Битва на Калке - А. Живой

На утро следующего дня шар был готов. Вставший на рассвете механик с помощью бродников развел костер и подогрел воздух под шаром так, что вся конструкция уже прикрепленная к корзине, приподнялась над землей почти на метр. В корзине располагалась жаровня, запас дров и были устроены две седушки по бокам. Удерживали ее в таком положении три веревки, к концам которых были привязаны камни. Увидев, как корзина поднялась вверх, бродники попятились на приличное расстояние.

С виду все было готово, вокруг даже собрались многочисленные и любопытные монгольские воины, которые были уверены, что человек летать не может. Но, если небесную повозку строит сам Кара-чулмус, хоть и ставший на время русским ратником, – у него много лиц, – то может быть, что-то и выйдет. Подойти ближе с расспросами воины не решались. Ждали высокое начальство. Когда Григорий решил, что пора начинать ходовые испытания, то отправил к Субурхану холопа Бурашку и велел передать на словах: «Все готово, можно вылетать».

Получив вызов, монгольский военачальник быстро явился к месту старта, окруженный многочисленной свитой, естественно, начинавшейся с Тобчи и Джэбек. По всей видимости, ему не терпелось увидеть техническое чудо сотворенное великим русским механиком. Однако, осмотрев это чудо, он нисколько не удивился тому, что оно висит над землей. Зато, посмотрев на миниатюрную корзину, в которой горел небольшой костер, поинтересовался:

– Скажи, Кара-чулмус, а как сюда поместится сто лошадей?

Забубенный вздрогнул. Но объяснил.

– Никак не поместится. Пока. Но, я предупреждал, что нужно построить и обкатать сначала экспериментальную модель. А потом делать следующую, уже на сто посадочных мест.

Субурхан снова недоверчиво осмотрел конструкцию, с удивлением заглянул под нее, поводил там рукой и спросил:

– Но, ведь она не летит?

– Сейчас полетит, – успокоил Григорий, – за этим я тебя и позвал, великий Субурхан.

Механик приблизился к своему детищу, сообщив:

– Я собираюсь в первый полет, и приглашаю лично испытать новое оружие.

Субурхан посмотрел на корзину и недоверчиво проговорил:

– Она не похожа на оружие.

– Если взять с собой лук, это будет уже оружие. Причем грозное. А моя задача, – научить ее летать. Так ты полетишь со мной или покоритель народов, великий Субурхан, боится?

Субурхан разъярился, но цель была достигнута, он купился.

– Я ничего не боюсь, – процедил сквозь зубы монгол, – Но помни, Кара-чулмус, если твоя повозка не полетит, тебя казнят сейчас же.

– Согласен, – кивнул механик, и мысленно помолился Богу, чтобы повозка взлетела. Ведь он сам был не уверен, все ли правильно рассчитал.

Подавая пример, Григорий на котором уже не было доспехов, а только обычная одежда для облегчения взлетной массы, взобрался в корзину и сел на одну и лавок. Субурхан в полных доспехах, хорошо хоть копья с собой не взял, грузно сел рядом. Корзина тут же опустилась обратно на землю. Забубенный похолодел.

– Чего не летим? – поинтересовался Субурхан, хватаясь за меч, – ты обманул меня, чародей?

– Сейчас все исправим, – пробормотал механик и подбросил пару полешек в огонь, – исходный вес немного не рассчитал. Момент, сейчас прогреемся и полетим. Может, щит хоть оставите? Тяжеловато.

Субурхан бросил щит на землю. И тут шар поднялся вверх, но веревки его вновь остановили. Забубенный свесился через борт и радостно крикнул дежурившим внизу бродникам:

– Руби концы!

Те, взмахнув топорами, исполнили приказание Кара-чулмуса. И шар медленно, но уверенно стал набирать высоту. Субурхан, до последнего не веривший, что эта повозка шайтана взлетит, вцепился в борта мертвой хваткой.

Остальные зрители этого запуска были ошарашены происходящим. Конные монгольские воины, наблюдавшие за стартом своего военачальника, инстинктивно наклонились вперед, пытаясь пасть ниц перед чудом, и только железная воля главнокомандующего, взиравшего теперь на них с неба, заставила их остаться в седлах, хотя волосы под шлемами зашевелились.

– Заработало! – ликовал Забубенный.

А Субурхан, пока наземные монголы еще оставались в поле досягаемости его голоса, крикнул вниз:

– Тобчи, назначаю тебя главным, пока не вернусь! А, если так случится, веди тумены за Дунай!

Тобчи махнул снизу рукой, подтвердив получение приказа. А Григорий, услышав это, развеселился еще больше.

– Вы что, ваше благородие, помирать собрались? Рано еще. Мы сейчас пролетим версту другую, да обратно воротимся.

