Герой Веков - Брендон Сандерсон

Он был вознагражден появившимся на лице Йомена выражением легкого удивления – и других подтверждений ему не требовалось. Йомен знал о пещере. Вин оказалась права. И частица атиума, которую он так открыто носил на лбу, могла означать, что Вин была права и по поводу того, что содержалось в пещере.

– Послушай, Йомен. Мне не нужен атиум – он теперь ничего не стоит. Мне нужно знать, что за инструкции оставил Вседержитель в этой пещере. Какие сведения он передал нам? Какие припасы приготовил для нашего выживания?

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Голос Йомена звучал ровно.

Врать он не умел.

– Ты спросил меня, зачем я здесь. Йомен, речь идет не о завоевании твоей земли. Понимаю, в это сложно поверить, но такова истина. Последняя империя умирает. Без сомнения, ты и сам это видишь. Люди должны держаться вместе, объединить свои ресурсы, и тебе принадлежат жизненно важные сведения, в которых мы нуждаемся. Не заставляй меня разломать твои ворота, чтобы получить их. Стань моим соратником.

– Ты снова совершаешь ту же самую ошибку, Венчер. – Йомен покачал головой. – Видишь ли, я не боюсь нападения твоей армии. – Он посмотрел Эленду в глаза. – Лучше пусть мои люди умрут сражаясь, чем ими будет управлять тот, кто свергнул нашего бога и уничтожил нашу религию.

В его взгляде появилась решимость.

– Значит, так все и будет?

– Да. Стоит ли мне ждать нападения на рассвете?

– Конечно нет. – Эленд поднялся. – Твои солдаты еще не изголодались. Мы вернемся к нашему разговору через несколько месяцев.

«Может, в следующий раз ты окажешься сговорчивей».

Эленд повернулся, чтобы уйти, но немного помедлил.

– Кстати говоря, прекрасный вечер, – сказал он, бросив взгляд на Йомена. – Независимо от того, во что я верю, думаю, твой бог был бы доволен тем, как ты здесь все устроил. Тебе наверняка стоило бы разобраться со своими предубеждениями. Вряд ли Вседержитель испытывает ко мне и Вин теплые чувства, но, по-моему, он предпочел бы, чтобы люди остались в живых, а не погибли.

Эленд уважительно кивнул, прощаясь, и удалился, чувствуя куда более сильную досаду, чем могло бы показаться со стороны. Они с Йоменом в чем-то были очень похожи, но в то же самое время союз между ними оказался невозможен. Все из-за ненависти поручителя к нему, Эленду, и Вин.

Он заставил себя расслабиться. Прямо сейчас уже ничего нельзя было сделать: лишь в ходе осады Йомен, возможно, передумает.

«Я ведь на балу, – вдруг сообразил Эленд. – Не помешало бы поразвлечься; позволить местным аристократам поглядеть на себя, испугать их и заставить задуматься о том, что стоило бы предложить свою помощь нам, а не Йомену».

У него появилась идея. Он взглянул на Вин, потом взмахом руки подозвал слугу.

Вин находилась в центре внимания. Женщины старались ей угодить, ловили каждое слово, даже пытались подражать. Хотели узнать новости из Лютадели, услышать о моде, о политике – обо всем, что происходит в великом городе. Они не отвергали Вин, она не вызывала у них никакого возмущения.

Внезапное признание заставило о многом задуматься. Она стояла, окруженная женщинами в роскошных платьях и драгоценностях, и была главной среди них. Знала, что все дело в ее силе, но дамам в этом городе, как выяснилось, не хватало образца для подражания. Императрицы.

И Вин это нравилось. В глубине души она жаждала признания с того самого дня, как впервые попала на бал. В тот раз ее целый год третировали придворные дамы. Кое-кто из них, правда, позволил присоединиться к своей компании, но все равно Валетт Рену оставалась для них провинциальным ничтожеством без связей и без власти. Не совсем подходящая замена настоящему признанию, но опыт всегда важен. А кроме того…

«Ведь это тоже мое, – подумала Вин, улыбаясь новой знакомой – племяннице одной из благородных дам. – Я отвергала эту часть жизни, потому что в ней присутствовало слишком много красоты и уверенности. Считала себя недостойной. Но во мне есть благородная кровь, и я имею полное право находиться здесь.

Моя мать была простолюдинкой, зато отец принадлежал этому миру».

В первый год правления Эленда Вин отчаянно пыталась защитить его от всевозможных опасностей. Сосредоточилась на том, чему ее научила улица, и потому не знала жалости. Казалось, не существует другого способа обезопасить того, кого любит. Но Кельсер показал, что существуют и другие способы быть сильной. И эта сила была связана с аристократами – с их интригами, их красотой и их продуманными тактическими схемами. Вин почти сразу влилась в придворную жизнь, хоть она и пугала своей непривычностью.

