… «Сын каменщика» и тому подобное… Я думал, что он совершенно другой.

– И я тоже, – заметила Сюзанна. – Мне очень жаль, что ему пришлось уйти, потому что он собирался что-то сказать мне, а теперь я никогда не узнаю, что это было.

В первые три недели Мартин редко встречался с Кэтрин, и они разговаривали только о домашних делах. Детей он почти не видел. Дик днем был в школе, а Сюзанна занималась с матерью. Они так тихо вели себя, что он вообще не замечал их присутствия в доме. Кэтрин выполняла обещание не нарушать его покой. Но Мартин понимал, что здесь было нечто большее. Кэтрин привыкала к новому положению: банкротство мужа, продажа фамильного дома, и – самое ужасное – побег мужа! Все взятое вместе тяжело давило на нее. Сейчас она снова жила в Рейлз, где все напоминало ей о прошлом, где ее чувства вновь всколыхнулись. Кэтрин ушла в себя.

Мартин все понимал, но это его очень беспокоило, и он однажды заговорил об этом с кухаркой:

– Как вы считаете, может, не стоило мне просить, чтобы миссис Ярт жила здесь?

– Не знаю, сэр. Ей, конечно, очень тяжело. Она принадлежит дому, а он – не принадлежит ей. Но дело не только в этом. Здесь собралось все, в ее старой семье за последние годы произошло столько печальных событий… И теперь еще мистер Ярт уехал и оставил ее и детей в подобном положении… Я никак не могу этого понять, сэр. Но я твердо знаю только одно: такого не должно было случиться. Особенно с нашей мисс Кэтрин. Нет, сэр, ни за что!