Принцесса с револьвером - Кира Измайлова

— Прекрасно. Еще что-то? Это неплохие новости, но я не сказал бы, что слишком удивлен ими! — старший Хоуэлл отпил горячей жидкости, чуть поморщился от горечи. — Ведь операцию планировал ты, а значит…

— Ты мне льстишь, — хмыкнул младший. — Итак, самое забавное я оставил напоследок. Видишь ли, в одно из наших представительств в городке на границе с прерией передали… посылку.

— Что за посылка? — живо заинтересовался Ивэйн. — Или тебе еще не сообщили?

— Ну как же! — деланно оскорбился Рональд. — Ее пока везут к нам, но о содержимом я уже осведомлен.

— И?..

— Образцы эринита из нашего предполагаемого… вернее, уже практически доказанного месторождения, — с удовольствием сообщил младший Хоуэлл. — Результаты замеров, прочие рабочие записи. Немало, должен сказать.

— Твой рейнджер?

— Кто же еще? Мне сказали, посылку доставили двое делакотов, разговаривать отказались, а у начальника охраны не хватило ума приказать задержать их. Впрочем, — добавил Рональд справедливости ради, — что они могут знать? Ах да, они еще продали в том городке лошадь. Неживую.

— Вот как? Дорогая игрушка! Откуда она у них?

— У рейнджера была такая, тоже вороная. Скорее всего, он избавляется от слишком ярких примет и тяжелого груза. Дальше намерен идти налегке.

— Тогда ему нужно бы расстаться с девушкой.

— Не думаю, что он на это пойдет, — качнул головой Рональд. — Полагаю, раз он побывал у своих друзей делакотов, то в курсе, что за ним и его добычей охотятся аддагезы. Груз он сбросил не без изящества, а вот девушка… Думаю, он считает ее важным козырем и будет держать ее при себе до последнего.

— И куда же он теперь направляется? — почти промурлыкал Ивэйн.

— Полагаю, он сейчас где-то в этом районе, — указал младший близнец на карте. — Он знает, что аддагезы будут прочесывать прерию, и против них у него шансов нет. Да и Территории просыпаются, с неопытной спутницей там вдвойне опасно. Значит, ему нужно выходить к людям. Подозреваю, прежде он собирался дать большой крюк, чтобы зайти в густонаселенные места с севера, но, судя по тому, что у сиаманчей рейнджер не показывался, этот план он отринул.

— Шустрый молодой человек, — признал Ивэйн, разглядывая карту. — Где-то здесь он намерен выйти, я полагаю?

— Да, скорее всего.

— Людей, думаю, ты уже послал?

— Разумеется, — хмыкнул Рональд. — Интересная игра, не правда ли?

— Весьма, — признал Ивэйн, соединив кончики пальцев на полированной столешнице. — И я должен отметить, что шансы рейнджера не так уж низки. До сих пор он умудрялся уходить от преследования!

— Это ненадолго, — заверил его брат.

— Хм… — задумался глава корпорации. — И все же мне кажется, что ему чересчур везет. Не могу же я обвинить твоих людей в небрежении?

— Право, не стоит, — кивнул Рональд, и близнецы обменялись серьезными взглядами.

— И тем не менее, на случай, если ему удастся проскочить мимо аддагезов и прочих, — сказал Ивэйн, — может быть, объявить его в розыск?.. Так будет даже интереснее.

— Я думал об этом, — признался младший Хоуэлл. — Но отверг эту идею. Ты ведь знаешь, что за люд эти местечковые стражи порядка и вольные охотники! Подстрелят его, чего доброго, а он мне еще пригодится. Да и девушка может пострадать, а этого бы мне не хотелось.

— Она теперь не так уж и нужна нам, — заметил глава корпорации. — Шумихи и без того довольно, а наш отряд на месте. Можно подтягивать основные силы.

— Да, но лучше иметь про запас что-нибудь еще, — ответил Рональд. — Рейнджер рано или поздно попадется… кстати, надо передать, чтобы девушки даже пальцем никто не смел дотронуться! Так вот, он попадется, и чем прикажешь занимать умы конкурентов?

— Может быть, ты и прав… — Ивэйн выпустил колечко дыма и проследил, как оно уплыло к потолку. Синяя птица в клетке у окна завозилась и недовольно прокричала — ей запах дыма не нравился.

— За конкурентов, конечно, я ручаться не могу, — заметил младший Хоуэлл. — Что они теперь предпримут… Можно предположить, но и только. Я держу связь с нашими информаторами лишь по поводу самых крупных дел, вдаваться в подробности некогда. И слишком опасно.

— Действуй на своё усмотрение. Держи меня в курсе.

— Само собой, — усмехнулся тот и откинулся на спинку кресла…

Прерия стелилась под копыта коней — малорослые лошадки казались неутомимыми, любой породистый скакун давно свалился бы без сил от жажды и скудной кормежки, а эти знай себе шли вперед, выдерживая вполне недурной темп. Мария-Антония читала когда-то о завоевателях с самого дальнего востока, должно быть, у них были такие же небольшие, но дьявольски выносливые лошадёнки, способные уволочь на хребте и хозяина, и пару вьюков с припасами или добычей, а еще и раненого товарища, да проделать с таким грузом приличный путь, и не умереть после этого. Девушке нравилась пегая Шия, она успела привязаться к добродушной кобылке, да и доставшийся ей теперь безымянный гнедой мерин был спокойного нрава, послушный. Конечно, в ее прежних владениях этого коня вряд ли взяли бы хоть воду возить, но теперь принцесса не променяла бы его на самого породистого скакуна, вряд ли бы продержавшегося в прерии и несколько суток.

Такими незамысловатыми мыслями она отвлекала себя от иных размышлений, что тоже не давали ей покоя. Например, что случилось с белой бусиной на браслете, подаренном шаманом? Мария-Антония точно помнила, что, хоть она и зацепилась ремешком за пряжку, бусина была цела, когда она ложилась спать. А вот поутру, стоило ей коснуться браслета, этот белый шарик попросту рассыпался. Не раскололся, не развалился на части, а разлетелся невесомой пылью — и крупицы не подберешь! Из какого бы материала ни были сделаны бусины, они казались достаточно прочными, и такому явлению должны были предшествовать определенные причины. И принцесса догадывалась, какие именно…

Она заснула, не надеясь проснуться прежней, ей снова снились балы и приёмы, и какой-то юноша в раззолоченных кружевах, смутно похожий на предмет ее девичьих грёз, и какие-то иные люди… А потом кто-то грубо встряхнул ее за плечо, она открыла глаза и увидела незнакомое лицо, и сердито поинтересовалась, кто таков этот человек, что позволяет себе так обращаться с принцессой? Но тут же ледяная игла вошла в висок, от боли, помутилось в глазах, навернулись слезы, а когда Мария-Антония вновь посмотрела перед собой, то увидела встревоженную физиономию Генри Монтроза, а сияние праздника померкло, становясь тем, чем и было изначально — обычным сном.

Вот только эта бусина! «Надолго не хватит», — сказал шаман. Что это означало?