«Вот в чем дело. Вот в чем моя ошибка: мне все давалось слишком легко, и я не верила, что этого заслуживаю».

Шестнадцать лет провела Вин на улицах и не сомневалась, что знает этот мир целиком и полностью. А для того чтобы привыкнуть к жизни знатного общества, понадобился едва ли месяц. Поразительно, что новая сторона ее личности, которая возникла столь быстро, оказалась не менее важной.

«Я боролась с этим. И Тиндвил пыталась помочь мне разобраться, но тогда, два года назад, я была еще не готова».

Сначала Вин предстояло доказать себе самой, что ей можно находиться среди аристократов, что она такая же, как они. Впрочем, разве любовь Эленда не служила доказательством?

«Это… правда, – подумала Вин. – Я могу быть и тем и другим. Почему мне понадобилось столько времени, чтобы понять?»

– Прошу прощения, дамы, – услышала она позади.

Вин повернулась, с улыбкой наблюдая, как женщины расступаются перед Элендом. У самых молодых лица сделались мечтательными, когда они увидели его фигуру воина, мужественную щетину и белый императорский мундир. Вин подавила вспышку раздражения: она-то полюбила его задолго до того, как он стал воплощением мечты.

– Дамы, – продолжал Эленд, – леди Вин подтвердит, что я не страдаю избытком хороших манер. Само по себе это не так уж страшно. К несчастью, меня еще и в весьма малой степени волнует собственное пренебрежение правилами приличия. Поэтому я украду у вас свою жену и эгоистично присвою себе ее время. Я бы извинился, но мы, варвары, обычно так не поступаем.

И он с улыбкой подставил Вин локоть. Улыбнувшись в ответ, она взяла его под руку и позволила увести прочь от стайки женщин.

– Я подумал, тебе нужна передышка, – сказал Эленд. – И представить боюсь, что ты чувствовала в окружении целой армии ходячих пудрениц.

– Благодарю за спасение. – Вин не стала объяснять, что на самом деле все было совсем по-другому.

Откуда он мог знать, что она внезапно ощутила с ними некое родство? Кроме того, оборки и макияж не делали их безобидными, – это Вин с легкостью усвоила еще в первые месяцы выхода в свет. Продолжая размышлять, она даже не замечала, куда ее ведет Эленд, а когда поняла, резко остановилась.

– Площадка для танцев?

– Именно.

– Но я не танцевала почти четыре года!

– Я тоже. Но было бы ужасно упустить такой шанс. Мы ведь с тобой так и не потанцевали.

Что правда, то правда. Лютадель охватил бунт до того, как у них появилась такая возможность, а потом уже стало не до балов и легкомысленных поступков. Вин знала, что Эленд понимает ее тоску о несбывшемся. Он пригласил Валетт Рену танцевать в тот вечер, когда они впервые встретились, и она отказала. До сих пор Вин чувствовала себя так, словно потеряла в тот первый вечер что-то необыкновенно важное.

И вот сейчас она взошла вместе с Элендом на чуть приподнятую площадку для танцев. Пары начали шептаться, и, когда музыка смолкла, все торопливо покинули площадку, оставив императора и императрицу наедине. Эленд положил руку на талию Вин, развернул к себе, и та ощутила предательское волнение. Со стороны они словно превратились в фигуру из белых линий и черных изгибов.

«Наконец-то… – подумала она, разжигая пьютер, чтобы унять дрожь, – наконец-то я с ним танцую!»

В тот момент, когда снова заиграла музыка, Эленд вытащил из кармана книгу. Одной рукой он держал Вин за талию, в другой – сжимал книгу, делая вид, что читает.

– Ты что себе позволяешь? – сердито спросила императрица и стукнула его по руке.

Император повел ее в танце, не отрываясь от своего занятия.

– Эленд! Это же такой торжественный… особенный для нас момент!

Он посмотрел с невероятно лукавой улыбкой:

– Что ж, я как раз и хотел сделать его еще более особенным. В конце концов, ты же танцуешь не с кем-нибудь, а со мной.

– В первый раз!

– Тем важнее убедиться, что я окажу на вас правильное впечатление, мисс Валетт!

– Ох, да что же… Может, просто уберешь книгу?

Улыбка Эленда сделалась шире. Он убрал книгу, взял жену за руку и начал танцевать как положено. Вин покраснела, увидев потрясенные лица собравшихся вокруг танцевальной площадки. Они явно не имели ни малейшего представления о том, как следует расценивать поведение Эленда.