Идентификация Борна - Роберт Ладлэм

— Можем ли мы быть уверены? Может, провести дополнительное расследование?

— А что относительно майора... По имени Вебб? — продолжал настаивать сенатор.

— Майор получил адрес от меня, — ответил генерал, — после приземления в аэропорту Кеннеди. Связь происходила по специальному каналу, и утечки информации быть не могло.

— А где был майор Вебб в последний раз? — уточнил сенатор.

— В Цюрихе, — ответил Кроуфорд.

— Дельта, как вы предполагаете, прибыл сюда тоже из Цюриха?

— Да, из Цюриха. Я думаю, что Вебб был одним их тех, кто мог бы помочь ему оказаться здесь. Почему? Этого мы можем никогда не узнать, хотя он ожидал поймать нас всех в этом особняке.

— Он не знал, кто мы такие, — запротестовал сенатор. — Его единственными контактами были Яхтсмен, его жена и Дэвид Эббот.

— И, конечно, Вебб, — добавил генерал.

— Это не имеет никакого значения, — заметил Конклин. — Вебб мог сказать ему о встрече, что мы можем быть там в полном составе, и что ему предоставляется удобный случай разделаться с нами. Ведь дело весьма запутанное. Шесть месяцев молчания, а затем резкий поворот, тем более, что тут замешаны деньги. К нему должна быть масса вопросов, поэтому он решил покончить со всем и всеми сразу. У него и раньше бывали странности в поведении, но им находилось объяснение: его семья погибла в результате военного инцидента и с тех пор он возненавидел войну. Может быть, и на этот раз с ним произошло нечто подобное. Мы создали миф о Кейне, но теперь пришло время его разрушить... С этого момента он не может считаться Дельтой.

— И теперь мы должны стать его врагами? — снова вступил в разговор сенатор.

— Да, потому что не имеет значения, по какой причине он совершил такой поворот. Достаточно того, что мы выяснили.

Сенатор еще раз подался вперед, привстав с дивана.

— Что вы собираетесь делать?

— Мы собираемся его уничтожить, — эти слова произнесенные Конклином, были подобны ледяному ветру, внезапно ворвавшемуся в теплую комнату. — Он не только нарушил все правила, он и нас всех втянул в эту грязную яму. Не забывайте, господа, что Гордон Вебб был его братом. Мы должны добраться до него и перегрызть ему глотку.

Наступило продолжительное молчание: все задумались.

Книга третья

“Комсомольская правда” (28 августа 1990 г.)

ТЕРРОРИСТ, КОТОРЫЙ ВЕРНУЛСЯ С ХОЛОДА

“Он наводил ужас на население Западной Европы будучи студентом-отличником университета им. Патриса Лумумбы.

Вот, говорят, во времена застоя жизнь в нашей стране была скучной. А между тем, если верить французскому еженедельнику “Пуэн” лет десять назад на улицах Москвы можно было повстречать человека, от имени которого у людей всего мира еще долго мороз будет пробегать по коже.

Ильич Рамирес Санчес (в террористических кругах известен под именем Карлос) родился в 1949 году в Венесуэле. Свой первый крупный теракт он совершил в 1975 году, застрелив двух французских полицейских из пистолета и смертельно ранив преследовавшего его комиссара парижской полиции. После этого он попал в списки Интерпола. На его личной карточке была пометка: “Чрезвычайно опасен. Применяет оружие, не колеблясь”.

Смысл его преступной жизни: запугивать и уничтожать проклятых империалистов. В декабре того же 1975 года Карлос ворвался на правительственное совещание в Вене и устроил кровавую баню. Среди десятков убитых оказалось три министра. Впрочем, различий между высокопоставленными личностями и домохозяйками он не замечал. Тому свидетельство — серия терактов против мирного населения во Франции (6 убитых и 87 раненых).

Ни одна из западных спецслужб не смогла задержать Санчеса. Теперь, когда раскрылись архивы восточногерманской и венгерской контрразведок, причина его неуловимости ясна: в перерывах между своими вылазками в Западную Европу террорист отсиживался за “железным занавесом”.

В 1979 году Миклош Редеи, шеф венгерской контрразведки, получил телеграмму от коллег из ГДР, извещавшую о прибытии “важного гостя”, которого зовут Карлос с документами “южно-йеменского дипломата”. (Санчес имел 10 подлинных и 127 поддельных паспортов, свободно изъяснялся на испанском, арабском и русском языках). Венгерские чекисты попытались радушно встретить Санчеса, но это вышло им боком: почуяв слежку, он разрядил в них свой пистолет, приняв благодетелей за агентов спецслужб ФРГ. Позже, несмотря на то, что Санчес обещал не производить терактов из Будапешта, венгерские власти объявили его “персоной нон грата”: слишком много доставлял он им хлопот, привозя в страну ракетные установки.