Великий воин молча провожал взглядом медленно, но верно удалявшуюся землю. Похоже, первый монгольский летчик не верил, что когда-нибудь туда вернется. А шар тем временем, поднимался, вселяя уверенность в Забубенного своими отличными летными качествами.

Грузоподъемность у него оказалась, однако, ограниченной. Шар поднялся в воздух метров на тридцать и завис на этой высоте. Григорий осмотрелся: в одну сторону под ним простирались бесчисленные монгольские юрты, в другую, открывалась бескрайня степь. Вдоль лагеря выстроилось все монгольское войско, во главе с Тобчи и Джэбеком, на глазах которых свершилось чудо или предательство, – дух Кара-чулмус взлетел в небо и уносил их предводителя в неизвестные края. Растерянность читалась на лицах монголов. Они не знали, что им теперь делать, несмотря на последний приказ. Забубенный даже заметил, как Джэбек нервно сдернул лук с плеча и потянулся за стрелой, но Тобчи его остановил. Почуял, наверное, что, упав с неба Субурхан вряд ли останется жив, ведь он не умеет летать, как Кара-чулмус. И в эту минуту Григорий осознал, что система ПВО существует и в этом времени. Хотя бы в виде тех же лучников, которые могут не только летать на шарах, но и отлично их сбивать.

Григорий даже испугался, что заказчик поставит эту явную недоработку ему в вину, но тут неожиданно налетел порыв ветра, качнул шар и заставил его сдвинуться со своего места. Григорий вздрогнул. До этой минуты он думал только о том, как взлететь. Это ему чудом удалось. Теперь же надо было думать, как управлять полетом. А эта задача была уже сложнее. Управлять было абсолютно нечем.

К счастью ветер был не сильным, но мощности его хватило на то, чтобы шар с двумя первопроходцами небесных сфер медленно полетел над землей в неизвестном направлении, удаляясь от лагеря. Бросив взгляд назад, Забубенный заметил, что все монгольское войско, подчиняясь инстинкту верховного управления, двинулось вслед за улетавшим шаром. Ведь Субурхан пока не пропал из вида, а это значит, что тумены должны идти за своим действующим командиром. Они и пошли.

Глава двадцать шестая.

«Монголы по понятиям»

Весь день ветер дул ровно, не усиливаясь, но и не стихая. Это позволило Григорию экономить дрова, поддерживая аппарат на нужной высоте, чтобы он не цеплялся за верхушки появившихся в степи деревьев. По счастью редких пока. А монгольской орде не терять из вида своего улетавшего командира, за которым войско следовало неотступно, изредка пропадая за холмами, поскольку шар все же имел приличную скорость.

Сам великий монгол, немного подергавшись и с ужасом поглядывая вниз первое время, скоро успокоился и впал в какое-то сомнамбулическое состояние. Не задавал Забубенному вопросов, о том, когда они вернуться обратно, не интересовался, куда они летят. Похоже, он уже ощущал себя попавшим на монгольские небеса, а то, что за ним по земле следовало войско, его не удивляло. Видимо за каждым монгольским ханом после смерти следует войско. Или, как минимум, сотня верных нукеров.

Но сам воздухолетный гений все же пытался понять, куда их к черту несет. В тайне он надеялся, что несет его домой на Русь, как и планировалось. Если все пройдет гладко, то упасть они должны как раз у Заруба, дров должно хватить. А за то, что он привез с собой пленного монгольского хана, ему полагалось полное прощение и повышение по службе. Не вписывалось в этот оригинальный план побега только монгольское войско, которое, если шар летел на Русь, следовало тем же курсом помимо своей воли.

К обеду Забубенный, в отличие от заиндевевшего Субурхана, зорко всматривавшийся в бесконечный горизонт, заметил нечто странное. Точнее пугающее. На встречу воздушному шару двигалась еще одна орда, то есть войско. И было оно гораздо больше монгольского. Чье это войско у Забубенного не было никаких сомнений. Соединенные русско-половецкие дружины покинули свой лагерь у Заруба и вошли в степь в поисках неприятеля. Ничего не подозревавший неприятель находился в нескольких километрах. Он двигался на встречу русским войскам, оставаясь в неведении за холмами, ибо Земля все же была круглой, хотя здесь никто в это не верил.

В это время ветер опять прекратился, и шар завис недвижимо над какой-то речушкой. Григорий посмотрел на текущую внизу воду, зелено-бурые камыши, и вдруг вспомнил это место. Он уже бывал здесь. Только речку эту, ясное дело, снизу видел. С другой стороны. И ехал он тогда по степи в телеге на поиски смолы, окруженный, монгольской конницей. А теперь эта монгольская конница рыскает за холмами где-то на том же берегу. А ее начальник сидит, словно восковое изваяние, вцепившись в борта корзины и медитирует о чем-то своем.