Однако Санчес долго не печалился и нашел пристанище в Румынии и Чехословакии. Несколько раз и подолгу он “отдыхал” в Москве. Там же Карлос без проблем поступил в университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы. Точно известно, что румынские и ливийские спецслужбы снабжали Карлоса документами и деньгами.

Последний свой крупный теракт в Европе Карлос совершил вроде бы в 1983 году. Нагрузив взрывчаткой “опель-кадет” в Восточном Берлине, он взорвал эту “адскую машину” в Париже. Тем самым террорист решил запугать присяжных заседателей, проводивших судебное разбирательство по делу его подружки Габриэлы Креошер-Фидеман, члена террористической организации РАФ. Сегодня у Карлоса нет больше постоянной базы в Восточной Европе.

Предполагают, что он осел в Дамаске. Где-то еще вынырнет этот головорез?”

Д. Бабич

Глава 1

Было без десяти минут три, когда Борн подошел к столу дежурного по отелю Обер дю Кон, а Мари, не останавливаясь, прошла к выходу. Джейсон облегченно вздохнул, когда заметил полное отсутствие газет на столе жующего что-то дежурного, хотя дежуривший клерк мог жить и в центре Парижа, как и тот, которого он сменил. Это был неповоротливый мужчина, выглядевший очень усталым, что допускало мысль о том, что разгром в комнате наверху не будет обнаружен еще некоторое время. Ночной клерк в таком уединенном заведении обязательно должен был бы иметь средство передвижения.

— Я только что звонил в Руан, — сказал Джейсон, — и мне необходимо срочно прибыть туда в связи с неотложным делом. Для этого я хотел бы нанять автомобиль. — Почему бы и нет? — произнес клерк, поднимаясь с кресла. — Что вы больше предпочитаете, месье? Золотую колесницу или волшебный ковер?

— Прошу прощения, я вас не понял.

— Мы сдаем в наем номера, а не автомобили.

— Но я должен прибыть в Руан еще до утра.

— Это невозможно. Вы вряд ли найдете такси в это время.

— Полагаю, что вы меня не поняли. Я могу понести серьезные убытки, если не попаду в свою контору к восьми утра. Я могу щедро заплатить.

— У вас действительно проблемы, месью?

— Может быть, вы знаете кого-нибудь, кто мог бы одолжить мне автомобиль, ну, скажем... за тысячу, нет, даже за полторы тысячи франков. — Пятнадцать сотен, месье? — глаза клерка расширились. — Наличными?

— Конечно! Мой компаньон вернет его завтра вечером.

— Не стоит спешить, месье.

— Прошу прощения? Но я действительно не знаю, как мне поймать такси даже за дополнительную плату.

— Я не знаю, где достать такси, месье, — прервал его клерк, — но с другой стороны, мой “рено” еще очень хорошая машина, и хотя она далеко не новая и не самая быстроходная, но это вполне работоспособный автомобиль, даже можно сказать достойный того, чтобы называться автомобилем... Хамелеон сменил расцветку, превращаясь в того, кем он не был. Но теперь он знал, кто он есть на самом деле, и старался этого не забывать.

Светало. Но уже не было теплой комнаты в сельской гостинице, не было обоев, испещренных причудливым узором первых солнечных лучей. Первые лучи солнца, пробивающиеся с востока, сейчас освещали поля и холмы, окружавшие со всех сторон прямую, как стрела дорогу.

Три недели назад, в Швейцарии, он начинал рассказ о себе словами: “Моя жизнь началась шесть месяцев назад на маленьком острове в Средиземном море, называемом Порт-Нойра.

Теперь он начинал его с краткого заявления: “Я известен как Кейн”.

Он рассказал все, не пропуская ни малейших деталей, которые только мог припомнить, включая и всевозможные картины, возникающие в его воображении, когда он разговаривал с Жакелиной Лавьер в ресторане Арженталь. Имена... происшествия... города... и... убийства.

“Медуза”.

— Все сходится. Нет ничего, чего бы я не знал, и нет ничего больше в моей памяти, что бы я пытался прояснить. Это правда.

— “Это правда”, — повторила Мари. Он внимательно взглянул на нее.

— Мы были неправы, неужели ты не видишь?

— Возможно. Но одновременно и правы. Ты был прав, я тоже была права. — Относительно чего?

— Насчет тебя. Я вновь хочу это сказать, рассуждая спокойно и логично. Ты рисковал своей жизнью ради меня, еще совершенно меня не зная, и это не похоже на поступок человека, которого ты только что мне описал. Если этот человек и существовал, то очень непродолжительное время, — она закрыла глаза, но свою речь контролировала. — Ты сам это сказал, Джейсон. “То, что человек не может запомнить, этого для него не существует”. Может быть, это было всего лишь то, с чем ты столкнулся. Ты можешь начать свои рассуждения отсюда?